Следователи оставили детей с аутизмом одних в квартире после ареста родителей

Юлия Сунцова

Крики беспомощных малышей из обысканной квартиры лишь волей случая услышала соседка, которая передала их родственнице в регион.

Жизнь семьи превратилась в ад – шестилетним мальчикам, впервые оторванным от матери, сейчас особенно тяжело и тревожно, а родственница не понимает неговорящих детей и не знает, как правильно за ними ухаживать. Первые несколько месяцев следователь не разрешал матери даже звонить из СИЗО, чтобы объяснить родственнице, как с ними взаимодействовать…

Просто напомним, что по закону уведенные в наручниках родители еще ни в чем не виноваты и даже могут быть оправданы. Суду еще только предстоит рассмотреть их дело и оценить собранные следствием доказательства, и произойдет это не в скором времени.

Завтра, 17 ноября, в 10.00 утра в Хамовническом суде Москвы состоится заседание по продлению меры пресечения для обвиняемых супругов.

Слушание открытое, но из-за эпидемии коронавируса вход в здание суда скорее всего будет запрещен всем, кроме участников процесса, уточняют адвокаты. Правозащитники, юристы, представители организаций, помогающих детям с особенностями развития, поручители, журналисты и просто неравнодушные люди планируют встретиться перед началом заседания, чтобы обсудить, как помочь арестованным родителям хотя бы уйти на домашний арест.

Имена обвиняемых пока не раскрывались адвокатским сообществом, такова до этого дня была воля доверительницы. Но из-за психологического давления и запугиваний в СИЗО родители решили обнародовать свою историю, с первым публичным заявлением они готовятся выступить во вторник.

«Она [доверительница] согласилась. Говорит, что уже не выдерживает нахождение там [ в СИЗО]. Психологически очень тяжело, и душа за детей болит. Переживает за них жутко. Согласилась получать помощь и на какую-то публичность своей истории, завтра точно поймем, на какую», - отмечает адвокат обвиняемых.

О трагедии особенных детей, оставленных без родителей по постановлению следователя, стало известно от адвоката и журналиста Марии Эйсмонт, чья коллега непосредственно защищает семью. Вот что она написала:

«Живет такая семья: папа, мама и двое детей, близнецы шести лет. Оба мальчика - с аутизмом, один совсем тяжелый, второй средней тяжести. Оба неговорящие. Мать с детьми неразлучна, они постоянно с ней: либо дома, либо в машине, либо там, куда она едет. Они никогда не остаются одни, потому что они мало понимают окружающий мир и требуют особого ухода и надзора.

И вот в один прекрасный день домой к этой семье приходят с обыском: папу и маму обвиняют в незаконной торговле черной икрой. После обыска следователь принимает решение….. арестовать обоих родителей немедленно. Их уводят несмотря на их мольбы о детях. Дети остаются одни. Да, просто одни в квартире, из которой на их глазах незнакомые страшные люди, перевернув все вокруг, только что увели их папу и маму.

Аутичные. Неговорящие. Совсем маленькие дети. Для которых мать - единственный человек в пугающем и чужом мире, который их понимает и чувствует. Остаются совсем одни».

Крики детей услышала соседка, которая и побыла с ними до приезда родственницы.

«Спасибо родственнице, которая решилась взять себе двух невербальных детей-инвалидов, и жизнь которой превратилась в ад: она не понимает их, не знает, как о них правильно заботиться. Все ее планы полетели к черту, вся ее жизнь перевернулась, но она не отказывается от детей, пытается по наитию им помогать. Да, небольшая деталь: первые несколько месяцев следователь не давал матери детей разрешения на звонки из СИЗО, и она не могла даже подсказывать этой родственнице, что делать в ситуациях, когда детям особенно тяжело и тревожно».

Сама адвокат супругов пыталась переговорить со следователем на тему смягчения меры пресечения, но диалог не удался.

«...когда она [адвокат] возмущалась в его кабинете «Как вы могли? Это же дети-инвалиды!», он равнодушно тянул "Нууу, а что вы хотели, чтобы я сделал?»

Родители долгое время боялись писать заявление на следователя, так как считали, что если поднимется шум, то их положение ухудшится и следствие вменит новые эпизоды или изымет детей у родственницы и отправит сыновей в детский дом для инвалидов.

