Сергей Безруков

– Сергей, ваш первый опыт работы в анимации – шведский мультфильм «Карлсон, который живет на крыше», где вы говорили за «в меру упитанного мужчину в полном расцвете сил». «Князь Владимир» – это новая «высота»?

– Когда мне предложили озвучить шведского «Карлсона», я подумал, что это будет своеобразной реабилитацией перед детьми за Сашу Белого из «Бригады» (в которого они до сих пор играют). Я с детства мечтал озвучивать мультфильмы, мне очень нравилось, как, например, мой «шеф» – Олег Павлович Табаков – существовал в этом жанре. Его знаменитый Кот Матроскин – это высший пилотаж. То, что я делаю в анимации, – это ностальгия по старым советским мультфильмам, дань нашим традициям. Мне это легко дается, потому что я пять лет работал в программе «Куклы», где у меня были персонажи гораздо серьезнее, чем тот же «Карлсон», – Ельцин, Жириновский, Явлинский, Зюганов… И тогда я научился не просто «попадать» в голос персонажа, но и «ловить» его характер. Что гораздо сложнее. А в Карлсона я вложил сразу несколько характеров – в нем было что-то от Винни Пуха, что-то от Карлсона Василия Ливанова и немного от меня. «Князь Владимир» мне самому просто гораздо ближе, он сделан в традициях национальной культуры и в его основу легли реальные исторические события. Кроме того, этот фильм создан на высоком профессиональном уровне, в технологиях самых замечательных американских анимационных фильмов. И если дети будут его смотреть с таким же интересом, думаю, это будет наша победа. Ведь помимо того, что они увидят замечательных, смешных и обаятельных персонажей, они еще и «впитают» эпоху и культуру Руси в момент ее крещения.

– Современные аниматоры увлекаются так называемой «заливкой», фонами. Т.е. персонажи сначала прорисовываются графически, потом изображение сканируется и в компьютере раскрашивается. Непосредственно «рукотворение» отходит на второй план. Нет ли в связи с этим в «Князе Владимире» схематичности, картонности?

– Нет. У нас идет соединение: трехмерная компьютерная анимация и рукотворный рисунок. Потому так долго и длится работа – фактически с 1997 года. Но, вы должны согласиться, без компьютера сегодня нельзя обойтись – в жизни детей он занял достаточно серьезное место. Хотя я остаюсь поклонником наших старых мультфильмов, классической анимации. И останусь таковым приверженцем до конца дней своих. Сейчас, если вы посмотрите, как сделаны мультипликационные сериалы, что крутятся по ТВ, «Спайдермен», например, то увидите, настолько они схематичны, условны. Или, например, «Покемоны», которые не так давно были очень популярны, – они очень добрые вроде бы, но неживые – схематичные. Другое дело диснеевские мультики, где смена настроений у персонажа – в секунду раз тридцать! Они-то как раз живые и интересные, поэтому мне лично намного ближе.

– Во всем мире, чтобы детям было понятно, о чем говорят герои, язык первоисточника намеренно упрощают, адаптируют для мультфильма. В «Князе Владимире» это так?

– Мне не показалось, что язык упрощен. Современные дети – это, условно говоря, совсем не дети. Они же смотрят то же, что их родители, – передачи, фильмы, сериалы – все, что показывают по телевизору. И они уже воспринимают язык взрослых как свой собственный, поэтому глупо было бы нам опускаться в тексте до каких-то «бе-бе-шек» и «сюси-пуси» и пытаться так с ними разговаривать. Совершенно очевидно, что мы бы выглядели глупо, ведь современные дети умнее и гораздо сообразительнее, чем мы были в их возрасте.




Россия готовит экспансию своей анимации на Запад