Posted 22 сентября 2010,, 20:00
Published 22 сентября 2010,, 20:00
Modified 8 марта, 06:43
Updated 8 марта, 06:43
Ни хлеба, ни зрелищ
Особенно тяжелая ситуация сложилась с учреждениями культуры. По словам первого заместителя мэра Людмилы Швецовой, лишь треть из всех городских музеев, театров, домов культуры и кинотеатров оборудована должным образом. Инвалидам ясно дают понять: радуйтесь, что строятся пандусы и съезды с тротуаров, а адаптация учреждений культуры – приятный, но не обязательный бонус.
Еще в марте 2010 года правительство Москвы поручило столичному департаменту культуры завершить приспособление подведомственных учреждений к нуждам инвалидов. Однако, как выяснили «НИ», инвалидам, заработавшим тяжелым трудом деньги, нужно еще потратить силы на поиск заведения, где их можно потратить.
В последнее воскресенье сентября отмечается Международный день глухого человека. Накануне этой даты в столице открылся первый в России диско-бар для людей с нарушением слуха. На танцполе они не слышат музыки, но чувствуют ее вибрацию – за счет колонок со специальными усилителями басов, а ритм задает специальный свет. Диджеи в клубе работают слабослышащие. «За счет того, что они воспринимают шумы громкой музыки в наушниках, у них есть возможность подбирать песни, которые услышали бы глухие гости, – рассказал «НИ» владелец диско-бара Андрей Мельников. – Более того, наши диджеи еще и поют жестами, а посетители чувствуют ритм за счет движения, а жестами читают слова. Получается практически живая музыка».
Официанты в диско-баре также владеют языком жестов, а это значит, что посетители могут не только ткнуть в меню пальцем, но и узнать, из чего состоят блюда, какое из них вкуснее, да и просто поговорить «за жизнь». «Если инвалид по слуху приходит в обычный ресторан или клуб отдохнуть, у него нет возможности услышать музыку, пообщаться с официантами за барной стойкой, – говорит Андрей Мельников. – Инвалиды чувствуют себя зажатыми за счет того, что вокруг находятся обычные граждане. Они не могут найти общий язык, потому что друг друга не понимают».
Интересно, что диско-бар был организован по частной инициативе, «частники» же в нем поддерживают жизнь. Увы, то же можно сказать о многих уцелевших учреждениях культуры для слабослышащих. Как правило, городская и федеральная поддержка их ограничивается «прожиточным минимумом». «Дом культуры глухих, который в советское время находился на Сретенке, сейчас расформирован, – сообщил «НИ» председатель Московской городской организации Всероссийского общества глухих (ВОГ) Владимир Базоев. – Там находится филиал Театра Маяковского. За все время, прошедшее с закрытия ДК, столичные власти так и не смогли выделить помещение, которое стало бы центром культурной жизни инвалидов по слуху».
Это далеко не единственный пример равнодушного отношения властей к культурной жизни инвалидов. Созданный в 2006 году московский театр «Синематографъ», в котором играют слабослышащие актеры, до сих пор не может найти себе помещение для спектаклей. Раньше репетиции и спектакли проходили в ГСИИ. Однако в этом году сменившееся руководство вуза приняло решение: актеры театра уже не студенты, а выпускники, обязательств у института перед учениками нет, значит, и театр должен платить аренду за помещения наравне с коммерческими организациями.
«Прочитать» кино
Не легче приходится киноманам с нарушениями слуха. Они могут посещать лишь те кинотеатры, в которых фильмы на языке оригинала идут с субтитрами: «Иллюзион», «Пионер», «35 мм» или «Пять звезд» у метро «Новокузнецкая». По сути, единственным утешением для глухих и слабослышащих остается телевизор. Впрочем, бегущие строки сопровождают далеко не все новостные выпуски, а скрытые субтитры к фильмам есть только на единичных каналах. Более того, на телеканале «Россия 1» был обновлен дизайн информационных выпусков, из-за чего размер шрифта в бегущей строке уменьшился почти в два раза и стал практически нечитаемым.
Детская аудитория, похоже, вообще забыта. «Неслышащие дети – это большая проблема страны в целом, – говорит директор театрального проекта для глухих «Недослов» Роман Склоцкий. – Мы с вами в детстве смотрели мультфильмы, а для глухих детишек это невозможное удовольствие: телевизионных субтитров к ним нет, к тому же совсем малыши еще не умеют читать. Сурдоперевод с экранов телевизоров исчез как класс». А ведь 90% глухих россиян либо совсем не умеют читать, либо малограмотны.
Сейчас на всю страну приходится не более 700 сурдопереводчиков, а для приемлемого уровня коммуникации необходимо обучить еще 5 тыс. специалистов. Это приводит к тому, что всю информацию об экспонатах в музеях, арт-центрах, картинных галереях и на фотовыставках глухие черпают из подписей. Дирекцию этих учреждений тоже можно понять: если исходить из утверждения, что каждый пятый россиянин ни разу в жизни не был в музее, держать в штате экскурсовода, владеющего жестовым языком, абсолютно нерентабельно.
Компромиссом могла бы стать закупка планшетов с информацией на разных языках, наподобие электронных гидов, которые уже сейчас можно взять напрокат во многих музеях мира. Воплотить эту идею хотя бы в рамках одного музея – Третьяковской галереи – неоднократно предлагали специалисты из Всероссийского общества глухих (ВОГ), однако дело не пошло по банальной причине: недостаток денег на реализацию. Впрочем, в ряде ведущих музеев в определенное время и по договоренности с экскурсоводом все же проводятся экскурсии для людей с нарушением слуха.
