Posted 16 августа 2007,, 20:00
Published 16 августа 2007,, 20:00
Modified 8 марта, 08:39
Updated 8 марта, 08:39
Муслим Магомаев
– Муслим Магометович, где вы сегодня? Где можно увидеть и услышать вас?
– Практически нигде. Я редко выхожу даже из дома. Общаюсь только с узким кругом друзей. А с поклонниками поддерживаю связь через интернет-сайт. Скучать не приходится. Обычно в день рождения или после телепередач меня заваливают письмами. Бываю даже не в состоянии ответить каждому.
– А выйти опять на сцену и выступить с сольным концертом?
– Нет, сколько можно?! Да я и раньше не частил с выступлениями. У меня очень мало специальных телевизионных съемок. Ходить на телевидение для меня было большой проблемой. Поэтому и записей мало. Вот сейчас друзья готовят мне подарок к юбилею – видеозаписи моих выступлений разных лет. Это альбом из пяти дисков: и классика, и эстрада, и мюзиклы. Вот там можно и увидеть, и послушать Магомаева.
– То есть ни на корпоративах, ни в клубных вечеринках вы не участвуете?
– Я давно сказал, что ухожу. Лучше достойно уйти, когда тебя помнят поющим. А зачем опять возвращаться, как делают некоторые мои коллеги? Нет, ради бога! Их право! Я уважаю Лемешева, которого все запомнили поющим, не смотря на годы. И поющим очень хорошо. Помню еще Марка Осиповича Рейзена, нашего соседа. Человеку было 85, а он вышел и спел Гремина (в последний раз бас Рейзена прозвучал на сцене Большого театра в день его 90-летия в партии князя Гремина в «Евгении Онегине» Чайковского. – «НИ»). И спел очень достойно. Я никак не мог понять – как это можно? Столько лет быть на сцене, сохранить голос, сохранить желание петь.
У меня, к сожалению, давно уже нет желания. Потому что я по натуре, простите за сравнение, соловей: хочу – пою, не хочу – не пою. Раньше мы с Тамарой (Синявской – певицей и супругой Магомаева. – «НИ») ездили с концертами, зарабатывали деньги. Иногда по два и даже по три концерта в день. Для меня это было каторгой. Просто так сложилось. Я всегда говорю, что я не Кобзон.
– А Иосифу Давыдовичу поется всегда?
– Получается так. Дело в том, что Кобзон сейчас поет не хуже, чем пел 20 лет назад. Таким же голосом, с таким же настроением, так же на сцене сопереживает. Дита (Эдита Пьеха. – «НИ») тоже поет. И дай им бог! Я свое уже отпел. И уже нигде – ни в открытом, ни в самом закрытом в клубе – не буду играть. Недавно очень известный и состоятельный человек попросил меня выступить в маленьком клубе для ограниченного круга друзей. Никто об этом якобы не будет знать. Я сказал: «Я буду об этом знать и перестану себя уважать». Помимо пения у меня были привязанности к рисованию, написанию музыки, да много чего. От всего этого я сильно уставал. Если бы больше ничего не делать, а только петь, то, может, и сейчас бы продолжал.
– Но многие выступают с удовольствием и помногу.
– Да, там хорошо платят, но мне это не надо.
– Пенсия народного артиста СССР позволяет вам нормально существовать?
– У меня никакой пенсии в России нет. Да и прописка появилась не так давно. Я всю жизнь прожил в Москве как бакинец (Смеется.), женатый на москвичке Тамаре Синявской. И гражданство России получил сравнительно недавно. По этому поводу обращался даже к Гейдару Алиевичу (Алиеву – покойному президенту Азербайджана. – «НИ»). «Я живу все время в Москве, – говорю ему. – Вы видите, какие накаляются страсти. Завтра придет какой-нибудь человек и спросит: вы что здесь делаете? Без прописки живете. Ваша жена – Тамара Синявская, но вы-то что здесь делаете? Мне, наверное, придется сделать московскую прописку». «Естественно, – ответил он. – Ты уже давно москвич. У тебя должен быть российский паспорт». Потом, во время отдыха в Баку, приезжает вдруг на дачу человек с азербайджанским паспортом. Звоню Гейдару Алиевичу: «В чем дело?» – «Ты, – говорит, – российский гражданин, но мы тебя никуда не отпустим. Поэтому – положено не положено – мне не важно. Ты наш гражданин тоже».
– Вы не ведете концертную деятельность, не получаете пенсию. А вокруг все дорожает...
– В свое время нам очень помог Гейдар Алиевич. С тех пор ежемесячно получаем из Баку некую премию. Это не пенсия, а своего рода жест государства за популяризацию республики и народа. А Ильгам Гейдарович (нынешний президент Азербайджана И.Г. Алиев. – «НИ») не только не собирается отменять решение своего отца, а, наоборот, даже прибавил нескольким деятелям искусства, которые внесли наибольший вклад в развитие культуры государства.
– А сколько Россия платит своим артистам, заслужившим всенародное признание?
– Можно я не буду отвечать? Стыдно сказать, сколько получает Тамара Ильинична, солистка Большого театра, народная артистка СССР!
