Как уже сообщали «Новые Известия», десять дней назад Рособрнадзор отозвал лицензию у Московской высшей школы социальных и экономических наук («Шанинка») за «многочисленные нарушения требований образовательных стандартов».В ответ российские ученые и преподаватели призвали Рособрнадзор пересмотреть свое решение. Не остался в стороне и ведущий российский вуз - Высшая школа экономики, на сайте которого вчера появилось заявление Ученого совета НИУ ВШЭ.
«Создавшаяся ситуация, – говорится в нем – демонстрирует неадекватность сложившейся системы аккредитации и лицензирования образовательных программ задаче обеспечения глобальной конкурентоспособности российского высшего образования».
Ученый совет призывает пересмотреть систему госаккредитации, потому что она «в ее традиционных формах ведет не к ликвидации программ более низкого качества, а к тому, что проблемы возникают у инновационных вузов, работающих выше уровня государственных стандартов».
Не остались в стороне и представители других вузов. Вот, например, что сказал сайту «Вести образования» преподаватель факультета журналистики МГУ Михаил Эдельштейн:
«На мой взгляд, сама по себе эта ситуация отвратительная, но системная, и касается она не только Шанинки. Проблема в том, что есть две не соприкасающиеся сферы: образование, образовательные институты – и администрирование образования. Между ними нет практически никаких точек соприкосновения. Все то, что требуется проверяющими инстанциями: документация, списки компетенций, невозможные перечни непонятно чего – все это не имеет никакого отношения к тому, чем университет должен заниматься.
Мне кажется, это должна быть борьба не за Шанинку, а за пересмотр полномочий Рособрнадзора либо просто за ликвидацию подобной надзирающей инстанции. Это чисто бюрократическая система, которая занимается воспроизводством самой себя, делая себя все более нужной и властной. Отсюда все новые и новые требования, противоречащие друг другу, бесконечно расширяющиеся. Любой университет вынужден содержать множество людей, вся суть деятельности которых – составление бумаг, способных удовлетворить проверяющих. В общем-то, эта система бюрократизирована везде, но на Западе степень бюрократизации отличается, насколько я могу судить, в разы.
С другой стороны, Рособрнадзор появился не на пустом месте. Существует множество вузов, которые дискредитируют само понятие «образование», и в первую очередь – гуманитарное. И что-то с ними нужно делать, с филиалами, со многими частными вузами, да и с государственными, особенно в регионах, но и в Москве тоже. То есть проблема надзора остается. И выход здесь – во внутренней самоорганизации профессионального сообщества, в создании внутри него чего-то вроде совета экспертов. Реальных экспертов, потому что люди, которых в качестве экспертов присылает Рообрнадзор, в подавляющем большинстве элементарно некомпетентны. Как мы видим по истории с Шанинкой, зачастую это люди со списанными диссертациями. Да даже если бы диссертации были не списаны, по темам этих диссертаций мы понимаем, что они не имеют отношения к науке. Кто в здравом уме и твердой памяти согласится, что человек, защитивший в Уфимском институте сервиса диссертацию об управлении предприятиями сервиса в Башкирии, вообще имеет право проверять университет, известный как один из ведущих вузов страны в области социальных наук и экономики? Абсурдная ситуация.
Необходимо отстраивать институт репутации. Да, он отстраивается долго и сложно, но других вариантов нет. Необходимо вырабатывать механизмы создания репутации и ее институционализации, превращения ее в общественно-значимый факт. Потому что сейчас внутри сообщества все, в общем-то, представляют, кто чего стоит. Проблема в том, что мы не умеем транслировать это наше знание вовне. Видимо, надо этому учиться...»