Актриса Нина Персиянинова

– Нина, вы учились на курсе Юрия Петровича Любимова. Расскажите, как поступали в Щукинское училище…

– Я поступала семь лет. В первый же год, не поступив, пошла в Менделеевский институт, проучилась три года, потом устроилась секретаршей в автобусный парк, параллельно каждую весну пытаясь поступать во все театральные вузы. Сегодня я рада, что так все сложилось потому, что на тот момент я была не готова стать артисткой. Наконец, накопив жизненный опыт, в 22 года я прошла все туры и конкурсы, но слетела на этюдах, было ужасно обидно. Но тут я увидела объявление в газете, что Театру Кукол Сергея Образцова требуются кукловоды. Я позвонила и отчаянно выкрикнула: «А вам только профессиональные артисты нужны?!» Мне ответили: «Ну, раз вы такая смелая, приходите…» И я пришла к Семену Соломоновичу Самодуру и Сергею Владимировичу Образцову и в результате стала артисткой кукольного театра, не имея соответствующего образования. Через год мне исполнилось 23, и меня в театре стали уговаривать пойти на заочное к Элине Быстрицкой. Все в театре кукол складывалось неплохо, меня ждали интересные летние гастроли, но тут я вдруг услышала, что Юрий Любимов в Щуке набирает взрослый курс…

– Что значит, взрослый курс?

– Кто-то считает, что надо набирать совсем зеленых ребят 15–17 лет, без опыта потому, что у них не будет внутреннего сопротивления и они будут быстрее обучаться. А Ежи Гротовский, например, считает, что в актерскую профессию надо приходить только при сознательном выборе и с жизненным опытом за плечами. Для того чтобы отдавать что-то на сцене, надо иметь это внутри. Вот Любимов набирал такой взрослый курс. Достаточно легко поступив, пришла к родителям и спрашиваю: «Вы готовы тащить меня на себе еще четыре года, потому что у меня будет только стипендия в 40 рублей?» Они меня безоговорочно поддержали. Институт я закончила только в 27 лет.

– Каким мастером был Юрий Петрович, как относился к студентам?

– Это был период, когда он не жил в России, работал за рубежом, потому бывал у нас наездами. Он присутствовал на наших экзаменах, проводил мастер-классы, а плотно занимались нами прекрасные педагоги Щукинского училища. Это – замечательная школа, я всегда стремилась учиться именно там (мы с мамой туда поступили с разницей в сорок лет). Когда мы были на третьем курсе, Юрий Петрович вернулся в Россию, и тут Театр на Таганке поделился надвое. Огромное количество актеров основного состава ушли к Губенко, поэтому нужно было вводить огромное количество новых людей. Нужна была молодая кровь, и наш курс вовремя оказался под рукой.

– Ваш курс появился вовремя…

– Да, наши ребята с третьего, а некоторые и со второго курса стали участвовать в массовках и играть отдельные роли. Мы даже не делали дипломные спектакли в институте, они были нам не нужны, не нужно было показываться другим режиссерам, в другие театры, переживать за свою актерскую судьбу. Мы и дипломы защищали уже, будучи актерами Театра на Таганке, играя в известных на всю страну спектаклях. Конечно, мы были счастливы. Была прекрасная пора: мы играли хороший репертуар, нас опекали очень известные актеры, и Мария Полицеймако, и Валерий Золотухин. Я с третьего курса уже играла Наташку в «Мастере и Маргарите», в нашем молодежном «Тартюфе» играла госпожу Пернель. Мы бесконечно мотались на метро от станции «Таганская» до станции «Арбатская» (Щукинское училище) и обратно, поскольку часть занятий проходила в театре.

– Почему же вы ушли с Таганки?

– Прошло пять лет, и я поняла, что это – не моя эстетика, точнее, я изначально понимала, что не совсем моя, но судьба мне предложила, и отказываться – не было смысла. Правда, на четвертом курсе я делала отрывок из «Трактирщицы» Гольдони (мой любимый педагог Катин-Ярцев мне помогал) и думала, что пойду показываться, но предложенная работа в Театре на Таганке, гастроли, возможность общения с прекрасными людьми – перевесили. Эстетика театра была не совсем моя не только потому, что хотелось ходить в красивых костюмах, делать прическу и краситься. Юрий Петрович, когда видел накрашенную артистку, хватал ее за шкирку и окунал в умывальник, чтобы она отмылась. Ему не нужны были индивидуальности, лица, а нужна была общая концепция спектакля, общее решение и пластичные актеры. Чтобы быть такой, какой меня видел Юрий Петрович, мне надо было всю жизнь проходить в кирзачах, телогрейках, петь частушки, играть возрастные роли… Я же видела, какой путь прошли актрисы такого плана до меня. И ушла.

– Несколько лет вы служили в Театре на Юго-Западе…

– У Валерия Беляковича за одиннадцать лет я сыграла все, что хотела. Он меня сразу ввел на роль Катарины в спектакль «Укрощение строптивой», Беатриче – в «Слуге двух господ», чего я никогда б не играла на Таганке, там даже такого материала быть не могло.

– И все же сбежали и от него…

– Я немножко устала от театра экстремистов. Валерий Романович выпускает спектакль за две-три недели. Для молодых – это шикарно: впрыгивать, делать на энергии, на азарте, а мне сейчас хочется подробностей, неторопливого разбора, осознанности и чтобы я отвечала за то, что делаю. Наши премьерные спектакли были довольно сырыми, обкатывались на зрителе, что не совсем верно. Люди покупают билеты, а им подают недопеченный пирожок.

– С репертуарным театром было покончено?

– В тот период я увлеклась дайвингом, мне хотелось мотаться по миру, быть свободной, понадобилось больше свободного времени, а работа в репертуарном театре предполагает всего месяц летнего отпуска. Потом у меня уже был сериал «Папины дочки», и я понимала, что в финансовом плане (как и в творческом, впрочем) я ничего не теряю. С преподавательской работой я практически не расставалась никогда, мне даже не приходилось ее искать, она сама меня находила: кто-то кому-то меня рекомендовал, и начинались бесконечные звонки с утверждением расписания.

– И сейчас вы занимаетесь актерским мастерством с детьми?

– И со взрослыми тоже, что меня очень радует. Так интересно, когда состоявшиеся в жизни взрослые люди, имеющие полноценные семьи, хорошую работу и кучу забот, после работы едут на занятия в какой-то театр, чтобы заниматься актерским мастерством.

– Как вы попали в сериал «Папины дочки»?

– Случайно, как обычно, хотя до этого сериала я уже работала в сериале «Афромосквич». «Папины дочки» снимал Саша Жигалкин, мы с ним были знакомы еще по Щукинскому училищу. Он пригласил меня на один эпизод. Вероятно, произошло попадание в «директора школы», и роль продолжилась. Я совершенно не предполагала, что будет такая интересная четырехлетняя история. И очень благодарна «Папиным дочкам» и Саше Жигалкину, а также – Валерию Беляковичу: если бы не он и его фарсовый, цирковой, площадной театр, то работать в ситкоме на грани реальности и сумасшествия было бы сложно.