Отношение к протестам в Америке опять разделили цивилизованный мир на два лагеря

Михаил Берг, публицист, США

В то время как цивилизованный мир, по меньшей мере, в его медийном измерении, делает акцент на расовой дискриминации и правомерности протестов против неё, Россия, как в метрополии, так и эмигрантском изводе сфокусирована на эксцессах, сопровождающих эти протесты, на недопустимости мародерства и вообще нарушения закона. То есть кукует на противоположном берегу.

Казалось, легче всего было бы определить эту диспозицию по критерию нравственности: мол, цивилизованный мир преисполнен гуманизма, традиционно занимает сторону слабого и убогого и понимает свою ответственность за расовое неравенство, далекое от искоренения.

В то время как наши компатриоты также традиционно не доверяют униженным и оскорбленным, им этими проблемами прожужжали все уши ещё в средней школе, отчего им намного ближе к телу проблемы собственников, теряющих свои бизнесы, попавшие под каток протестного беснования.

Тем, кто не имеет привычку (или возможность) смотреть западное (американское) ТВ, возможно, были бы странны многочисленные реакции собственников, пострадавших от погромов, их интервью текут рекой Волгой по голубому экрану. Почти без преувеличения в унисон они повторяют одно и то же, только в разных вариациях: да, любимое дело (магазин, парикмахерскую, ресторан) жалко, но если это цена за то, чтобы попытаться восстановить расовую справедливость, да и вообще справедливость, то я готов и пострадать, жить в настолько несправедливом мире больше нельзя.

Если русские очень переживают за потерянные собственниками деньги и негодуют на этих мародеров и бандитов, которые то ли прикрываясь протестами, то ли продолжая их, громят все на своём пути, американские терпилы говорят о том, что и грабежи вполне естественны. За несколько месяцев люди обеднели так, что ни в сказке сказать. А если иметь в виду, что они изначально были бедны и беднее многих, то и погромы магазинов и всего остального не оправданы, конечно, но вполне закономерны.

Русские - они такие - они всегда стоят на страже закона, они вообще не понимают, какие такие особые проблемы у этих чёрных, просто ленивые и работать не хотят, вон, стал же их Обама президентом, значит, можно, если захочешь жопу с дивана оторвать. А западный мир - по меньше мере, с либеральным близоруким зрением - прежде всего, видит социальные проблемы, лежащие в основе всего, в том числе и преступлений.

Конечно, трудно не заметить, что определённую и весомую долю в возмущении надуманными проблемами чёрных с их склонностью к грабежам и насилию задают те наши эмигранты, которые уехали по еврейской визе. Эти отважные люди не стесняются обвинений в расизме, потому что это смешно: как еврей - титульная жертва расизма - может быть расистом (а он может, как два пальца об асфальт). И потому что они только что с передовой: у них фронт со всем мусульманским миром, который негодует, что богоданный Израиль лишил их единоверцев территории, отрезав себе свой Крым, и ненавидит всех, кто его за это критикует.

То есть тут простая подмена: не каждый осмелится заявить, что ислам он ненавидит, так как это не религия, а идеология конфронтации с Израилем, а вот клясть на чем свет стоит этих чёрных лентяев, этих латентных преступников, можно. Стреляешь как бы по врагам, а целишься в их представителей. Ругаешь изначально присущую мишени агрессивность и асоциальность, а целишься в мусульманскую душу, если она у них есть.

А это немалая и эмоционально активная часть русского мира в изгнании, послании и социальных сетях. Они у всех в друзьях и родственниках, но я все равно бы не сводил модный в русском интеллигентском мире антигуманизм и эстетизм, как и упрямое предпочтение интересов имущих неимущим и обиженных богом к морали: в конце концов, именно эти бедные устроили здесь революцию и советскую власть плюс электрификацию всей страны.

