Николай Владимиров
Определенный перелом в мирном процессе произошел в середине прошлого месяца в ходе и сразу после саммита в швейцарском Бюргенштоке. Во-первых, на этом мероприятии обсуждался только усеченный вариант мирного плана Киева («формулы Зеленского»), из которого были изъяты все неприемлемые для Москвы пункты (отвод ВС РФ на границы 1991 года, трибунал, контрибуции и т. д.).
То есть уже тогда Украина отказалась от ультиматума, который не позволял начать переговоры с Россией. И даже оставшиеся три пункта, включенные в итоговую декларацию, не получили абсолютной поддержки участников «саммита мира».
Во-вторых, и президент Владимир Зеленский, и глава его офиса Андрей Ермак, а затем и министр иностранных дел Дмитрий Кулеба заявили, что готовы ко второму «саммиту», на который предполагается пригласить и Россию. (Подробно историю миротворческих усилий для остановки российско-украинского конфликта «Новые Известия» рассматривали в этом материале).
После этого прозвучало немало заявлений политиков из разных стран о своей готовности способствовать скорейшему проведению мирных переговоров.
Об этом говорили руководители Турции, Болгарии, Венгрии, Китая. Во вторник к ним присоединился премьер-министр Индии Нарендра Моди. После переговоров с Путиным в Москве он заявил, что они оба согласились с необходимостью «скорейшим образом установить мир» с Украиной. По словам индийского премьера, в ходе обсуждения украинской темы у них возникли «очень интересные идеи».
Более того, слова Путина вызвали у него оптимизм. А в итоговом совместном заявлении лидеров РФ и Индии говорится, что стороны подчеркнули настоятельную необходимость невоенного решения спора на основе диалога и их удовлетворяют посреднические предложения и «добрые услуги», «направленные на мирное разрешение конфликта в соответствии с международным правом и на основе Устава ООН».
В связи с этим важно понять, каковы на данный момент позиции сторон и тех стран, которые их поддерживают.
Россия никогда не отказывалась публично от своего мирного плана, озвученного накануне саммита в Бюргенштоке. А его с большой натяжкой можно подвести под последнюю фразу из итогового заявления Путина и Моди.
Но Владимир Путин также не раз заявлял о том, что в основу новых переговоров о мире могут лечь наработки делегаций двух стран на встречах в Стамбуле весной 2022 года. Между тем, сравнив «стамбульское коммюнике» с последними предложениями России, нетрудно заметить, что они сильно отличаются.
В частности, в стамбульском договоре были прописаны внеблоковый и безъядерный статус Украины и решение вопроса принадлежности Крыма дипломатическим путем в течение 15 лет. Решение будущего ЛНР и ДНР предполагалось найти в ходе личных переговоров президентов Путина и Зеленского, которые так и не состоялись. На них же хотели договориться об ограничениях по численности личного состава и вооружений ВСУ после подписания мирного соглашения.
В мирном плане Путина от июня 2024 года требования к Украине заметно жестче — помимо внеблокового и безъядерного статуса, это еще и вывод подразделений ВСУ с территорий четырех новых субъектов РФ и признание их Киевом российскими, «обеспечение прав» русскоязычного населения на сохраненной за Киевом территории, снятие санкций Запада, демилитаризация и денацификация. При этом Владимир Путин подчеркнул, что в дальнейшем эти требования будут только ужесточаться.
Несложно представить, что этот план не стал серьезно обсуждаться ни Украиной, ни странами Запада, ни НАТО. Вероятно, с учетом миролюбивых заявлений Путина на встречах с Орбаном и Моди поле для компромиссов Москвы располагается между «стамбульским коммюнике» и последним планом-ультиматумом.
И что важно — Путина не устраивают непрямые переговоры и отсутствие верифицированных документов по их итогам, а также он не хочет ни о чем договариваться ни с Зеленским (нелегитимен, по мнению Москвы), ни с Верховной радой нынешнего созыва (подчинена «узурпаторам»).
Мирный план Украины в последнем прочтении сократился до трех пунктов, обсуждавшихся в Бюргенштоке — энергетика, продовольственная безопасность и обмены военнопленными. Дальше Украина публично не заглядывает, делая упор на временные границы и формат переговоров с Россией. Заявляется, что следующий саммит мира (с участием РФ) должен быть подготовлен до конца года. За это время страны-гаранты должны сами выработать условия мирного договора и предложить его затем параллельно Москве и Киеву. Те с чем-то согласятся, с чем-то нет.
