Posted 14 мая 2013,, 20:00
Published 14 мая 2013,, 20:00
Modified 8 марта, 04:55
Updated 8 марта, 04:55
О семье Баштыревых «НИ» уже рассказывали в 2011 году. Подполковник Константин Баштырев, отслуживший в ракетных войсках стратегического назначения более 20 лет, был уволен из армии еще в 2010 году. Тогда Константин Баштырев подал заявку на квартиру в подмосковных Балашихе или Подольске, но ни там, ни там ему квартиры не нашлось, а нашлась в Серпухове. Подполковник согласился на Серпухов и в июне отправил документы в Западное региональное управление департамента жилищного обеспечения Минобороны. Там документы потерялись.
По словам супруги подполковника Натальи Баштыревой, судьба документов была неизвестна до октября 2012-го. К тому времени, как документы нашлись, сын Натальи от первого брака, проживающий с матерью и отчимом, стал совершеннолетним. И в департаменте жилищного обеспечения Минобороны у Баштыревых потребовали написать добровольный отказ от двухкомнатной квартиры взамен на однокомнатную, ссылаясь на то, что «ребенок не является членом семьи военнослужащего», рассказала «НИ» г-жа Баштырева. По ее словам, «нас заставляют отказаться от двухкомнатной квартиры, положенной по квадратным метрам и на моего сына. Сейчас наша семья проживает в общежитии на 17 квадратных метрах. Это служебное жилье мы обязаны сдать». Супруга подполковника говорит, что она и ее муж пытались получить хоть какие-то официальные документы, из которых было бы понятно, на основании чего им не выдают договор соцнайма на двухкомнатную квартиру: «Написали заявление, муж принес в департамент на Садовую-Спасскую. Там отказались принять заявление: дескать, мы таким не занимаемся».
По словам экспертов, отказ включать приемного сына в число членов семьи незаконен. Военный юрист Арам Хачатрян пояснил «НИ», что, «если ребенок был включен в личное дело военнослужащего, он считается членом семьи» и «подполковник должен истребовать из военного комиссариата справки о составе семьи, а свидетельские показания о том, что он воспитывал все эти годы ребенка, заверить у нотариуса». Председатель общероссийского профсоюза военнослужащих Олег Шведков в беседе с «НИ» подтверждает: «Если сын был записан в личном деле на этапе подачи документов на квартиру, нет понятия приемный – неприемный».
Однако г-жа Баштырева говорит, что ребенок не был включен в личное дело мужа: «Нужно подавать в суд для того, чтобы ребенка внесли в личное дело. У нас на тот момент оснований для этого не было, а по умолчанию детей в дело не заносят. Мой ребенок ездил за отчимом по казармам и общежитиям, а теперь получается, что он не «член семьи» и на улучшение жилищных условий не претендует». Женщина опасается, что, пока будут длиться разбирательства, семья может оказаться на улице: «Общежитие, где мы сейчас проживаем, – единственное жилье. Хорошо, что пока нас не трогают. Но рано или поздно нам скажут: жилье вам предоставлено два года назад, почему вы до сих пор здесь?»
После майских праздников Наталья Баштырева обнаружила в почтовом ящике очередное письмо-отписку, адресованное ее мужу: «Сын вашей жены не является членом семьи военнослужащего, он может претендовать на квартиру при наличии решения суда и занесении молодого человека в личное дело отчима». Теперь Баштыревы собираются подавать заявление в суд, чтобы сына признали членом семьи нанимателя жилого помещения.
В департаменте жилищного обеспечения на звонки «НИ» не ответили. Кого из членов семьи считать или не считать нуждающимся в жилье – одна из самых обсуждаемых тем на интернет-форумах военнослужащих. Например, на супругу офицера, прописанную у родителей, квадратные метры не положены, даже если она живет не с родителями. Бывает и так, что жена офицера получает в наследство полдома в глухой деревне и ее вычеркивает из списка нуждающихся. Если женщина продает эту лачугу, ее признают «намеренно ухудшившей свои жилищные условия».
В феврале 2013 года «НИ» рассказывали о подполковнике Александре Шевченко, семье которого отказывались предоставить двухкомнатную квартиру в подмосковной Балашихе под предлогом того, что минимальные нормы обеспечения жильем за время, пока подполковник ждал квартиру, уменьшились с 15 до 10 квадратных метров, а проживающая вместе с офицером внучка членом его семьи не является. Однако после публикации «НИ» квартиру подполковнику Шевченко дали.
Тем самым новое руководство Министерства обороны наглядно продемонстрировало, что отношение в армии к офицерам-очередникам заметно изменилось. Вопрос лишь в том, когда эту тенденцию увидят и чиновники среднего звена. Но теперь семья офицера Баштырева надежды не теряет.