Не расставлены точки
С адаптацией городской среды к нуждам слепых и слабовидящих дело обстоит чуть лучше, но ненамного. «На сегодня заведений, в которых демонстрировались бы равные возможности зрячих и незрячих людей, в столице практически нет, – рассказал «НИ» заместитель генерального директора Культурно-спортивного реабилитационного комплекса Всероссийского общества слепых (ВОС) Андрей Мочалин. – Незрячий человек может пойти в любое место в сопровождении своих друзей. Один он в любом случае будет испытывать дискомфорт».
Пожалуй, единственным исключением из правил можно назвать ресторан «В темноте?!», идея которого заимствована из Франции. Заведение «Dans le Noir ?!» был основан Эдуардом де Бролье в 1999 году в Париже при поддержке Фонда Поля Гинуа для слепых людей. Название ресторана точно выражает первую реакцию человека на предложение поужинать не при романтически горящих свечах, а в кромешной темноте, буквально нащупывая на столе вилку и нож. При входе в «темную комнату» все вещи, особенно те, что могут выступать источником света, необходимо оставить в специальном сейфе. К столикам посетителей провожает один из незрячих официантов, он же проводит инструктаж по расположению столовых приборов.
Культурная жизнь слепоглухих – отдельная, притом печальная, история. Считается, что у таких людей обострено осязание, в то время как обычные люди получают 95 % информации через органы зрения и слуха. Как считает Владимир Базоев, чуть ли не единственный музей, приспособленный для посещения слепоглухими людьми, – Дарвиновский. Там разрешено «знакомиться» с редким животным на ощупь: около многих стендов висят этикетки с шерстью и призывом «Можно погладить».
К слову, музей хорошо адаптирован к нуждам остальных групп инвалидов: удобные пандусы и широкие двери – в нужном объеме. Надписи под экспонатами дублируются по Брайлю, расположены они на среднем уровне, чтобы и детям, и колясочникам было удобно читать. Все фильмы сопровождаются субтитрами для слабослышащих посетителей.
Невыносимая трудность бытия
По данным столичного правительства, в январе 2010 года в городе проживало около 1,87 млн. инвалидов, из них 27 тыс. – дети. Серьезная часть этой категории относится к маломобильной группе граждан, то есть передвигаются на колясках или с костылями. Конечно, за последние годы в Москве проведена определенная работа по устройству пандусов и съездов с тротуаров, однако относится это скорее к уличной или жилой инфраструктуре, а не к объектам культуры.
Так, в «Ленкоме» прямо рядом с кассой находится объявление о том, что помещение частично оборудовано для людей с ограниченными возможностями. На вопрос корреспондента «НИ», что означает это «частично», работница театра ответила, что инвалиды-колясочники могут пройти на оплаченное место, оставив коляску в проходе. Ни о специальных подъемниках в бельэтаж, которые устанавливаются в театрах многих европейских стран, ни об оборудованных для колясочников туалетах речи даже не шло.
Аналогичная ситуация сложилась в двух других храмах Мельпомены, которые располагаются по соседству: «Сатириконе» и театре имени Моссовета. Двустворчатые двери, одна из частей которых обычно наглухо закрыта; недостаточно просторные лифты, если не их полное отсутствие; ступеньки перед входом – далеко не полное описание полосы препятствий, которую придется преодолевать «колясочникам».
В молодых театрах ситуация еще сложнее. Например, в театре «Практика» трудности начинаются уже на входе: коляска не проходит в дверь, а сразу за кассой начинается крутой спуск вниз. Кассир театра сообщила «НИ», что на ее памяти лишь однажды приходила женщина с дочерью-инвалидом. Девочку пришлось нести на руках до самого зала.
С кинотеатрами тоже не все гладко. Администратор «Пушкинского» заверила корреспондента «НИ», что в здании все, вплоть до уборных, приспособлено для инвалидов. Умиляет то, что при всем внутреннем удобстве дойти до кинотеатра можно, если получится преодолеть лестницу в три пролета. Пандусов на ней замечено не было.
В кинотеатре «Октябрь», который теперь принадлежит к той же сети, что и «Пушкинский», все с точностью наоборот: единственный невысокий порожек на подходе к театру оборудован пандусом, но сделали его, видимо, для красоты. На вопрос: «Может ли в кинотеатр попасть инвалид-колясочник» – администрация ответила отказом – ряды залов гребенкой идут вниз, спуститься по ним на инвалидной коляске даже с посторонней помощью сложно.
На фоне остальных выделяется кинотеатр сети «Пять Звезд », расположенный на Новокузнецкой. Несмотря на то, что кинозалы располагаются на втором этаже торгового центра, попасть в них легко: помещение оборудовано широкими лифтами. Да и сам подъезд к кинотеатру пологий и ровный. А вот старейший московский кинотеатр «Художественный» может принимать зрителей-колясочников только в малом зале, расположенном на первом этаже. В большой зал тоже можно попасть, но «если есть, кому нести».
По словам экономиста Ирины Ясиной, проблема куда масштабнее, чем можно предположить на первый взгляд. Любой пандус можно построить в два счета, если заведение ориентировано на клиентов-инвалидов. Но для того, чтобы инвалид стал клиентом, ему нужны деньги, а значит, хорошо оплачиваемая работа, которую можно получить только при наличии хорошего образования. А всем этим пунктам в России уделяется слишком мало внимания.
АМЕРИКАНСКИЕ ИНВАЛИДЫ ТАНЦУЮТ В ТЕЛЕШОУ
Борис Винокур, Чикаго