Татьяна Свиридова, Елена Петрова
С повышением коммунальных тарифов проблемы сферы ЖКХ меньше не станут. Сфера жилищно-коммунального хозяйства по-прежнему регулируется государством, а тарифы устанавливаются ФАС. При этом антимонопольная служба не может проверить, куда пошло еще больше денег, которые заплатило население. Независимого аудита как не было, так и нет.
Заместитель председателя Комитета Государственной Думы по строительству и жилищно-коммунальному хозяйству, депутат Госдумы от «Единой России» Светлана Разворотнева предлагает забрать у Федерации полномочия по формированию тарифов. Об этом депутат рассказала в интервью «НИ».
- Тарифы повышены по всей стране, и выясняется, что богатые регионы, как Москва, платят в процентном отношении к доходам меньше, чем другие регионы. Разве это справедливо?
— Трудно сказать, сколько могла бы платить Москва. Самое главное, что, я надеюсь, тарифы в Москве обоснованы. У нас же не стоит задача выяснить порог платёжеспособности москвичей. У нас задача — формирование экономически обоснованных тарифов. Тарифы, в том числе, сильно зависят от эффективности деятельности ресурсоснабжающих организаций, и здесь, в Москве, есть преимущества — хорошее состояние коммунальной инфраструктуры, сравнительно низкая изношенность, высокая концентрация плательщиков. Объективно в Москве тарифы могут быть дешевле.
Кроме того, в Москве действует самая мощная система социальной защиты. Субсидии могут получить граждане, у которых расходы на ЖКУ превышают 10% совокупного дохода семьи. В других регионах это 22%. В конечном итоге, москвичи платят меньше. Кроме того, в Москве субсидируется из регионального бюджета плата за содержание многоквартирных домов.
— Сейчас тарифы повышаются, исходя из нужд монополий, а не из возможностей каждой семьи. Как выясняется, например, в Петербурге, тарифы можно и не повышать. Так ли это?
— По всей стране очень активно обсуждается вопрос о том, чтобы сформировать тарифы в зависимости от платёжеспособного спроса населения, настроить систему субсидий. Действительно, многие регионы не повышают тарифы, опасаясь того, что население это негативно воспримет, но в результате этого понижается качество коммунальных услуг. Помощь оказывается и богатым, и бедным. В то время как правильная модель была бы устанавливать экономически обоснованные цены, но помогать точечно тем, кому сложно за это расплачиваться.
— С поставщиками услуг, которые получат наши деньги, ситуация тоже неоднозначная. У Газпрома убытки — значит, он получит больше. «Россети» заявляют прибыль — но все равно получат больше. Сейчас объявили, что в систему ЖКХ хотят проинвестировать 4,5 триллиона рублей. А тарифы все равно растут. Где логика?
— Наличие прибыли — это нормально. Хуже было бы с убытками, и мы бы не знали, где взять деньги на модернизацию и ремонты. Гораздо важнее, куда тратят эту прибыль. Если организация вкладывает в новые проекты — это хороший способ решить задачу.
Вы называете 4,5 трлн, а на самом деле в бюджете всего заложено 150 млрд ежегодно до 2030 года. 4,5 трлн — это потребность, причём просчитанная в ценах 2020 года. В бюджете предусмотрено, в лучшем случае, 1,5 трлн, а остальные деньги где-то надо взять. Откуда, при том, что заёмные средства при нынешней ключевой ставке становятся просто золотыми.
Это прибыль предприятий. Надо смотреть, как организация распоряжается прибылью, не выводит ли в офшоры, как это было с Климовским заводом. Люди платили, а деньги выводились за границу.
— Как регионы и местные власти реализуют решение ФАС о повышении тарифов?
— Я соглашусь в том, что надо менять подход к тарифообразованию. Сейчас что у нас происходит? Одномоментно по всей стране для всех регионов устанавливается повышение, правда, для каждого — разное. Дальше в регионах начинается схватка лоббистов.
