Кемеровский активист Вячеслав Чернов написал в своем блоге пессимистичный пост о перспективах протестного движения в российской глубинке:
«Давно хотел написать пост-самоанализ на предмет гражданского активизма в провинции. Гражданский активизм в провинции - это довольно странная штука. Как сидеть на берегу океана и пытаться вычерпать его ложкой. Никаких радикальных изменений твои усилия, так или иначе, произвести не способны. Власти будут пытаться делать вид, что тебя нет, правоохранительные органы будут футболить тебя по кругу, а горожане пересказывать друг другу про тебя нелепые байки.
Даже если ты упорно и неотступно будешь бороться за правду, стоять за справедливость и добьешься каких-то успехов в этой борьбе – никто к тебе не присоединится, никто не напишет и не позвонит с предложением – давай делать что-то вместе. Всё останется на своих местах. Провинции не до общественной деятельности. Людей в провинции занимают совсем другие вещи. Эти мои мысли не имеют ничего общего с отчаянием. Просто это объективная действительность. Сухие факты.
Отсутствие спроса на правду в провинции легко понять: после относительно бессмысленного непроизводительного рабочего дня, в течение которого ты неэффективно и без всякого стремления к качеству, решал сомнительного свойства задачи подручными средствами, нет никакого желания слушать про свалку в Шиесе, арест неизвестного Голунова, или смотреть сюжет про митинг за освобождение политзаключенных в Москве. Гораздо лучше заходят сюжеты, как всех переиграл Путин, ракета легла точно в цель в Сирии, а Украине отключили газ. Провинция спит и пробуждаться не собирается. Российский провинциал против одного - не убивайте меня здесь и сейчас. Поэтапно и постепенно - можно.
На общественную деятельность уходит много денег. Но еще больше уходит сил и времени. Потому что всё, от и до, приходится делать самому. Звонки, запросы, поиск и обработка информации, производство контента для соцсетей, оформление документов, взаимодействие с инстанциями, сми, логистика, организационные вопросы и многое другое.
Сам. Тебе никто не поможет. Ты в маленьком городе, в котором никому нет дела до политики. Люди просто хотят протянуть свой век с максимальным для себя комфортом. Чтобы их никто не трогал. А если кто-то из сочувствующих и появится, то на твои плечи ляжет дополнительная ноша ухаживать за «младенцем». Вместо помощи ты получишь еще одно бремя.
Ближайшие единомышленники за 160 километров. Любой живой контакт – 2 часа в одну сторону, день от жизни и деньги.
Много денег. Постоянно нужны какие-то деньги. Твои. Которые ты заработал сам и мог бы потратить на своих детей. Если бы ты не занимался гражданским активизмом, у тебя было бы намного больше времени и сил, чтобы заниматься своими делами и вместо расходов ты получал бы дополнительные доходы.
И в какие-то моменты вопрос – зачем пытаться черпать этот чёртов океан ложкой – назойливо бомбардирует мозг. Ты подвергаешь себя риску, ставишь под угрозу семью, аннулируешь для себя возможность полюбовно решать личные вопросы и несешь материальные траты. Зачем? Особенно тогда, когда ты вполне мог бы жить на уровне городской элиты и вообще не париться каким-то Путиным, нарушением чьих-то там прав, проделками единой россии.
На днях я съездил в Москву и, всматриваясь в лица людей, прислушиваясь к ритму города, старался проникнуться его атмосферой и понял – не будет. Не будет ни в ближайшее, ни в отдалённое время никаких перемен. Не случится никакая мирная революция, Москва не покажет пример гражданского противостояния правящей мафии и борьбы за гражданские права. В Москве независимые кандидаты испытывают сложности даже со сбором ничтожного по московским меркам, количества подписей в поддержку своего выдвижения. Это просто мрак.
Через 5 лет будет поставлен новый назначенец, разграбление страны продолжится, оскотинивание населения обретет масштаб эпидемии, властно-финансовая элита окажется в космическом разрыве с остальной массой населения, утечка мозгов и капиталов продолжится, а система государственного управления деградирует до состояния маразматика с текущими по подбородку слюнями.
Все оставшиеся годы ты проведешь в вязкой, высасывающей соки, борьбе без перспектив. Тогда какой смысл в борьбе за правду?
Наверное, это вопрос морально-нравственной гигиены. Когда всё вокруг утопает в грязи, чистоплотный человек всё равно предпринимает попытки помыться. Даже если понимает, что чистым ему оставаться недолго. Оказавшись в бардаке, такой человек незамедлительно приступает к наведению порядка, даже если понимает, что силы, устраивающие бардак, превосходят его возможности по наведению порядка.
Это вопрос внутренних ценностей и этических норм, являющихся базисом личности. Усилия человека далеко не всегда должны быть подчинены рационализму.
Да, мы оказались в очень скверном положении. На наших глазах умирает и превращается в трухлявый пень огромная, обладающая неисчерпаемым потенциалом, страна. Наша страна. Ничегонеделание в сложившейся ситуации – преступно.
Гражданский активизм в этой наступающей, всепоглощающей тьме – это не свет, который прогонит тьму. Это попытка сохранить тлеющий уголёк, из которого, быть может, произрастёт тот самый свет. А может и нет.
Ты не знаешь. Но уголёк хранить надо...»
***
Любопытно, но примерно о том же самом, только с другой стороны размышлял в своем блоге столичный аналитик Андрей Нальгин и пришел в результате к несколько более оптимистическому, если так можно выразиться, выводу:
«Вот говорят некоторые, мол, Россия – место про́клятое. Никогда здесь ничего путного не получится, хоть с Путиным, хоть без него. А то, что «Нет Путина – нет России», так это всё придворные люзоблюды изгаляются, что с них взять?
Однако же эксперты более авторитетные, чем бывший спикер Госдумы, – из ООН, например, – видят ситуацию не так драматично. Их прогнозы вселяют надежду, особенно в пылкие юные сердца. Всего-то и надо…
Лишь дожить.
И по демографическому прогнозу ООН, с каждым годом это будет получаться всё легче. Жить русский человек станет всё дольше.
К середине века ожидаемая продолжительность жизни заметно повысится.
При этом кислороду в России станет явно больше. Всё те же прогнозы сулят уверенное снижение численности населения. В экстремальных вариантах – едва ли не вдвое.
Это не настолько ужасно, как может показаться, если вспомнить главное отличие России от Саудовской Аравии. У нас людей много, а нефти – не очень, тогда как у арабов всё наоборот. И предсказываемая депопуляция частично исправит эту проблему.
Правда, нефть в России тоже начнёт идти на убыль. Добыча её прекратит рост уже в середине следующего десятилетия и начнёт сокращаться примерно на 1-2% в год после 2040 года. Но, если без дураков, что выгоднее – делить 600 млн тонн на 146,5 млн чел., или 550 млн на 115?
Иначе говоря, уже к середине XXI века средний кусочек нефтяного пирога, приходящийся на каждую загадочную душу российского населения, вырастет почти на четверть. В текущих ценах это примерно по 200 долл. в месяц регулярной выручки с продаж. Или почти по 13 тыс. руб. на человека – почти что средняя российская пенсия получается.
А ещё газ и металлы есть в закромах Родины…
Так что, доживём и заживём, да?
Где встретимся в 2050 году, чтобы подсчитать барыши?»