Мир против нас

С тех пор каждые пять лет какое-нибудь СМИ да напишет статью под заголовком «Певица Линда воскресла». Держа это в уме, сейчас хочется написать то же самое. Эстрадная по сути звезда, кумир готических девочек из девяностых, она воскресла в совсем новой ипостаси, устроив на сцене художественный перформанс с мистическими восточными мотивами. Еще в холле гостей встречала «группа поддержки»: лолиты со шнурками и яркими проводами из головы, копия Мэрилина Мэнсона, карлица в белоснежном платье, жуткие раскрашенные клоуны… На задымленной сцене – музыканты с готическим макияжем, скрипачка в одном чулке, бэк-вокалистка в черных очках и безразмерном балахоне, восточная девушка, исполняющая танец живота; с потолка свисает огромная цепь, вокруг которой и ходит босоногая Линда, или мечется по сцене, тряся синеволосой головой и напевая строчки «Мир против нас, я одна против мира…» Вот появляются женские черные фигуры с бумажными головами лис, волков и оленей. Происходящее смутно напоминало декадентские балы начала XX века, подвальные европейские кабаре перед сломом эпохи, дореволюционные кафешантаны, мистерии из петроградской «Бродячей собаки»… Невольно задаешься вопросом: видят ли эти параллели организаторы концерта?

Из новых песен Линда исполнила лишь «Повесь меня», клип на которую сняла Валерия Гай Германика, гостья вечера. В целом же репертуар постоянно воскресающей певицы стар: «Я не буду стрелять», «Круг от руки», «Боль», «Я украду» и т.д. А последней песней стала «Маргарита», которую Линда пропела механически, покачиваясь, будто став марионеткой. «Маргарита, кровь пролита. Гаснут речи, тают свечи, звуки вальса бесконечны…» – чем не декадентские довоенные романсы, чем не пошловато-шутливые стихи Введенского, написанные в очень страшное для мира время. Искать глубины в текстах поп-певицы Линды не приходится, это никому и не нужно. Главное, что, слыша строчку «С волком один на один ты, как птица» мы визуализируем нечто эстетически-прекрасное и видим это прекрасное на сцене. Кажется, в сложившейся мировой ситуации нам ничего другого и не остается, кроме как смотреть за ряжеными существами и стараться не наблюдать сходств исторических эпох, хотя история уж очень явно намекает нам, что столетний круг замкнулся.