Вадим Абдрашитов

– Вадим Юсупович, когда перед юбилейным показом картины «Парад планет» вы со сцены сочинского дворца «Зимний» сказали: «На просмотр, наверное, пришли люди, которые уже ее видели», – по залу пробежал легкий смешок. Ведь в «Зимнем» сидели те, кто смотрел ее неоднократно. Как вам показалось, реакция сегодняшней публики на картину такая же, как и 20 лет назад, или значение и смысл картины со временем изменились?

– В зале, как мне кажется, в основном сидели те люди, которые знают картину и помнят, когда именно надо смеяться и хлопать. Но по реакции тех, кто видел «Парад планет» впервые, я понял, что картина не устарела и ее понимают так же, как и 20 лет назад. И это потому, мне кажется, что в ленте речь идет о таких простых константах нашей жизни, которые понятны в любые времена: молодость–старость, любовь–нелюбовь, война–мир. Эти понятия вечны, и отклик на них должен быть всегда одинаковым. Но что меня в большей степени обрадовало после показа, так это то, что основная реакция «новой» публики – удивление, что такая картина есть в принципе.

– Насколько я знаю, у вас ведь были большие проблемы с «Парадом планет»: вам долго не давали запустить ленту в производство?

– История была такая. Мы заканчивали картину «Охота на лис» в конце 1979 года, и у нас был практически готов сценарий «Сборов» (так назывался изначально сценарий картины «Парад планет». – Ред.). Мы решили, что нужно его «пробивать» в Госкино как можно быстрее. Но в конце 1979 года началась война в Афганистане, и по этой причине картину, в которой советские мужчины с радостью бегут на какую-то войну, решили не запускать. Нам сказали: придется ждать. Мы приступили к производству ленты «Остановился поезд», а параллельно готовились к «Параду планет», не оставляя надежды, что нам позволят его снять. И, к счастью, в 1983 году нам удалось запуститься несмотря на скандалы вокруг тогда уже законченного фильма «Остановился поезд».

– В «Параде планет» остались довольно крамольные (по тем временам) сцены и диалоги. Много ли пришлось вырезать?

– Все поправки, которые были сделаны Госкино, антихудожественны и повредили картине. «Парад планет» цензурировали под эгидой заботы о советском зрителе, основные претензии были по эстетической линии. Нам говорили: зритель должен понимать, что именно происходит в ленте, куда именно идут герои и зачем они туда идут. Начальство было уверено, что герои должны были хоть что-то делать, хоть чем-то заниматься! Например, рыбачить (было бы понятно, что они рыбаки). Или просто сидеть и выпивать – даже это было бы понятно: выпивохи. А так не ясно, почему они на привале чай попивают, почему никто не курит, не пьет. Это казалось подозрительным. Поэтому было привнесено огромное количество поясняющих реплик. Вот, например, в сцене, где герои приходят в город женщин, нас попросили вставить реплику: «Это что – текстильный городок?» Этого не было в сценарии. А когда капитан говорил герою Олегу Борисова: «Вас больше нет. Вас «накрыло», убили вас. Отдыхайте, старший лейтенант!»– растерянный Борисов отдавал честь и отвечал: «Служу Советскому Союзу!» Эту реплику вырезали, потому что она звучала саркастически. Но артикуляция-то осталась! Шито белыми нитками!

– До ВГИКа вы всерьез занимались физикой и астрономией. Что же все-таки побудило вас пойти в режиссуру?

– Я просто очень любил кинематограф и очень хотел им заниматься. Учась в физтехе, я в общем знал уже, что буду кинорежиссером. И всерьез готовился к этому: читал, фотографировал, фильмы смотрел.

– Зачем же вам тогда понадобился физтех?

– Да как вам сказать? Я хотел структурировать и мозги, и чувства и собственно жизнь. Вопрос же не в том, чему конкретно человек учится, а в том, чтобы человек в принципе учился: думать, что-то делать, за что-то быть ответственным. Я чрезвычайно увлекся физикой, когда мне было всего 16 лет, и в будущем планировал работать в области космологии. Тогда Гагарин только-только полетел в космос, и вполне естественно, что я этим увлекся. Но шло время, и стало понятно, что внутри меня где-то глубоко были другие приоритеты. Так оно в итоге и оказалось… Но бросать образование, тем более образование элитного порядка, которое мне много давало, было бы глупо. Я очень рад, что не сделал этого. Мне пришлось отрабатывать диплом, и я специально пошел трудиться на завод, потому что твердо знал, что лучше работать не в науке, а практиковать. Мне до сих пор кажется, что все, что я тогда сделал в области физики, было правильно.

– Но потом «лирик» Абдрашитов окончательно вытеснил Абдрашитова-«физика»?

– Очень трудно сказать. Я надеюсь, кое-что осталось – здесь, в голове. Какие-то вещи, которые помогают что-то понять, проанализировать.

