Казахстан как задний двор: почему встреча Путина и Токаева не привлекла внимания

Николай Владимиров

Тень Елбасы

Из итогов встречи 3 июля президентов Путина и Токаева до широкой публики решили довести только информацию о согласии президента РФ посетить Казахстан в ноябре с государственным визитом и успешном экономическом сотрудничестве — товарооборот между двумя странами растет и, по словам российского лидера, уже достиг почти $30 млрд.

Понятно, что встречи руководителей государств на полях саммитов несопоставимы по масштабам договоренностей и в целом политико-дипломатической работы с госвизитами и, по сути, проводятся больше для обсуждения накоротке текущих проблем и для красивой телекартинки.

Нет никаких сомнений, что Путину и Токаеву нет необходимости встречаться лично, чтобы контролировать развитие отношений двух стран со всеми его сложными моментами, создаваемыми в основном российско-украинским вооруженным конфликтом. Для этого есть телефон, главы МИД, советники, послы и т. д. И судя по нынешнему уровню взаимоотношений, все эти люди работают вполне успешно.

Между тем, еще два с половиной года назад перспективы сотрудничества двух стран были далеко не столь очевидными. До 2022 года президент Касым-Жомарт Токаев не считался полностью самостоятельным политиком — над ним всегда нависала тень первого после распада СССР главы Казахстана — Нурсултана Назарбаева.

Токаев считался его надежным соратником и другом, именно поэтому Назарбаев использовал его для «транзита власти», когда состояние здоровья уже очевидно не позволяло ему исполнять свои обязанности. А не кого-то из членов своей семьи (о чем, возможно, Елбасы потом и сильно жалел). И эта тень, висящая над новым президентом, не была фигурой речи — он даже правил из города, носившего имя своего предшественника, не говоря уже о том, что ключевые должности в государстве контролировали родственники президента и лояльные им люди.

Выйти из этой тени Токаеву удалось по счастливой для него случайности (и по печальной для его страны) и благодаря поддержке Владимира Путина, которую казахстанский лидер в дальнейшем всегда будет помнить и вести свою страну в фарватере российской внешней политики.

«Газовое» восстание

В январе 2022 года, примерно за полтора месяца до начала СВО, в Казахстане случился свой военно-политический конфликт. В одной из областей страны вспыхнули беспорядки из-за почти двукратного повышения цен на газ для внутренних потребителей.

Судя по всему, чьей-то явной вины в этом не было — правительство, принявшее такое решение, выполняло рекомендации МВФ. Однако население восприняло это решение в штыки.

Напомним, что Казахстан — сырьевая страна, значительная часть производственных ресурсов и месторождений углеводородов при Назарбаеве были переданы транснациональным компаниям, значительные богатства были сосредоточены в руках «клана» первого президента. Соответственно имела место классическая схема противостояния богатых верхов, которые не могут, и бедных низов, которые не хотят. Бунт, начавшийся сам по себе, по мере своего развития, как всегда бывает в истории, был использован местными и далекими интересантами.

Беспорядки, вошедшие в фазу вооруженного восстания, перекинулись на Алма-Ату, сопровождались убийствами, грабежом, мародерством и прочими последствиями такого рода явлений. Токаев фактически оказался на грани потери власти.

На Западе, и в США, и в ЕС, похоже, восприняли происходящее в Казахстане как очередной народный майдан, выражавший требования массами политических и экономических свобод. Там напрямую не ставили Токаева в положение Лукашенко во время «белорусского майдана», но открыто требовали от него не применять жестких методов для подавления восстания. Весьма вероятно, что Токаев для Запада впоследствии и стал бы казахстанским Лукашенко, если бы вскоре не началась СВО и фокус внимания развитых стран мира не переключился бы на Москву и Киев.

А затем Токаев неожиданно для многих повел себя не как марионетка Назарбаева, кем его поначалу считали, а как совершенно независимый политик, причем умный, жесткий и расчетливый. Он подавил восстание (при этом вернув «старые» цены на газ) военным путем, быстро «очистил» органы власти от родственников Назарбаева и их единомышленников, самых влиятельных из которых обвинил в госизмене — мол они годами знали о подготовке в горах боевых отрядов оппозиции, но скрывали это в своих интересах.

Ответственными назначили националистов

И все это под зонтиком ОДКБ — военной организации стран СНГ, контролируемой Москвой.

По требованию Токаева ОДКБ очень быстро приняла решение о переброске в Казахстан сил быстрого реагирования — первый случай такого применения союзных обязательств в истории этой организации. На Западе, понятно, это было воспринято в целом негативно, вспоминали ввод советских войск в Венгрию и Чехословакию. Между тем, эти войска (российские и белорусские десантники) так и не вступили в бой, взяв под защиту крупные инфраструктурные объекты, и через несколько недель организованно покинули территорию Казахстана.