Есть очень чёткая методика. Каждое предприятие должно обосновать заявку, тариф, потребности. Эти заявки можно проверить. С 2013 года у нас созданы межотраслевые комиссии для анализа тарифных заявок и инвестиционных программ. В некоторых регионах они работают. Формально. Но фактически они ни на что не влияют, потому что анализ заявки — высоко специализированная деятельность.
Тут просто представители бизнеса и партийных организаций, именно такой состав комиссий, разобраться квалифицированно не могут, не способны провести анализ. Надо нанимать аудитора, специалистов.
— При этом в Петербурге, где ситуация значительно хуже московской, тарифы не повышают, чтобы переназначить Беглова.
— Тарифы не повышаются по политическим резонам. Да. Но это не значит, что там нормально. Что-то будет недоделано. На мой взгляд, надо отходить от роли федерации в формировании тарифов, потому что одномоментное по всей стране повышение — спусковой крючок для инфляции. РФ, в частности ФАС, не отвечает за результаты. В том числе, за качество программ теплоснабжения, водоснабжения и так далее. Но почему-то они тарифы регулируют. Надо отдавать на уровень регионов, надо ставить в KPI губернаторов качество коммунальных услуг. И решать по каждому предприятию.
— Понятно ли, в каком состоянии находятся коммуникации по стране?
— Они все в разном состоянии. Вода — в очень плохом состоянии, водоканалы, в большинстве случаев, в предбанкротном состоянии. У них стоимость кубометра воды 30 рублей в среднем по стране, это тонна воды. А литровая бутылка воды в магазине стоит 50 рублей и дороже. Водоканалам ни на что не хватает — ни на перевооружение, ни на зарплату.
А кто-то сравнительно неплохо живёт. В первую очередь, энергетики, тепловики в крупных городах живут неплохо. Мы внесли законопроект, по которому должны быть утверждённые программы текущего и капитального ремонтов. Пока только для воды. Для тепла тоже надо распространять. И, самое главное, органы власти должны вести независимый аудит.
— Как надо изменить систему?
— Надо принимать тарифы на пять лет, и они должны быть увязаны с результатами деятельности поставщиков услуг. Дальше должен быть следующий шаг по каждому предприятию: сначала провели аудит, посмотрели, насколько оно эффективно, после этого утверждения тарифов на 5 лет с привязкой к конкретным результатам и каждый год аудит, частично доступный публике. Всё нельзя, потому что это стратегические предприятия. Но какие-то финансовые показатели должны публиковаться.
— Есть ли шанс, что вся инфраструктура будет приведена в порядок? Или это только мечты?
— Я считаю, что мы идём достаточно уверенно в этом направлении. Впервые за многие годы. Нас уверяли, что придёт бизнес и всё поправит. Но бизнес не шёл.
Есть крупные города, а есть территории, которые никакому бизнесу не нужны. Например, для того, чтобы вернуть вложения в водоканал города Щёкино Тульской области потребуется при нынешних тарифах 135 лет. Поэтому то, что туда пошли федеральные средства, каждый проект проходит через правительственную комиссию и анализируется — это хорошо.
Примем законопроект про инвестиционные программы — это ещё один шаг. Я выступаю за депутатский контроль каждой инвестиционной программы. Если так пойдёт, как мы планируем, у нас начнётся эра тотального перевооружения сферы ЖКХ. И это не будет чёрной дырой, куда уходят бюджетные средства.
— Повысились тарифы. Есть ли шанс, что не повторятся истории прошедшей зимы? Например, как это было не в самом бедном регионе — Московской области?
— Конечно, шансов нет. Вот эту изношенную инфраструктуру за один год не поправишь, тем более, что тарифы только повысились.
Надо выстраивать систему, усиливать контроль, в том числе, за региональными властями. Передавать им ответственность. Сейчас она лежит на местной власти. Надо передавать на региональный уровень. Надо жестко увязывать градостроительную политику с коммунальной инфраструктурой. Сейчас строят новые кварталы и сажают их на старые сети. Надо включать дома в эту цепочку. Много чего надо. Это потребует большого периода.