Дело не в сексе… Почему должны быть табуированы интимные отношения учителя с учеником

Психоаналитик Елена Кадырова опубликовала в своем блоге текст, написанный пять лет назад по случаю разразившегося тогда скандала в одной из московских школ:

«Решила его сейчас опубликовать уже без привязки к той горячей конкретной ситуации, а имея ввиду более широкий контекст. Ситуация подняла много вопросов и выявила, в очередной раз, что есть у нас серьёзные проблемы с осознанием и различением границ личности и границ, обусловленных социальными ролями. Тут в «доме Облонских» действительно все смешалось. В лучшем случае, существующие запреты воспринимаются как внешнее, навязанное табу, и выдерживаются из страха обличения, а в худшем, нарушаются, ибо если нельзя, но очень хочется, то можно.

Итак - попытка разъяснения в новой редакции.

«Секс с учителем от секса со сверстниками отличается тем, что в первом случае имеет место скрытый абьюз. Дело не в сексе, а в злоупотреблении своим положением, использовании той роли, которую почти с неизбежностью ребенок проецирует на учителя. Это называется перенос. Ученик переносит на Учителя образ идеализированного родителя, переносит свои эдипальные фантазии, а потому такой секс содержит инцестуозное по сути нарушение табу со всеми вытекающими негативными последствиями.

В частности, поэтому, например, недопустим секс между психотерапевтом и пациентом: психотерапевт знает о динамике процесса, о переносе и об идеализации, о том, что сама психоаналитическая ситуация вызывает определенные чувства, в то время как пациент, наоборот, регрессирует внутри процесса, попадает под действие переноса и самостоятельно не отдает себе в этом отчета. Тем не менее, неоднократно, из первых рук, слышала такие истории, когда терапевт воспринимал чувства пациента как относящиеся лично к нему, игнорируя ролевой контекст и соответствующую обусловленность этих чувств.

А дальше, вместо того чтобы говорить о них и проживать особым терапевтическим образом, вступал в отношения, тем самым, разрушая символический терапевтический характер и этих отношений и самого психотерапевтического пространства. Но если к психотерапевту в серьёзных профессиональных сообществах хотя бы предъявляется требования длительной личной терапии и предполагается, хотя бы теоретическое понимание сути ролевого взаимодействия, то в других сферах, этому не учат, а только, вроде как, запрещают.

В каком-то смысле, похожая ситуация с учебным процессом в школе. Об этом очень хорошо написала Ольга Крокинская, описывая конкретный прецедент. Процитирую дальше ее:

«Ведь учитель – взрослый, интересный, творческий человек – играл в тонкую игру, эксплуатируя чувствительный переходный возраст и пробуждающуюся сексуальность девочек, когда детская влюбленность в учителя как образ то ли Бога, то ли принца на белом коне перерастает в чувство избранности этим богом и желание соответствовать этой избранности, приобщиться к сакральному. Вот откуда их согласие. И вот откуда их молчание (а не восторг) – потому что, видимо, при всей влюбленности девочки чувствовали это тонкое принуждение. А имидж элитарности не только не противоречит подобным отношениям, но и подспудно укрепляет его: элите многое позволено, тоже знак отмеченности, тоже сакральная тайна.

Но получается, что даже при наличии согласия это все равно изнасилование, ведь истинные намерения и чувства взрослого остаются скрытыми, и он холодно манипулирует своей жертвой, в результате, разрушая ее внутренний мир. Возможно, навсегда.»

Очень точно. Интенсивное чувство избранности и тонкое ощущение использованности... Любой абьюз содержит в себе эту гремучую смесь.

Дальше хочу процитировать отрывок из комментария Дениса Борисова к тексту Ольги Крокинской :

«Любой импакт, любое изменение, происходящее с внутренним миром – навсегда. Не важно – отец ли это алкоголик, травля сверстников или первый секс. По всей земле стоит неутихающий хруст оттого, что все идут по осколкам чьих-то внутренних миров, как терминаторы по пустым черепам. Мы все живём на руинах своего внутреннего мира, остатках того, каким он был прежде. Но живём же, не умираем.»

В этих словах есть правда, от которой становится не по себе. Чей-то внутренний мир, после подобных историй, действительно в руинах…Но это не повод считать, что так и должно быть - и в первую очередь, это относится к тем, кому доверяют, кто, наоборот, мог бы помочь этому миру выстоять и не превратиться в руины.

А потому еще раз повторю: эти отношения (учитель-ученик, психолог - пациент) - они не "любые". Это хорошо бы осознать. Это особые отношения, неравные изначально по разным основаниям, смоделированные особым образом так, что сами роли в этих отношениях влияют на их содержание. Когда мы говорим об абьюзе - речь идет о злоупотреблении своим преимуществом, заданным должностью.