"Бронза чешская, но Конев - наш": чем пробавляется телепропаганда на фоне вируса

Сергей Митрофанов

Про вирус.

Тут, такое впечатление, что народ в последние несколько дней несколько расслабился и даже стал выходить погулять, озираясь, впрочем, по сторонам, не нападет ли зловещий вирус из-за угла. Мне уже стало казаться, что все постепенно успокаивается, но тут власти решили подлить керосинчику. Объявили о контроле за ценами, то есть о возвращении славной эпохи дефицита, и о штрафах непонятно кому и непонятно за что. Снова запахло жареным, - видимо, было принято решение накачать в систему немножко нового ужаса.

Задача эта решилась двумя монтируемыми вместе планами. Один про заграницу, где гробы складывают штабелями. Крылатая фраза: «Не хотите ли, как в Париже?» А за второй план лично ответственен мэр Москвы Собянин, который был явлен нам и как главный знаток воздействия вирусов и как государственный мыслитель, который в состоянии предвидеть перспективу и работать со стратегиями.

В сюжете с мэром меня, впрочем, поразило, что суперчиновник обещает нам в основном беды и не раскрывает, какие он собирается совершить подвиги, чтобы подведомственное население от них оградить. Так, мы выяснили, что мы даже еще и не подошли к решению проблемы пандемии, а находимся как бы у подножья ее пика. Пик же видится ему как Монблан с сияющей снежной вершиной. Так что покорить ее возможно сразу и не удастся.

В студии эта концепция традиционно вызвала протест у федерального депутата Журавлева.

Если мы стоим у подножья, то почему система уже задохнулась? - недоумевает он. То, что система задохнулась, – общее место бюрократической тревоги. Я, грит, смотрел на цифры и никакой особой нагрузки на бригады скорой помощи пока не обнаружил, - удивленно повторяет Журавлев. Его, естественно, все мягко укоряют. Все же Журавлев – это не диссидент какой, а своя же власть, хотя и дурная.

Но на самом деле, мне тоже не очень понятна «оптимистичная» мысль мэра-мыслителя про то, что заболеют все, а строгий карантин нужен лишь для того, чтобы выиграть время, пока не подтянутся обозы. Из тыла. Как бы со свежими вступающими в бой военврачами, новыми лекарствами, новыми аппаратами искусственного дыхания и пошитыми китайцами новыми масками. Если система уже задохнулась, то как раз повезло, получается, тем, кто заболел в первую волну, поскольку они точно попали на койки в больницы. А вот те, кто спустятся с Монблана, вряд ли удостоятся такого счастья. Пока что не видно ни обозов, ни врачей, перемещенных под Москву с Зауралья, ни масок, ни лекарств.

О карантине.

Всю пятницу общественность интриговали тем, что вот-вот мэр объявит пропускной режим. И он действительно к вечеру вроде бы его объявил. С понедельника. Почему с понедельника? В этом есть какая-то несуразность, особенно в свете гробов и Монблана. Это все равно, как на вас бы напал враг 22 июня, а Сталин взял бы да и сказал по радио: «Братья и сестры, к вечеру мы объявим, что мы по этом поводу собираемся делать. А знаете, пожалуй, и мы тоже начнем войну с понедельника». С вирусом же именно такая получается история.

О пропускном режиме.

Во-первых, непонятно, как «заявительный» пропускной режим с необходимостью регистрации на портале Госуслуг и полицейским контролем влияет собственно на вирусораспространение. Боюсь, что никак. Во-вторых, непонятны сами слова, которые сказаны про грядущий пропускной режим. Например, вот что можно подчеркнуть из следующей информации?

«Режим пропусков будет вводиться поэтапно — мы сделаем его максимально удобным. Мы подготовили платформу uslugi.mosreg.ru, где человек, который идет на работу, или передвигается из Москвы в область, или едет по уважительной причине, должен будет зарегистрироваться». — Андрей Воробьев, российский политик (цитата из «Коммерсанта»).

Так это разрешения или запрет?

