Вместо того, что было бы хоть как-то адекватно моменту, а именно — отечественного некротриллера «Папа умер, дед мороз», дорогим россиянам предлагают ремикс на «Иронию судьбы» с участием Бузовой и Киркорова. «Ирония судьбы» — фильм про идиотов и для идиотов. Впечатление, что советский кинематограф — нечто вроде пособия по жизни для умственно-отсталых, вечная «школа для дураков», где прогрессом является деградация и ее манифестация. Без концентрированной пошлости и бездарности массовой советской культуры рашизм бы не состоялся. Это триумф тупых, пьяненьких инфантилов с водочкой под оливье.
Что такое советская культура? Это заговор бездарностей. Заговор худших против лучших. Устранение конкурентов. Поэтому после мощного расцвета культуры (от музыки до литературы, далее везде) в 1990-е, сейчас, когда гомосоветикус обратился в постгомосоветикуса, а социализм-советизм — в открытую диктатуру, на выходе мы видим узкое «культурное» поле, состоящее из абсолютно неконкурентоспособных и чудовищно провинциальных фигур. Их мало и они заполняют собой все. Причем обслуживаются все культурные запросы. Но это запросы атавистических, уходящих прослоек. В этом смысле Бузова, «Ирония судьбы» и «Иваси» — явления одного порядка. Три тухлые селедки постсоветизма.
Интеллектуальное беспомощное кухонное КСП — не есть признак свободы, даже внутренней. Это признак мутировавшего невроза. Вы получили свободу просто так и отдавали ее без особого сопротивления под гитарные переливы. Ваши разговоры о внутренней свободе — лукавство и наивный самообман. Плохо завуалированное отчаянье. Это моя реплика в продолжение недавней статьи в «Новых известиях» и ответ некоему Борису Пастухову, истовому защитнику проекта «Иваси», налетевшему на меня с критикой в телеграме.
Если бы за власть и политические преобразования люди боролись бы с той же силой, с которой они ринулись защищать вторичную провинциальную культурку, цены бы им не было. Правда и этих людей бы не было, они же держатся на отсутствии альтернатив и конкуренции. Поэтому, повторюсь, Бузова, «Иваси» и кремль — одна хохломская матрешка. Что снаружи, то и внутри. Расписная красная скрижаль.
Интересно, что даже талантливые, альтернативные проекты затягивает внутрь системного конструкта, в антиэстетическую воронку. Людей завораживает авторитарность, что было уместно еще в 1960-е годы прошлого века, но теперь концептуально не интересно совсем. Shortparis, конечно, хорошая группа на фоне отечественных. Но. Почему же всех здешних интеллектуалов да эстетов тянет на обыгрывание тоталитарной (немецкой, советской, тюремной) тематики? Это какой-то тупик. Который, собственно, давно исчерпан предсказуемыми Laibach. Но если еще ни у кого не получилось снять плохой фильм о фашизме, то о (пост)советизме всегда получается плохо. Не вытянули даже через гей-эстетику. Воистину, проклятый соцконструкт. Некрасивенький.
К сожалению, в авторитарном обществе всегда есть латентный запрос на репрессии. Это нечто глубоко подавленное, скрываемое, почти непристойное. И есть он не только в искусстве, но и в актуальной политике. То здесь, то там мелькают реплики ЛОМов и политологов о том, как политики «растут под гнетом репрессий». Умиление, восхищение, восторг. Это клиническая репрессивная проговорка, издержки русского репрессивного менталитета в принципе. Который не помышляет даже об изначальной политической субъектности, а полагает ее производным внешних сил, грубого давления.
Политик, «сложившийся» под гнетом обстоятельств — это, прежде всего, надломленная личность. Ходячая травма, декларацией которой станет лишь рефлексия и месть. Именно поэтому, начиная с Ленина, мстившего за брата, Россия и находится в бесконечном кровавом сансарном колесе. Конечно, есть исключения, но они лишь подтверждают правило.
Вы хотите видеть в каждом политдеятеле нового Христа. Но это религиозный концепт и находясь внутри него, вы не только не выйдете из старых заблуждений, но и укрепитесь в новых. Деградирует не только «глубинный» народ, деградирует все общество в целом. Поэтому особо лицемерно выглядят рассуждения о «грехах». Например, нарочито не понимают иронии, когда я пишу о зависти как о двигателе социального прогресса. Не понимают другого взгляда, в принципе. При этом само понятие о «грехе» у людей абсолютно догматическое, религиозное, а значит дикое. Это же не что иное, как сакрализация простейших свойств. Сакрализация без анализа.
Лично я говорила бы не о грехах или пороках, а лишь о негативных свойствах. Одним из гнуснейших в природе человека я вижу свойство забывать, как чувствует и думает ребенок и подросток. В недавней статье про актрису Б. я писала — «как же происходит превращение в тетку?» А вот как. Эти люди с корнем, с мясом вырывают из себя свою подлинную суть ради социализации «по-русски», а именно — лицемерия и приспособления, полного стирания личностных свойств. Таким образом происходит процесс абсолютной деперсонализации. «Он вернулся к жизни не с той стороны, откуда вышел» — как писал Набоков. Он писал о безумии. Но ведь насильственное взросление — и есть безумие. Эти люди не вырастают на самом деле. Они вырастают на публику. Поэтому вместо гражданского общества мы видим толпу фрустрированных детей. Люди, честно сохраняющие в себе подростковость, кажутся мне куда более адекватными.
С одной стороны, люди осуждают зависть. Которая, на мой нескромный, является одним из двигателей социального прогресса. А с другой — беззастенчиво подбадривают себя в плохих обстоятельствах тем, что «кому-то хуже». Не замечая даже всей циничности этой мысли. Архаичные люди встроены в иерархию страданий куда больше, чем в социальную. Залогом их условного комфорта является сам факт наличия страдания других. Они бесконечно сравнивают, отмеряют, проецируют, но при этом (что вы, никогда!) «не завидуют». Однако очевидно, что это сравнение — и есть глубоко подавленная зависть и потаенное злорадство. Все эти неврозы и рефлексии в политике, в том числе, от отсутствия фундаментального подхода. Люди передвигаются подобно водомеркам по поверхности смыслов, не подозревая о глубине. Притом они видят глубину в «духовном» и «душевном», а не в логическом и рациональном. Тем самым только усугубляя общее российское безумие.