Тема Конституции бьет все новостные топы наряду с коронавирусом, курсами валют и падением цен на нефть. Сами поправки распотрошили и рассмотрели под микроскопом все, кому не лень. Часто сравнивали формулировки в документах с действующей Конституцией от 1993 года, а то и вовсе – с брежневской версией главного закона страны. В общем, действующий документ перелопатили со всех сторон, советские образцы уже доставали из-под нафталина. А «Новые Известия» решили собрать интересные факты о том, как обстоят дела с конституциями в других странах. И попробовали разобраться, так ли связаны конституции и гарантии сменяемости власти, о которых так много говорят в последнее время.
Когда речь заходит о Конституции, то в первую очередь вспоминается США. Однако «отцы-основатели» не были первопроходцами в этом вопросе. Самый старый документ, подобный Конституции, был разработан в Сан-Марино в 1600 году. Тогда был закреплён законодательный статут республики. После статуты обросли Декларацией прав граждан – все признаки Конституции налицо.
Американская же Конституция является старейшей из всё ещё действующих. Разработали её в 1787 году, а приняли 1789-м. Вероятно, залог её успешности кроется в лаконичности – всего лишь 4400 слов. Это можно сравнить с большой, но все же журнальной статьёй. Как теперь говорят – лонгридом. Например, материал, который вы сейчас читаете, содержит в себе 866 слов. Конституция РФ куда более многословная (в два с лишним раза): 9157 слов.
В главном документе США зафиксированы только самые важные положения, права и свободы, не вызывающие каких-либо споров. Даже про столь любимую американцами демократию, там нет никаких упоминаний. За весь срок существования конституции, в неё было внесено лишь 27 правок, а 10 из них – на заре существования документа в 1791 году. Ещё в Конституции США есть любопытная двадцать вторая поправка, принятая в 1947 году и ратифицированная в 1951-м. Именно она запрещает одному человеку становиться президентом более 2 раз (подряд или не подряд – не важно). Одна немаловажная деталь – сроком считается управление страной более 2 лет. Если президентские полномочия закончились раньше (например, из-за импичмента), то это как бы и не считается. Именно это условие, кстати, позволило Линдону Джонсону баллотироваться в 1968 году. Такую схему удалось провернуть только один раз, но всё равно факт налицо – она существует.
Но не всем конституциям повезло оставаться в восприятии общественности в качестве такого мирного и позитивного документа, некоторые даже становились причинами войн. Самая старая полноценная Конституция в Европе – польская. Она появилась в 1791 году, на полгода раньше французской. Она уравняла в правах дворян и простых горожан, закрепила опеку государства над крестьянами и послужила основой для конституционной монархии. Не всем соседям такое понравилось. В итоге прусский король Фридрих Вильгельм II расторг соглашение об альянсе с польско-литовским государством, и Речь Посполитая оказалась в состоянии войны с Российской империей. После капитуляции польского короля закончилось действие и Конституции, просуществовавшей 19 месяцев.
Некоторые государства, чтобы избежать ненужных конфликтов, и вовсе обходятся без Конституции. Например, Израиль. Все попытки разработать Конституцию упираются в неразрешимые противоречия мирской жизни и религии. Пока израильтяне используют свод основных законов. Точно также свод законов подменяет конституцию и в Великобритании.
Кстати, каких-то ограничений по срокам правления премьера в Англии, как и в большинстве других конституционных монархий или иных форм управления с разделением на номинальную и фактическую власть, нет. Маргарет Тэтчер находилась 11 лет у власти, а Ли Куан Ю 31 год был премьер-министром Сингапура. Надолго во власти могут задержаться руководители в Германии. Например, Гельмут Коль 16 лет занимал должность канцлера.
Сама по себе Конституция – это ещё не гарантия сменяемости власти. Всё зависит от того, что в ней записано. Чаще всего гарантом сменяемости является закреплённая в главном документе демократия, обеспечивающая должный уровень политической конкуренции. Но есть и иные примеры. Так, в Саудовской Аравии не ломали долго голову над тем, как совместить религию и светскую жизнь, а просто в первой же статье закрепили, что главнее всего Коран и Сунна. Конституция обязывает государство заботиться о «двух священных мечетях» (в Мекке и Медине) и паломниках, а граждан – быть преданными монарху. При этом право на жизнь там не прописано, специальный орган конституционного контроля отсутствует, а изменения вносятся указом короля. В Ливии также Конституцией является Коран. Просто и понятно.
По-своему выделилась и Конституция Японии: в ней закреплён абсолютный пацифизм. В ней указано, что «японский народ на вечные времена отказывается от войны как способа осуществления государственного суверенитета, а также от угрозы вооружённой силой или применения её как средства разрешения международных споров», и что в Японии «никогда впредь не будут создаваться сухопутные, морские и военно-воздушные силы, равно как и другие виды военного потенциала. Право государства на ведение войны не признаётся». Впрочем, это скорее результат проигрыша во Второй мировой войне, а не желание мирных японцев.
К Конституции можно относиться как к простой формальной бумажке, но часто именно она являет собой отражение образа и качества жизни граждан той или иной страны. А в правовом государстве она – ориентир и действительно важный основополагающий документ, в соответствии с которым строится вся жизнь в государстве. Только необходимо, чтобы главенство права было безоговорочным. А там, где признаётся только грубая сила, никакая Конституция не поможет. Ни короткая, ни длинная, ни основанная на гражданских правах, ни ставящая превыше всего религию.