Валерий Яков

На минувшей неделе ростовский суд оправдал очередную группу убийц в погонах, представлявших в Чечне федеральные силы. Тем самым нам всем еще раз продемонстрировали, что в расстреле мирных людей на территории Чечни состава преступления нет. Совсем недавно в этом же суде были оправданы спецназовцы ГРУ, которые под руководством капитана Ульмана расстреляли шесть ни в чем не повинных человек, а затем подорвали машину с их телами, имитируя наезд на фугас. В числе убитых были директор школы, завуч, женщина-инвалид, ее племянник… Спецназовцы якобы выполняли чей-то приказ. А значит, по логике суда, не могут нести ответственности за убийство. На Нюрнбергском процессе, помнится, при вынесении приговора считалось, что исполнение преступного приказа не освобождает от ответственности. В нашем процессе убийц освободили прямо в зале суда под аплодисменты национал-патриотов.

Суд минувшей недели не нашел вины уже в действиях лейтенантов внутренних войск Худякова и Аракчеева, которые без всякого приказа, просто так – от скуки и водки – расстреляли троих чеченских строителей, бросили их тела в машину и подорвали ее, заметая следы. Оправданных офицеров тоже освободили прямо в зале суда. Не найдя в их действиях состава преступления. И этот приговор стал еще одним ярким свидетельством того, что российское общество сегодня находится у черты, за которой – полная моральная деградация. За которой мир делится на белых и черных, на своих и врагов, на убийц плохих и на убийц хороших. Если у такого общества и есть будущее, то оно печально.

Известный революционный поэт прошлого века в своей известной поэме задавался вечным вопросом человечества – что такое хорошо и что такое плохо. Согласно версии поэта, крошка сын пришел к отцу и поставил перед ним этот нетленный вопрос ребром, требуя ответа. Отец не растерялся и ответил крохе. В результате стало все понятно, и после этого кроха, весьма вероятно, вырос не в трудного подростка, а стал настоящим тимуровцем, который гордился своей родиной, любил животных и помогал старшим.

Если сегодня с таким же вопросом к современному отцу придет, оторвавшись на время от компьютера, современный малец, то отцу не позавидуешь. Спасает его лишь то, что малец не приходит. Он сам находит нужные ответы в телевизоре, кинотеатре, компьютере или подворотне. Затем бреет голову, натягивает кованые башмаки и уверенно ступает в черно-белую жизнь. В качестве белого. На охоту за черным.

Но вопросов от этого не становится меньше. Наоборот – едва ли не каждый день подбрасывает новые, причем далеко не детские. Вспомним, для примера, лишь наиболее громкие. Катарский суд приговорил на днях двух офицеров российских спецслужб к пожизненному заключению, обвинив их в совершении теракта и убийстве бывшего президента Чечни Яндарбиева. Общественное мнение нашей страны, не без участия официальной пропаганды, было целиком на стороне этих офицеров. По утверждениям суда, они тоже выполняли приказ. Но офицерам не повезло – их судили в Катаре, а не в Ростове. Поэтому – пожизненный срок. Там их признали убийцами. А в России бы даже не судили.

Впрочем, в отличие от Худякова и Ульмана, выступивших в роли карателей, этих офицеров действительно жаль. Если верить материалам суда, они просто исполняли свой служебный долг. Руководство приказало устранить «террориста Яндарбиева» – они устранили. То есть тоже выполнили преступный приказ. Теперь руководство, не признавая публично обвинений Катара, всеми силами и средствами пытается добиться их освобождения. Что, по-своему, достойно. Значительно менее достойно выглядит приказ. Если он действительно был, то это означает, что мы снова скатились в мрачную эпоху внесудебных казней. И ссылки на опыт Израиля здесь ничего не меняют, потому что когда государство готово убивать без суда и следствия, не считаясь со случайными жертвами, то оно в своих действиях уже мало чем отличается от действий террористов. Между тем того же Яндарбиева никакой суд не признавал террористом и не приговаривал к высшей мере. Равно как и погибших вместе с ним водителя, родственника и сына-подростка, оставшегося без ног. Но Яндарбиева с голословной подачи спецслужб принято считать врагом – и значит, по этой логике смерть его оправданна. А теракт против него – возмездие. Но тогда почему теракт против Кадырова – это злодеяние, хотя Кадыров – бывший соратник Яндарбиева и главный духовный идеолог «священной войны» против федералов в первую чеченскую? Неужели для разницы в оценках происшедшего достаточно того, что Кадыров вовремя «осознал» свою вину, перешел на сторону федералов, был убит неизвестно кем и стал Героем России. А Яндарбиев переехал в теплые края, вины не осознал, от сепаратистов не отрекся и был убит известно кем в качестве врага. Убит в чужой стране и посредством террористического акта. Но этот теракт правильный, а тот, что был в Грозном, – неправильный. Как это все объяснить мальцу, примеривающему ботинки? Ведь именно на таких примерах он учится самостоятельно определять, кто враг, а кто друг, и кому можно выносить личный приговор без суда и следствия.

