Виктор Левин
Классическая советская версия реформы 1961 года сводится так или иначе к волюнтаризму генсека ЦК КПСС Никиты Хрущева, который в порыве антисталинской переделки решил одарить страну и новыми деньгами. Рубли стали гораздо меньше по размеру и в десять раз ценнее.
При этом никакой объективной нужды менять одни купюры на другие не было. «Лишние» деньги, появившиеся во время войны, были убраны из экономики грабительской реформой 1947 года, и все 14 послевоенных лет не было и намека на угрозу гиперинфляции.
Хрущев называл свою реформу «самой гуманной деноминацией». Тем не менее советские люди, пережившие предыдущую реформу, подразумевали худшее.
В мае 1960 года вышло постановление Совета министров СССР № 470 «Об изменении масштаба цен и замене ныне обращающихся денег новыми деньгами», в котором фигурировала дата 1 января 1961 года. Население в панике начало сметать товары из магазинов. Количество вкладов в сберкассы резко возросло.
Однако после 1 января выяснилось, что власть вроде бы ничего не отбирает у граждан. Самые большие «жертвы» понесли покупатели товаров стоимостью до 10 копеек в старых ценах. Это были, например, почтовые конверты ценой 5 копеек. Но на одну новую копейку почта стала предлагать сразу два конверта.
Правда и то, что организаторы реформы даже хотели выпустить монету с полкопейки, но потом передумали.
Переживания людей по поводу корректировки цен в копейках в большую сторону заслонили главную причину денежной реформы, считает современный российский историк Евгений Спицын.
В книге «Хрущевская слякоть» он отмечает, что большинство населения не сразу заметило повышение курса доллара и снижение золотого обеспечения рубля.
После реформы 1947 года доллар стоил 4 рубля, а с 1961 года за один доллар давали 90 копеек «новыми». Хотя по логике реформы и уменьшению цен в 10 раз доллар должен был бы стоить 40 копеек. Такая же история вышла и с золотом. При Сталине 1 грамм золота стоил 4,5 рубля, а при Хрущеве — 1 рубль и 1 копейку. Реально покупательная способность рубля повысилась в 2,5 раза вместо обещанных 10.
К этим хорошо известным данным Спицын добавляет стоимость нефти на мировом рынке. В 1961 году она составляла 12 рублей за один баррель, тогда как себестоимость добычи татарской нефти была около 10 рублей за бочку. Если учесть, что нефтяных танкеров и трубопроводов, идущих за рубеж, тогда не было и в помине, то нефтяной экспорт получался убыточным делом. Зато сразу после реформы 1961 года он становится для СССР весьма прибыльным — стоимость барреля выросла до 27 рублей!
Результат реформы не заставил себя ждать. Уже в 1964 году страна открывает нефтепровод «Дружба», а с конца 60-х начинает освоение месторождений тюменского Севера. Потихоньку вся денежная система завязывается на нефтедоллары.
Слезть с нефтяной иглы России не удается и поныне…
Но это было не единственным следствием денежной реформы.
Именно такой вывод можно сделать из рассуждений Евгения Спицына. По его словам, во времена Сталина существовало 265 тысяч артельных и кустарных мастерских и как минимум около 13 миллионов подсобных хозяйств у крестьян. И если первые работали на спрос промышленных потребительских товаров (одежда, мебель, игрушки и многое другое), то селяне в прямом смысле кормили десятки миллионов горожан через колхозные рынки.
Историк утверждает, что цены на еду в госмагазинах и на рынках были примерно одинаковы. При этом крестьяне имели не участки по 6 соток, а большие земельные наделы от 0,5 до 1,5 гектара, что гарантировало «товарный» урожай овощей, фруктов, мяса птицы, молочных продуктов.
20 августа 1958 года было принято постановление «О запрещении содержания скота в личной собственности граждан, проживающих в городах и рабочих поселках». Постановление касалось около 12 миллионов городских семей, имевших свои огороды. В декабре 1959-го дело дошло и до колхозников. На пленуме ЦК был сделан вывод, что «личные подсобные хозяйства постепенно утрачивают свое значение», поскольку колхозникам якобы выгоднее получать продукты из колхоза. Кампания по борьбе с «частником» свелась к поручению государственным органам в 2-3 года скупить у колхозников скот. Это привело к забою миллионов голов скота как бывшими владельцами, так и колхозами, не имевшими кормов и условий для содержания резко возросшего поголовья.
Кроме того, Хрущев вводит драконовские налоги на всю продукцию подсобных хозяйств. Даже выращивать яблоки на продажу стало делом абсолютно убыточным.
Одновременно ликвидировали машинно-тракторные станции (МТС), укрупняли колхозы и совхозы, а десятки тысяч деревень были объявлены «неперспективными».
Итог известен: СССР поразил тяжелейший дефицит продовольствия, который не удалось преодолеть вплоть до нулевых годов XXI века.
В начале 60-х продовольственный кризис стал шоковым еще и потому, что после денежной реформы 1961 года колхозы получили право продавать «излишки» на рынках по свободным ценам, отмечает историк Евгений Спицын. И это сразу же привело к тому, что дельцы из госмагазинов стали перенаправлять товар по госценам в «свободную» рыночную торговлю. Отсюда и возник эффект абсолютно пустых полок в советских магазинах за чертой Москвы и ряда крупных столиц и городов.
Ровно через 30 лет после денежной реформы эти же пустые полки добили и Советский Союз, чье население устало стоять в очередях и добывать правдами и неправдами самые необходимые вещи — от колбасы и туалетной бумаги до штанов и автомобилей.