– Вы чувствуете себя в Москве «лицом кавказской национальности»?
– Нет, никогда. Всегда чувствовал себя бакинцем. Ведь в свое время Баку считался самым интернациональным городом в стране, да простят меня другие республики Советского Союза. Там жили представители всех национальностей, все друг друга любили. И многие из них до сих пор считают себя бакинцами. Вот такая была «национальность». В Америке армяне, азербайджанцы, русские, евреи, когда собираются за столом, всегда называют себя бакинцами.
– Вокруг вас всегда было много людей. Вам приходилось разочаровываться в друзьях?
– Есть несколько человек, которых я не могу даже назвать друзьями. Разочарование у меня только одно. Не хочу называть имени этого человека. Слишком много я для него сделал. Оградил от гнева Гейдара Алиевича, когда тот решил его снимать. Этот человек обратился ко мне, просил помочь. Тогда он звонил по два-три раза в день. Поэтому я его прощать не собираюсь, и упоминать его мы тоже не будем. А остальных я быстро прощал. Хотя всегда понимал, когда человек врет, даже когда он говорит тебе приятные слова.
– Российские звезды на равных соревнуются сегодня на «Евровидении», хотя дома их не понимают и считают, что эстрада у нас не на взлете. А что вы думаете по этому поводу?
– О чем вы говорите? Я в свое время не понимал Утесова. Мне нравились поющие артисты театра и кино Бернес, Трошин, очень нравилась Шульженко. Как она играла голосом! Это было целое представление, шоу! Но это совсем другая эпоха. А с Утесовым мы позже подружились. Первая наша встреча произошла при необычных обстоятельствах. Я делал интервью с известными людьми. И вот звоню Утесову, приглашаю его на радио. Он со мной разговаривает как-то сдержанно. Потом говорит: «Хорошо, я приду. К которому часу?» Сижу, жду его. Смотрю, заходит Утесов. Как-то осторожно, крадучись и подозрительно оглядывается по сторонам. Я встал, иду навстречу. А он как-то радостно так говорит: «Слава богу, я считал, что меня разыгрывают. Зачем, думаю, я понадобился Магомаеву?» Было очень смешно. Мы проговорили почти два часа. Времени еле хватило, настолько было интересно его слушать. Нам понадобилась большая передача, после чего я совсем иначе стал воспринимать Леонида Осиповича.
Я совершенно не осуждаю публику. Сейчас другая музыка, другое абсолютно все. И нет гарантии, что дальше на сцене не появится что-то вообще непонятное, несуразное, которое будет нравиться массам. Поэтому никогда нельзя говорить: «В наше время было хорошо, а сейчас плохо». Потому что может быть еще хуже.
– А с бывшими коллегами поддерживаете отношения?
– Часто общаемся с Левой Лещенко, Володей Винокуром, с Кобзоном. С Аллой Борисовной поддерживаю связь. Я помню, на моем дне рождении (мне тогда исполнилось пятьдесят пять) Пугачева вышла и говорит: «Вы можете спокойно уходить! Все равно вас будут помнить всегда!» Я-то ушел, но многие остались и до сих пор никак не желают покидать сцену. Я мог бы выступать и сегодня. Подобрать себе репертуарчик – с голосом все в порядке. Кстати, на моем сайте есть запись новой песни, сделанной буквально месяц назад. Петь, слава богу, могу. Но на сцену выходить больше не желаю. Пусть меня запомнят таким, каким я был...
СПРАВКА
Певец Муслим МАГОМАЕВ родился 17 августа 1942 года в Баку. Окончил музыкальную школу по классу фортепиано (1958), музыкальное училище, Бакинскую консерваторию (1970) по классу вокала. На сцене дебютировал в 1961 году в составе Ансамбля песни и пляски Бакинского военного округа ПВО. Первую известность принесло участие в составе советской делегации на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Хельсинки в 1962 году, где Магомаев стал лауреатом за исполнение песен «Бухенвальдский набат» и «Хотят ли русские войны». По возвращении в Баку был стажером, а затем солистом Азербайджанского театра оперы и балета. В 1963 году своими концертами покорил Москву. Одной из главных причин оглушительного успеха молодого певца стало исполнение им как классического оперного материала, так и эстрадных композиций, например, песен Адриано Челентано. С тех пор Магомаев – обязательный участник всех правительственных концертов и праздничных программ на телевидении. В 1964 году уехал на годичную стажировку в Миланский оперный театр «Ла Скала». В 1969 году удостоен Первой премии на Международном фестивале молодежной песни в Сопоте (Польша). В 1975–1978 годах руководил созданным им Азербайджанским государственным эстрадно-симфоническим оркестром. В 1978–1987 гг. пел в Бакинском оперном театре. Автор песен, сочиняет музыку для театра и кино. Его голосом пел Трубадур в мультфильме «По следам бременских музыкантов» (1973). В 1982 году исполнил главную роль в художественном фильме режиссера Эльдара Кулиева «Низами». В течение нескольких лет на ТВ и радио вел цикл передач, посвященных великим певцам мира. В дискографии артиста 45 грампластинок и 15 дисков. Народный артист СССР (1973).