Смерть пророчицы

Кассандре Кристы Вольф отпущено очень мало времени, и провидица знает об этом (достаточно было заглянуть в глаза Клитемнестры, чтобы не сомневаться в своей участи). И в эти последние отпущенные часы по дороге на Микены в толпе пленников надо успеть перепрожить собственную жизнь и жизнь Трои. Вызвать в памяти годы расцвета и наползающую серую тень – не ту, принесенную греками, но медленно вырастающую в самом городе. Как постепенно люди перестали понимать шутки и юмор стал крамолой. Как мужчины научились оскорблять женщин, и те перестали чувствовать себя в безопасности на улицах города. Как бахвальство глупого, уязвленного своей никчемностью мальчишки Париса стали использовать люди совсем неглупые… Как постепенно наливался спесью и дряхлел царь Приам и все больше уходила в себя Гекуба… Как был назначен на роль Главного героя Трои Гектор, которого сестры и братья звали «Темное облако» и как он добросовестно старался сыграть роль, к которой меньше всего был пригоден. Как в городе поселился страх и люди стали бояться говорить правду.

И как потом пришли греки – варвары, которые не верили ни во что, чего нельзя было пощупать руками. И среди них – само воплощение жестокости войны – «скот Ахилл». Ахилл, которому нравится убивать. Ахилл, убивший Троила в хаме Аполлона. Ахилл, надругавшийся над мертвой царицей амазонок Пенфесилеей. Ахилл, которому принесли в жертву сестру Поликсену…

На имени Поликсена низкий голос Кассандры-Ардан прерывается, как будто рот наполнила кровь… А сверху тихая мелодия поет о девушке, при виде которой каждый начинал улыбаться. О царевне, которую любили мужчины, женщины, дети. О светловолосой дочери Гекубы, ее любимой дочке.

В музыке швейцарского композитора Микаэля Жарреля Троя и ее обитатели продолжают свою призрачную жизнь. Когда Кассандра говорит о своей смерти, она поднимает голову к оркестру, точно готовится стать одним из его инструментов.

А пока есть время, надо успеть еще раз прокрутить разворачивающуюся историю, чтобы в толпе людей и событий ухватить тот момент, когда все можно было остановить. Когда все можно было удержать – своих родных, свой народ, свой город.

Беда не в том, что не верили и не слушали ее пророческих речей, а в том, что сама слишком долго боялась говорить. Слишком сильно верила другим, а не собственной силе, не тому, что жило в темной глубине естества.

Трою спасать поздно. Но ее победители возвращаются домой, сами зараженные бациллой гибели. Пороки побежденных наследуют победители. И главный среди них – обреченность.

«Кровь струилась по нашим улицам, и стон отчаяния, который издала Троя, день и ночь звучит у меня в ушах. Сейчас меня избавят от него…»

Кассандра в черном платье и узком пальто лежит ничком, взлетают вверх черными птицами прожектора. Стон Трои звучит в музыке, стихах, словах. Но может ли он остановить тех, кто в очередной раз репетирует позу героя и начинает репетировать военные лозунги?