Но я все равно полагаю, что нравственные категории здесь (да и почти везде) только субъективируют, затуманивают проблему, как душ зеркало в ванной. Мораль все равно что рука Мюнхгаузена, ею не вытащить самого себя из болота: слишком легко ее пустить по линии исключения, объяснения и оправдания, которое для себя зарезервирует страдающую позицию нравственного совершенства, а оппонента выставит моральным уродом и извергом рода человеческого.

Забудем о морали. Просто по причине слишком сложной процедуры ее применения и объяснения. Тем более, что мораль куда более групповая и историческая категория, чем внеисторическая и вневременная. Поэтому в том противостоянии мнений, которое проявилось в деле убийства чёрного белыми полицейскими и протестами с погромами потом, лучше увидеть некоторые социальные и культурные каноны.

То есть стоит не доказывать правоту той или иной стороны, она относительная, а увидеть, почему эта сторона выбрана и что из этого следует.

Попытаемся представить, что этот (как и любой другой) социальный и культурный выбор выгоден. Не только позволяет считать себя лучше, что есть на самом деле всегда (это понятно), а позволяет больше выиграть в рамках той конкуренции, которую представляет собой социальная жизнь.

Получается, что занимать гуманистическую позицию с поддержкой слабых, видеть свою ответственность за продолжающуюся по отношению к ним несправедливость, это выгодно в плане построения конкурентной стратегии в мире, поименованном цивилизованным, и не выгодно в мире постсоветском. Почему выгодно сочувствовать и сопереживать? Потому что это доминирующий и по сути единственно разрешённый тренд в тех социальных пространствах, где доминируют либералы, а это практически вся публичная гуманитарная сфера, наука, образование, медиа. И все с этим так или иначе связанное. То есть формально можно быть Трампом, быть расистом, гордым мракобесом и упрямо никому не показывать свои декларации, но это возможно только в том случае, если вы девелопер, в университете, музее, в газете или ТВ никогда не работали и работать не собираетесь. Потому что если собираетесь, то у вас не будет, по большому счету, никакой возможности на мракобесие по русскому образцу, там это не канает.

Но точно так же выбрать на русский манер интересы имущих, а не интересы неимущих, это тоже выгодно, да и пожалуй, единственное, что возможно. Потому что те же самые институции в России принадлежат постсоветским нуворишам или их друзьям или родственникам, а они более все на свете боятся, что их состоянии будут объявлены нелегитимными по причине того, что они не сами эти состояния слепили из пота и опыта, а поделили то, что просто как бы лежало под ногами и никому не принадлежало. Просто в пыли валялось.

Не будем упрощать и вульгаризировать, утверждая, что это принадлежало как раз тем самым униженным, оскорбленным и не допущенным к дележу пирога, не в этом дело. Здесь важно просто распределение символических ролей. Успех как результат приложения труда и ума (если ты такой умный, почему такой бедный, и наоборот), а неуспех - расплата за лень и желание валяться в жизни пузом кверху.

Именно это и является законодателем культурных и социальных мод у них, там, и у нас, возле тут.

То есть, кажется, спор идет о том: сочувствовать ли человеку с приводами в полицию и тюремным сроком, а также с привычкой к наркотикам и бухлу, если его душат коленом, или это сочувствие предполагает кристальный послужной список, как в досье нацистов у Штирлица? Или сочувствовать тем, кого под предлогом этого сочувствия ограбили намедни, все перебили или сломали, и сделали это те, кому легче на вэлфере сидеть, чем преодолеть ту социальную усталость, с которой рождается подчас любой в обстановке социального неблагополучия.

Конечно, мораль - она эффектнее, безусловно, совок и русский капитализм превратили несколько поколений после него в тех, в ком социальная солидарность - это что-то смешное типа лозунгов: май, мир, труд. Но на самом деле шкурный интерес - он, безусловно, проще, но, возможно, пристальнее (или только кажется?). Ведь мы все - трамваи и ездим по рельсам, даже если представляем себя такими гордыми Хаммерами, которым любая дорога - сто миль не крюк.