– За четверть века, что вы работаете в тандеме со сценаристом Александром Миндадзе, неужели у вас ни разу не возникло желания поставить сценарий другого драматурга или экранизировать какое-нибудь классическое произведение? Все-таки 11 совместных картин позади.

– Такого не было, потому что мы все время очень плотно работали. У меня лично паузы, конечно, были. Один раз был простой 6 лет. Другой – 4 года. Но это было связано не с отсутствием идей, а с отсутствием денег. Между съемками фильма «Время танцора» и работой над «Магнитными бурями» мы искали деньги на большой проект. Кстати, это могла бы быть наша первая экранизация классики. Но так и не нашли. И мне кажется, что подобная постановка в нашей стране и при нынешних условиях в принципе невозможна.

– А были ли сценарии, написанные Миндадзе, которые вы хотели поставить, но не смогли?

– Нет, таких не было. Каждая картина, а соответственно и каждый сценарий имели очень тяжелую биографию, иногда приходилось «пробивать» их самим, а иногда с помощью Юрия Райзмана (руководитель творческого объединения «Товарищ».– Ред.), который отстаивал наши права, разговаривал с редактурой и с начальниками. И несмотря на то что практически все сценарии запускались с большим трудом, все, что хотели, мы сняли.

– Как долго нам ждать новой картины от вашего творческого тандема?

– Меня самого это очень интересует. Хотелось бы, чтобы следующее лето в качестве съемочного не пропало. Сценарий пока находится на стадии замысла и нескольких набросков. Это будет современная история из жизни простых людей, достаточно драматичная и, надеюсь, интересная зрителю.

– Это, как всегда у вас, будет история «маленького человека» в некоем глобальном социальном контексте?

– Смотря кого считать «маленьким человеком». Наверное, да, герои «Магнитных бурь» или того же «Парада планет» в общем не VIP-персонажи. У нас был, пожалуй, только один VIP-персонаж, некто Гудеонов в фильме «Слуга».

– Вы титулованный режиссер, у вас огромное количество призов и наград. Сегодня они имеют для вас какое-то значение?

– Сегодня, пожалуй, нет. Я спокойно к этому отношусь, потому что уже достаточно хорошо знаю, что такое фестивали, работа в жюри, поэтому отношусь к этому спокойно. Стараюсь, не растрачивать на этот нервы. Не дадут, значит – не дадут. Меня всегда интересует вопрос: а кому дали? И когда я вижу, кому дали, понимаю: произошла ошибка. Или я вижу, что картина замечательная, и понимаю, что она лучше моей по всем параметрам, серьезнее. Вы посмотрите, что сейчас награждается и что происходит в кино вообще, и вы поймете, что расстраиваться по поводу того, что шарик попал в одну лузу и не попал в другую, бессмысленно и странно. Не говоря уже о мощной политизации всего кинопроцесса. И ведь это происходит даже на фестивалях в Канне и Берлине, к сожалению. Так что уж говорить о нашем фестивальном движении?!

Справка «НИ»

Вадим АБДРАШИТОВ родился 19 января 1945 года в Харькове. В 1959–1961 годах учился в Алма-Атинском техникуме железнодорожного транспорта, в 1961–1964 годах – в Московском физико-техническом институте, а в 1967 году окончил Московский химико-технологический институт. С 1967 по 1970 годы работал инженером. В 1970 году поступил на режиссерский факультет ВГИКа, в мастерскую Михаила Ромма и Льва Кулиджанова. Окончил его в 1974 году. На протяжении всего своего творчества режиссер Абдрашитов успешно работает со сценаристом Александром Миндадзе, с которым они совместно дебютировали полнометражной лентой «Слово для защиты» в 1977 году. На счету режиссера более десяти фильмов, среди них – «Охота на лис» (1980), «Остановился поезд» (1982), «Парад планет» (1984), «Плюмбум, или Опасная игра» (1986), «Слуга» (1988), «Время танцора» (1997).

«Парад планет» – одна из наиболее известных картин Вадима Абдрашитова, определяемая критиками как «самый экзистенциальный фильм режиссера». Сюжета как такового в картине нет. По ходу действия выясняется, что каждый год давние приятели выезжают на военные сборы. Для них это возможность повидаться и вспомнить былое. Реальность происходящего переплетается с их фантазиями, мечтами. Фильм состоит из небольших эпизодов, носящих характер философско-фантастической притчи. В главных ролях снялись Олег Борисов, Сергей Шакуров, Сергей Никоненко, Алексей Жарков, Петр Зайченко, Александр Пашутин и Борис Романов. В 1984 году фильм с успехом демонстрировался на Венецианском кинофестивале. В 1985 году был удостоен главного приза международного кинофестиваля в Авеллино и специального приза фестиваля в Сан-Ремо.