Куда ведет «Навигатор»

Опера «Навигатор» в некотором роде образцово-показательное произведение. Цепь его эпизодов создает мистически ориентированное настроение, подобное ощущению от «белой» рифмы в поэзии: вроде бы стихи, но не канонические. Так и здесь: налицо опера, потому что на сцене поют и играют, но это не обычное представление, не спектакль, а инсталляция с пением. Авторы подошли к ее созданию с поистине школьной тщательностью. Все увиденное полностью подпадает под определение инсталляции в словаре – создание «особого художественно-смыслового пространства, построенного на неординарном сочетании тривиальных вещей».

Из оркестровой ямы, как и положено в современной опере, неслись скрежет и вой. Певцы тоже не всегда баловали публику благозвучием, специально срываясь на дискомфортные уху звуки. Пять персонажей оперы (Возлюбленная, Навигатор, Шут, Ангел истории и Старуха) вступали между собой в сюжетно неопределенные отношения. Действия как такового в «Навигаторе» нет, хотя в «абсурдном» либретто подразумевается некое странствие. Его следует понимать не буквально, но как символический путь от рождения до смерти или метание между добром и злом. Понять, что опус сделан по мотивам «Махабхараты», а также истории Тристана и Изольды, может лишь тот, кого об этом предупредили.

Как зрелище, это забавная смесь постмодернистской «продвинутости» и гламурной «красивости». Сцена посыпана песком, на нем стоят стулья, в стене позади – отверстие, формой смахивающее и на вагину, и на гроб, стоящий на боку. Из отверстия периодически выползают певцы, чтобы потом залезть обратно и спеть там, лежа в тесноте. Костюмы, которые герои часто меняли, похожи на коллекцию моды «от кутюр», сочиненную шизофреником. Мужчины в колготках и в бюстгальтерах, с дамскими сумочками в руках. Женщина в маске Бабы-Яги, но в вечернем платье. Шут в трехрогом колпаке, поверх плавок нацеплен громадный искусственный фаллос. Голый мужик с дряблым телом, весь покрытый цветочками…

Мораль и смысл проекта: жизнь – это, как поется в опере, «комета в коме», а человек есть, по выражению теоретиков постмодернизма, «машина желаний». Желания просты, как дважды два: секс и насилие. Эта идея смакуется вдоль и поперек, о войне и телесной любви поют, иллюстрируя тексты соответствующими телодвижениями. Вторым планом в «Навигаторе» проходит философски-возвышенное: секс сексом, а отчего человек несчастен?

Режиссер Барри Коски использует старое доброе средство – провокацию. Нужно взять такую музыку, такое либретто и так это интерпретировать, чтобы со спектакля ушли несколько десятков зрителей, консерваторы обязательно негодовали, а поклонники «последнего слова», наоборот, восхищались. Режиссер знает, что его приемы – для многих горькое лекарство, и надо завернуть действие в сладкую обертку массовой культуры. Мизансцены оперы часто напоминали эпизоды из популярного фильма ужасов, какой-нибудь «Кошмар на улице Вязов-5».

В результате Коски выиграл. Все прошло, как по маслу: отдельные зрители уходили, возмущенно клокоча, но и аплодисменты в финале тоже случились. Правда, не ясно кому хлопали – постановке или отличной работе певческой команды, которой композитор Лиза Лим задала трудные вокальные задачи, с игрой тембров и регистров. Исполнители справились со всем этим с профессиональным блеском, несмотря на акустические проблемы здания Театра Петра Фоменко, где проходили показы.

Авторы австралийского проекта трогательны в своей уверенности, что они совершенно не изобретают велосипед. Все сработали так, словно до них в мире ничего не знали ни об авангардной музыке, ни о сексуальной революции, ни о сюрреализме. На самом деле подобным приемам уже много лет, и на одних шаблонах «новаторства» далеко не уедешь, поскольку в результате неизбежен налет пусть авангардного, но все-таки графоманства. К набору примет «актуального искусства» команде «Навигатора», похоже, было нечего добавить. Хотя, говорят, и современности талант не помеха.