Дальше, надо полагать, потихоньку в таком же дистанционном режиме будут сниматься противоречия и находиться компромиссы. Само соглашение о мире должно быть подписано по примеру «зерновой сделки» не двумя конфликтующими странами друг с другом, а ими по отдельности со странами-гарантами. Россию такая схема переговоров и подписания мирного соглашения категорически не устраивает.
Также важно отметить, что по итогам «челночной дипломатии» премьера Орбана выяснилось, что ни Россия, ни Украина не хотят останавливать боевые действия перед началом переговоров, опасаясь того, что противная сторона воспользуется этим для перегруппировки и последующего наступления.
Мирный план Китая и Бразилии, появившийся полтора года назад, состоит из 12 пунктов и озвучивает скорее принципы, чем конкретные действия. В частности, первым пунктом было заявлено уважение суверенитета, гарантии независимости и территориальной целостности всех стран.
Другие пункты: уважение интересов безопасности отдельных стран, отказ от усиления и расширения военных блоков; прекращение огня; начало мирных переговоров; разрешение гуманитарного кризиса и т. д.
В китайский план входят как три оставшихся пункта из «формулы Зеленского», так и «гарантии территориальной целостности всех стран», что созвучно с упомянутой выше фразой из совместного заявления Путина и Моди. То есть, по сути, здесь прямое противоречие с планом Путина от 2024 года.
Россию в этом плане устраивает второй пункт (простыми словами — нерасширение НАТО), а также 10-й — отказ от односторонних санкций. Чисто под интересы Китая прописаны последние два пункта: обеспечение стабильности цепочек производства и поставок для защиты мировой экономики и содействие послевоенному восстановлению Украины.
По некоторым данным, в основе «челночной дипломатии» Виктора Орбана лежит китайский мирный план с привязкой к инициативам Дональда Трампа.
Мирный план Дональда Трампа им самим озвучен не был, хотя он не раз заявлял, что завершит конфликт между РФ и Украиной еще до своего прихода к власти. Если верить утечкам в СМИ, в целом он пересекается с китайским планом, но, в отличие от него, содержит механизм воздействия на Москву и Киев с помощью поставок (или отказа от них) вооружений Украине.
Готова Украина остановить боевые действия и начать переговоры — Трамп ее вооружит до зубов. Не захочет — лишит полностью военной поддержки. Явно озвучена не полная версия плана, поскольку не очень понятно, как экс-президент США намерен давить на Москву. Продолжение поставок вооружений Украине для Кремля не меняет текущую ситуацию, а к ней он худо-бедно подстроился, переведя экономику страны на военные рельсы. Очевидно, что, чтобы заинтересовать Москву, план Трампа должен включать в себя предложения по коллективной безопасности.
По сути, никаких других мирных планов больше не существует. Часть стран Запада выступают за вооруженный конфликт до военной победы Украины, но их стало заметно меньше, чем в первый год противостояния.
Другие европейские страны — Венгрия, Словакия, Болгария, Сербия — призывают к скорейшим мирным переговорам, солидаризируются с китайским планом, предлагают себя в посредники или просто сами берут на себя такую роль — как Будапешт.
Позиция НАТО — Украина имеет право на самозащиту, Альянс будет ей в этом всемерно содействовать, а когда вести переговоры и о чем — решать Киеву. (Но эта позиция небезупречная после провала стамбульских переговоров по требованию стран Запада.)
Примерно такой же позиции придерживаются и в США. При этом в НАТО, ЕС и США, судя по всему, подталкивают Украину к активизации военных усилий как минимум до осени, чтобы «улучшить переговорные позиции».
А это несет в себе риск плохо подготовленного украинского наступления, которое закончится российским контрнаступлением и очередным пересмотром переговорной позиции Москвы. Страны «глобального Юга» в целом поддерживают китайский план.
Всегда самый большой риск для мирных переговоров — некие «черные лебеди». В случае со Стамбулом-2022 это были события в Буче. Сейчас, накануне саммита НАТО, на котором Орбан хочет попытаться подтолкнуть союзников по Альянсу к мирному решению конфликта, появился ракетный обстрел Киева с разрушением корпуса детской больницы. Понятно, что у сторон прямо противоположные объяснения этих событий.
Но в геополитике логика и холодная голова не всегда оказываются на первом месте. От теракта в Сараеве ровно 110 лет назад до наших дней.