Они находятся под стражей уже 6 месяцев.

«Каждый раз при продлении меры пресечения моя коллега представляет суду документы, свидетельствующие о тяжелых диагнозах детей, о необходимости особого ухода за ними. Но суд буднично продлевает стражу потому что “обстоятельства не изменились и не отпали” и “находясь на свободе, могут уничтожать доказательства, препятствовать расследованию”. Продажа черной икры - тяжкое преступление, за него предусмотрено наказание до 8 лет. А оставление в опасности - преступление нетяжкое, там максимально суровая кара - лишение свободы до года. Но и это не грозит следователю, оставившему шестилетних детей-инвалидов дома одних. Потому что мать детей боится пойти против системы. Ведь если система доказала, что способна есть детей, то ее и правда следует бояться», - комментирует Мария Эйсмотнт.

Дети по-прежнему остаются с родственницей не в Москве, без специальной помощи специалистов по аутизму.

Описанные действия следователя, не обеспечившего участие органов опеки после задержания родителей малолетних детей, содержат в себе признаки ст. 125 УК РФ (Оставление в опасности), - считает адвокат по уголовным делам Рустам Чернов:

- Согласно диспозиции ст. 125 УК РФ «Оставление в опасности» уголовная ответственность наступает при наличии двух оснований. Первое: виновный обязан иметь заботу о потерпевшем (либо сам поставил его в опасное состояние), второе, виновный имел возможность оказать помощь потерпевшему находящемуся в состоянии, угрожающем жизни и здоровью. Описанный следователь, по моему мнению, удовлетворяет этим условием. Задержание следователем родителей детей, страдающих аутизмом, без одновременного привлечения органов опеки и попечительства, оставление указанных малолетних детей одних в квартире, безусловно, может расцениваться как создание для них условий, опасных для жизни и здоровья. К сожалению, этот случай не первый и далеко не единичный. Уже сложившаяся практика по результатам доследственных проверок показывает - в возбуждении уголовных дел в отношении таких сотрудников правоохранительных органов (за оставление в опасности) Следственный комитет России чаще всего отказывает. Вместе с тем, по смыслу ст. 6, 9 УПК РФ, ст. 2 УК РФ уголовное судопроизводство не только не может наносить вред здоровью участников процесса, но, прежде всего, подразумевает охрану прав и свобод неперсонифицированного круга лиц, в том числе подозреваемых, обвиняемых и членов их семей.

- К сожалению, в российском законодательстве всё еще нет норм, обязывающих не применять меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении обвиняемых, имеющих несовершеннолетних детей-инвалидов. Однако есть обязанность учитывать семейное положение и наличие детей - формулировка очень размытая и оставлена повешена на совесть следователя и судьи. Подчеркну, что согласно ст. 160 УПК РФ и Постановлению Пленума ВС РФ №41 от 19 декабря 2013 года в обязанности следователя входит лишь предпринять меры по обеспечению ухода и опеки над несовершеннолетними со стороны третьих лиц, это могут быть родственники, близкие, приемные родители, либо государственные учреждения. До 14-летнего возраста ребенка может быть отсрочено только применение наказания в виде лишения свободы в отношении осужденного лица, имеющего на иждивении несовершеннолетних детей (ст. 82 УК РФ). С заключением до суда - всё размыто, как я уже сказала, хотя у нас предварительное следствие тоже может идти годами! Таким образом, мы столкнулись с дисбалансом между уголовно-процессуальным правом избрания меры пресечения, когда отсутствуют возможности у обвиняемого апеллировать к наличию детей при избрании или для смягчения меры пресечения, и уголовным правом, когда при назначении наказания имеет значение наличие несовершеннолетних детей. Считаю, что уголовно-процессуальное право в части ст. 160 УПК РФ требует доработки и гуманизации, - считает председатель Ассоциации Адвокатов России за Права Человека Мария Баст.

«Новые Известия» обращаются к руководителю Следственного комитета Российской Федерации А.И.Бастрыкину с просьбой оценить действия следователя и судьи, повлекшие оставление в опасности двух несовершеннолетних детей с ограниченными возможностями.