Любовь для босоногих

Для нынешнего перекрестного Года культуры России и Испании нет более характерной фигуры, чем Начо Дуато. Этот певец испанской ментальности теперь работает в балете петербургского Михайловского театра. Московской труппе Дуато предоставил свой балет 1996 года, сделанный для Национального театра танца Испании. Это рассказ о Siglo de Oro, золотом веке культуры Испании, который пришелся на XVI–XVII столетия. Дуато хотел напомнить миру, что эпоха Сервантеса и Веласкеса дала к тому же великолепную музыку и превосходную поэзию. И то и другое использовано в «Por vos muero»: оркестр «Королевская капелла Каталонии» играет старинную музыку в аутентичном варианте, а голос «за кадром» читает стихи Гарсиласо де ла Вега – хрестоматийного испанского поэта. Темы стихов – меланхолия безответно влюбленного, несчастья неразделенного или оборванного чувства. Название взято из финальных строк любовного сонета: «Рожденный ради вас, живущий вами, я из-за вас приму – приемлю! – смерть».

Ставя балет, Дуато намеревался поведать сразу о многих вещах. Показать, что на его родине увлекались не только фламенко. Метафорически раскрыть «жизненный путь испанца» от рождения до кончины. Соединить век нынешний и век минувший в танце-сплаве, органически вобравшем в себя патину старины и нерв современности. Но прежде всего «Por vos muero» – балет о том, как могуч язык движения. Хореограф утверждает, что в былые времена на этом языке разговаривали так же много и плодотворно, как словами.

Безымянные персонажи «Por vos muero» живут и умирают в страстях, и не только любовных. Но для Дуато именно зыбкая бренность любви полнее всего обнажает человеческую суть. Танцовщики в телесных трико (человек как он есть, природное существо) медленно идут к кулисам, чтобы исчезнуть за ними и появиться вновь уже в «старинных» одеждах (удел цивилизации). К концу спектакля произойдет обратное разоблачение: тела, насытившись резкими контрастами ракурсов и темпов (жизнь), вновь обнажатся и придут к спокойствию вечности (смерть). Между этими крайностями – изысканная танцевальная мозаика до седьмого пота. Краткие пластические картинки-новеллы Дуато не имеют сюжета, но они чем-то похожи на испанский плутовской роман: такое же прихотливое многообразие ситуаций, поток личных и коллективных исповедей. В темноте горят белые маски: это ряженые женщины разыгрывают жутковатый карнавал, где невозможно различить безгрешность и греховность, а под личиной веселья скрывается смерть. Кадильницы источают ароматный дым: это мужчины в развевающихся плащах окуривают сцену. Возникает атмосфера, похожая на прозрачный сумрак древних церквей в испанских деревушках. А раскованная босоногая пляска, то простодушная, то изысканная, с отголосками старинных танцев, полна неуловимой текучести. В сверкающем пластическом водопаде масса нюансов: ритуал чередуется со свободой, церемония неотделима от физкультуры, шутовство от насилия. Танец излучает сумрачность и солнечность. И особое темпераментное достоинство, свойственное испанцам.

Начо Дуато уже второй раз работает с труппой музыкального театра. Это теперь он с легким сердцем дает москвичам разрешение на свои постановки. А когда директор музыкального театра Владимир Урин обратился к хореографу впервые, ему пришлось уламывать испанца. Тогда театр на пробу получил 20-минутный ранний балет Дуато – «Na Floresta» («В лесу»), повествующий об обитателях амазонской сельвы (теперь он идет в один вечер с новым спектаклем). Это был исторический прорыв: в России впервые поставили балет одного из лучших хореографов Европы. Волновались все – и хореограф, доверивший свои невыворотные танцы классической труппе, и сама труппа, столкнувшаяся с непривычной и потому сложной лексикой. Но терпеливая и последовательная работа принесла плоды. Если у кого-то и были сомнения, как танцовщики справятся, после премьеры они рассеялись. Причем артисты музыкального театра не просто освоили новые горизонты. У нас ведь как бывает: сделают в театре иностранный балет, отшлифуют к премьере, а потом тянут кое-как. Придешь на спектакль через год – и льешь горькие слезы: от стиля оригинала остались рожки да ножки. Здесь все наоборот. Регулярно танцуя опус Дуато, труппа ничего не потеряла и многое приобрела. Например, уверенность в собственных силах.

С новым балетом дела обстоят еще лучше. Хореография «Por vos muero» с ее специфическим градусом (пламя, чуть подернутое льдом), явно стала для музыкального театра родной и близкой. И нет сомнений, что второму балету Дуато грозит судьба первого: увидев постановку через год, автор текста не сделал ни одного серьезного замечания.