Или как объяснить трагическую историю россиянина по фамилии Калоев, который потерял в авиакатастрофе в небе над Швейцарией всю семью, затем поехал в Швейцарию, нашел авиадиспетчера, виновного в этой катастрофе, и, по утверждению следствия, убил его. Трое детей диспетчера остались сиротами, а российские власти направили к Калоеву лучших адвокатов, чтобы облегчить его участь и спасти от сурового наказания. В глазах нашего общественного мнения он тоже прежде всего жертва, и к нему – весьма вероятному убийце (если это докажет суд) – у нас значительно больше сочувствия, чем к тому, кто убит. Почему? Неужели лишь потому, что он наш, а значит, имеет право на свой внесудебный приговор.

Когда в Ростове выносили оправдательный приговор нашим «хорошим убийцам» в погонах, в Пятигорске судили бывшего префекта Шатоя Ибрагима Исрапилова. Его обвинили в том, что он передал террористам взрывчатку, которая была использована для подрыва электрички в Минводах. Сам Исрапилов никого не убивал. Но это его не спасло от сурового приговора – 20 лет особого режима. Приговор, возможно, справедлив, но почему он в этом случае суров, а в истории с «хорошими убийцами» так гуманен?

Когда я в качестве добровольного заложника находился в больнице Буденновска, захваченной Басаевым, а затем ехал в колонне автобусов с заложниками в Чечню, меня охраняла террористка Раиса Дундаева. Бывшая воспитательница грозненского детсада, она в отряде Басаева служила медсестрой, а в Буденновске оказалась без ведома, куда ее везут. То есть по приказу. Во время этого рейда она всем оказывала помощь в качестве медсестры, в том числе и заложникам. Ни в кого не стреляла. Никого не убила. Ее арестовали уже во время второй чеченской войны, в которой она не принимала участия. Два года назад судили. И дали немалый срок –11 лет особого режима.

Еще более суровый приговор вынесен террористке Мужахоевой, которая не выполнила приказ боевиков – не стала взрывать автобус в Моздоке, не взорвала сумку с бомбой в Москве и после задержания пошла на сотрудничество со следствием, выдав всех боевиков, каких только знала. Но она тоже получила максимальный срок – 20 лет особого режима. Если эти приговоры считать справедливыми, то как же тогда понимать оправдание убийц в погонах, отпущенных на волю ростовским судом? Неужели они правы лишь потому, что «наши»? Правы, даже убив.

Задаваясь этими вопросами, меньше всего хочется становиться на чью-то из сторон, призывать к чьей-то реабилитации или осуждению. Речь – о критериях. О мотивации. О той двусмысленности в оценках, которые позволяют себе и власть, и суд, и пресса. О том, что двойные стандарты властей, и прежде всего судебных, несут в себе такой разрушающий заряд, что никакие моральные устои его не выдержат. И в результате страна делится на олигархов и нищих, на черных и белых, на героев и убийц... Ради создания благоприятного имиджа государства выделяют миллионы долларов, для общества ищут национальную идею, для молодежи – патриотические лозунги, но подрастающий малец с неудобными вопросами уже находит ответы сам. Выходит в большую жизнь. И, столкнувшись с таджикской девочкой, претендует на роль героя. Но оказывается убийцей. А наш двуглавый орел с отечественного герба растерянно взирает двумя головами на эту загадочную российскую действительность, невольно символизируя и наши бесконечные метания, и наши двойные стандарты, и нашу двуглавую мораль.




Ростовские присяжные снова оправдали военных, расстрелявших мирных чеченцев