Кто едет на работу, должен зарегистрироваться, а кто в магазин – то нет? Ничего не понятно. «"На первом этапе введем его для поездок на работу. На втором этапе - для поездок в других целях. И на третьем этапе - если понадобится - передвижение внутри района," - заявил мэр столицы в телеобращении».

Так на первом этапе что с поездками для «других целей»? Я сам ездил «с другой целью», и все сделал, что хотел. На третьем этапе я все еще смогу сходить за хлебушком? Это тот случай, когда лечение, похоже, страшнее болезни. Похоже нам стараются организовать ленинградскую блокаду.

Международная тематика. «Крым в обмен на санкции».

Это идея от трех наивных экс-послов Соединенных штатов Америки в Украине - Джона Хербста, Стивена Пфайфера и Уильяма Тейлора. И надо сказать, очень мирная идея, заключающаяся в том, чтобы обнулить (раз все кругом обнуляется) российско-украинский раздрай, торпедировавший наше и украинское общество с 2014 года. По логике дипломатов, тогда появится возможность снять с России санкции, и это, мол, поможет России перераспределить ресурсы и пережить нынешний коронавирусный звездец. А он есть.

Не вдаваясь в техническую возможность реализации этой идеи – она действительно крайне сложна, поскольку «Крым – не бутерброд» и уже возник социальный контингент, встроившийся в «крымнаш», однако было бы желание…

Которого, похоже, что нет. Отметим лишь, что предложение прекратить глобальное противостояние, которое породило новую холодную войну – вообще-то, очень щедрое, да и сделано вовремя. Однако в Кремле и на Пропаганда-ТВ решили его лишь обсмеять.

Крым – наш, и никаких гвоздей, и пусть хоть коронавирус всех покосит, - такая идеология российского официоза. Типа ха-ха-ха, ишь чего удумали. План «спасение в обмен на Крым» – не пройдет.

Иными словами, хотели американские послы лодочки к Титанику подогнать, да Титаник гордо отказался. Один из аргументов российской стороны: а мы и не можем это сделать, поскольку поправки в Конституцию (кстати, так и не ратифицированные народом на карантине) не дают это сделать. А вот это неправда, пока дают это сделать.

«Под шумок коронавируса спилили Конева»

Это не совсем что бы новость, но дающая возможность напасть на чехов и устроить хайп. Чехи действительно, пока Россия разбиралась со своим коронавирусом, демонтировали памятник маршалу Коневу, который освобождал Чехословакию. Отчего в России многим стало обидно.

Однако надо бы понять и чехов. С 1968 годы чехи отрицательно относятся ко всем символам всего советского и особенно советской армии. А Коневу в этом смысле просто не повезло, тем более, говорят, он и не участвовал в операции оккупации Чехословакии (как то утверждал Дм. Гордон) в 1968-ом, поскольку был на пенсии. Но с другой стороны, Конев – советский маршал со всеми вытекающими, и он так же не выходил и на Красную площадь с протестом. Сказали бы руководить вторжением – руководил бы, как миленький.

Имели ли право чехи демонтировать свой памятник?

Ключевое слово здесь «свой». Его сделали чешские скульпторы и он - собственность злонамеренного района Прага-6. Очевидно, что да. И, скорее всего, его перенесут в музей советской оккупации, так что памятник никуда не пропадет, как не пропал памятник Ф.Дзержинскому. Но нервическая женщина-юрист Кира Сазонова (кандидат всяческих наук) «в состоянии нервного срыва» находит убийственный аргумент: «Кусок бронзы, конечно, не наш, а вот Конев – наш». Отсюда общий настрой студии: это не Конева под шумок спиливают, это пощечину России дают, следовательно, мы вправе и ответить.

Из предложений: отправить охрану к памятнику (оно несколько запоздало). А вот можно и круче, виновников сноса памятника Коневу «отлавливать по всему миру» и бить, бить, бить их, как фашистских преступников. А можно и оккупацию повторить, вернуть Чехии суверенность от американцев. Хорошо, что передача закончилась.