Полковник ФСБ в отставке Геннадий Гудков

– Геннадий Владимирович, на ваш взгляд, почему виноватым сделали именно Браудера, а не кого-то из «врагов России» внутри страны?

– Думаю, просто не нашли никого, кто подошел бы на роль заказчика. Просто Браудер, и всё. На его месте мог бы оказаться, допустим, Маккейн (Джон Маккейн – сенатор США от штата Аризона, вошел в санкционный список лиц, которым запрещен въезд в Россию. – «НИ»). Но поскольку он публичный политик, то вроде как неудобно – можно нарваться и на судебный процесс. А на Браудера можно списать все что угодно.

– То есть двухнедельная пауза была выдержана для того, чтобы найти наиболее удобную фигуру, на которую можно перевести стрелки?

– Не думаю. Как мне кажется, они вообще не знали, что делать. Ждали реакцию президента, высшего руководства страны. Посмотрели, что реакции никакой нет, начали оправдываться. Оправдались очень неудачно, я считаю. Какая разница, с чьей подачи проводилось расследование? Вы что-нибудь можете возразить по существу? Сказать, что в расследовании ложь? Какие данные там не соответствуют действительности, есть ли там подложные документы? По этому поводу нет никаких возражений. Это почти явка с повинной. Мол, Магнитского убили мы, теперь за него мстят, расследование проводят, которое не могут провести наши спецслужбы. Более неуклюжего оправдания найти сложно, к сожалению. Теперь всей стране все понятно. Нужно было вообще сказать, что это расследование Обама заказал, а Браудер просто исполнитель. На худой конец в числе организаторов травли генпрокурора могли назвать Меркель с Кэмероном.

– Может, не сейчас, но в перспективе – могут ли быть для генпрокурора какие-то последствия?

– Это уже зависит от уровня деградации российской власти. Если она полностью деградировала, то можно ничего не ждать. Если там внутри еще остались какие-то силы, которые хотят чего-то, кроме грядущих потрясений, то может быть. Но, судя по первой реакции, ничего происходить не будет. Значит, уровень деградации очень серьезный.

– А как сам генпрокурор должен себя повести в такой ситуации? Тихо сложить полномочия и уйти?

– Я бы на его месте попросился в отставку, может, с переходом куда-нибудь подальше от страны, например, послом в Гану. Может, после этого и забыли бы. А вообще надо просто уходить, подавать в отставку.

– Почему за него вступился бывший следователь Павел Карпов, занимавшийся расследованием «дела Магнитского»?

– И не только он. К своему удивлению, я узнал, что за него вступился Кирилл Кабанов (председатель Антикоррупционного комитета. – «НИ») и ряд других политиков, бывшие сотрудники прокуратуры.

– Кого еще вы не удивились бы увидеть в качестве «назначенного» заказчика этого расследования и почему?

– Александра Бастрыкина и вообще Следственный комитет. Потому что у прокуратуры с СК такая дружба, что вражды не нужно. Поэтому я и не удивился бы, что расследование списали бы на каких-то недругов в СК.

– Могут ли в отношении Навального быть какие-то санкции после такого громкого разоблачения?

– Навальный укрепил свою репутацию, влияние. У него появились десятки тысяч новых сторонников. А сделать с ним все что угодно могли и раньше. Значит, если не делают, то считают, что последствия для системы будут хуже, чем позитивный результат, который они смогут получить. Поэтому никаких последствий для Навального я не вижу. А если и будут, то это лишний раз покажет, что система полностью сгнила и ничего лучше не находит, кроме как затыкать рот оппонентам. Потому что ни одного содержательного аргумента против расследования я не услышал. Ни одного. Думаю, и документально это очень убедительно показано: все, о чем там расследовалось, правда. Что подтверждается документами из публичных источников. Это очень серьезное обвинение.