Поезд ушел

С братьев Луи и Огюста Люмьер начинает отсчет один из главных видов искусства, перевернувший культуру ХХ столетия. В 1895 году они продали почти три десятка билетов по одному франку каждый и рассадили зрителей в «Гранд-кафе» на парижском бульваре Капуцинов. Далее началось то, что описано в каждом из учебников по истории кино: на испуганных господ поехал поезд. Собственно,

эта эмблема нового столетия – «Прибытие поезда» – навсегда припечаталась к лионским братцам, словно единственный хит к однодневной поп-группе. Остальные их достижения были снесены движущимся паровозом.

Между тем «синематограф» был лишь одним из многих перевалов, который преодолело непоседливое семейство. Во главе колонны стоял основатель династии Антуан Люмьер (его торжественные фотопортреты в фас и профиль встречают посетителей экспозиции). Именно он, по свидетельству экспертов, превратил фотокамеру в общенародное достояние. Если не вдаваться в детали, суть технического новаторства была в том, что он изобрел особую эмульсию для стеклянных пластин. Она предельно сократила время выдержки: теперь вместо того, чтобы открывать объектив камеры, откуда «вылетит птичка», и замирать на 2–3 секунды, требовалось только щелкнуть – пластина улавливала свет за мгновение.

Потомок славной фамилии Макс Ле Франк-Люмьер, приехавший в Москву на вернисаж, заметил, что его предки были прежде всего изобретателями, а уж во вторую, а то и в третью очередь художниками в сегодняшнем понимании. Лионская фабрика Люмьеров, выпускавшая фотопластины, – вот что составило их капитал. Кино было лишь одним из способов продвинуть свою продукцию.

Второй по значимости новацией Луи и Огюста оказался представленный на выставке цвет. И здесь самая значимая дата – 1907 год, когда на рынке появился первый цветной автохром (почти через пять лет после начала экспериментов). Основой послужил банальный картофельный крахмал – его окрашивали и наносили в качестве фильтра на пластины. После этого изобретения фотограф уже на равных выступал с живописцем.

Именно цветные автохромы, хранившиеся в музее Люмьеров, и стали главными героями манежного шоу. Снимки, сделанные с 1907-го до 1913 года для «внутреннего пользования», как семейное хобби, по мнению кураторов, имеют двойную ценность. Во-первых, это исключительный по своему качеству винтаж, цветной фотоантиквариат. Во-вторых, жизнь, чувства и вкусы людей перед Первой мировой. В частности, многочисленного семейства преуспевающих Люмьеров.

Вся выставка в Манеже похожа на залы типично реалистической живописи XIX века. Те же сюжеты – человек на лоне природы, простота деревенской жизни, счастье трудовых будней уличного торговца или сапожника. Имеется еще один поезд в Альпах. Плюс изысканные натюрморты фруктовых лавок. Понятно, что лично для себя Люмьеры создавали милые сценки семейного отдыха: дети, кузины, няни и соседи по альпийским домикам. Все это выстраивается на салонные мотивы. Как если бы фотографированием занялись богатые дамы, проводящие свои дни на Рублевке.

Лучшей аналогией к редчайшим снимкам в композиции могли бы служить детские портреты Репина («Попрыгунья») или пленэрные работы Лебедева. По цвету – наши журнальные картинки 1960–1970 годов с особого рода психоделической краской. Кстати, многие критики на вернисаже высказывали недовольство слишком «поновленной» продукцией: отпечатки с оригинальных автохромов сделаны совсем недавно и выглядят так, что по ним прошлись всеми средствами фотошопа. Правда, по утверждению устроителей, «крупное зерно» на фотографиях, похожее, с одной стороны, на красочные мазки, с другой – на пиксель, это особенность картофельного фильтра. Если это так на самом деле, то современным фотографам пора вернуться к картошке Люмьеров – более изысканных оттенков придумать сложно.