Судя по всему, до сих пор доподлинно неизвестно, кто мог попытаться взять под контроль народный протест. Говорится лишь, что это были националисты. Сначала о своей руководящей роли заявил казахстанский беглый экс-министр, бизнесмен и оппозиционер Мухтар Аблязов, проживавший в Киеве. Но когда власти стали побеждать, он быстро отказался от своих слов, уверяя, что не имел к протестам никакого отношения.

Затем был арестован некий очень известный в стране криминальный авторитет, который вроде бы и поставлял вооруженных боевиков для атак на правоохранителей и органы власти. И, как сообщали казахстанские СМИ со ссылкой на источники во власти, этот человек был связан с турецкими спецслужбами.

Известно, что президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган осудил погромы в Казахстане, но в близких к нему политических кругах царили другие настроения — там поддерживали мятежников-националистов за их приверженность к пантюркизму.

Как бы там ни было, Токаев мятеж подавил, а заодно, воспользовавшись ситуацией, избавился от всего наследия Назарбаева, включая название столицы государства (которая из Нур-Султана вновь стала Астаной), внес изменения в конституцию страны, касающиеся выборов главы государства, и т. д.

Токаев — в ближнем круге Путина

Этой истории не случайно уделено столько внимания в данном материале, поскольку она объясняет все дальнейшие шаги казахстанского руководства в очень сложный период времени — после начала СВО.

Скорее всего, если бы Нурсултан Назарбаев сохранился к 2022 году, он наверняка бы занял более нейтральную позицию по отношению к конфликту РФ и Запада. Его фишкой во внешней политике считалась пресловутая многовекторность, связи его семьи с западным капиталом, а значит — и политиками, были очень крепки, да и Путину он не был чем-то особенно обязан, в отличие от Токаева, которого российский президент поддержал в самый сложный момент.

После начала СВО Токаев, кажется, не пропустил ни одной встречи на высшем уровне, где присутствовал бы Путин. Личные отношения глав государств также развивались по нарастающей — например, в прошлом году на дне рождения Путина в Подмосковье из иностранных лидеров были только главы Казахстана и Узбекистана, которых именинник сам повез в ресторан на своем ретроавтомобиле.

Не было случая, чтобы глава Казахстана как-то стал критиковать позицию России в этом конфликте. Да, он не признал Крым, ДНР и ЛНР, но с сожалением объяснял свою позицию тем, что в Уставе ООН два основополагающих принципа — право народов на самоопределение и нерушимость границ и суверенитет стран — нередко противоречат друг другу. По сути, оправдывая решение Путина начать СВО.

Но самое главное — это роль Казахстана в российском «импортозамещении» после введения странами Запада жестких экономических санкций. Если верить иностранным СМИ, приводящим массу цифр в поддержку своих утверждений, Казахстан, по сути, стал хабом для поставки в РФ товаров двойного назначения и просто импортных изделий из стран, поддержавших санкции.

И, насколько можно судить, эту ситуацию не изменили ни встречи Токаева с американскими руководителями высшего уровня, ни регулярные визиты в страну инспекторов ЕС. При этом формально Казахстан подтверждает поддержку санкционной политики Запада.

Восточный Казахстан: риски есть, но с ними борются

Хотя, конечно, совсем безоблачными отношения двух стран назвать нельзя. Нечасто, но случаются коллизии, связанные с русским населением в Восточном Казахстане. Известно, что при Назарбаеве русские массово уезжали из Казахстана в РФ по многим причинам, в том числе из-за невысокого уровня жизни и усиления национальной составляющей в кадровой и прочей политике Астаны.

И уже после начала СВО президент Токаев немало сил положил на успокоение этой ситуации — многократно подтверждал неизменность курса на признание русского языка, по сути, вторым официальным, остановил перевод казахского с кириллицы на латиницу.

Ходят слухи, что его известное высказывание при Владимире Путине о непризнании Крыма, ЛНР и ДНР, наряду с Абхазией и Косово независимыми вызвало большие неприятности для Казахстана.

Якобы, именно из-за этого был закрыт (по формальным основаниям) порт в Новороссийске, через который осуществляется транзит казахстанской нефти Каспийским трубопроводным консорциумом в Европу. Звучали голоса известных политиков в Госдуме и Мосгордуме о необходимости «заняться Казахстаном» по примеру Украины. К теме, естественно, тут же подключились украинские и западные политики, пугая Казахстан «скорым приходом» России. К настоящему времени, насколько можно судить, эта тема сошла на нет.

Интересно, кстати, что уже после начала СВО, в апреле 2022 года, были опубликованы результаты опроса бюро экспресс-мониторинга общественного мнения Demoscope. И выяснилось, что 65% граждан Казахстана не ожидают «российское вторжение» в республику. Четверть казахстанцев допускают возможность военной агрессии со стороны России.

«Примечательно, что однозначно допускают такую вероятность 38% казахскоязычных респондентов и в значительно меньшей степени русскоязычные респонденты (9%)», — говорится в исследовании. Но что самое интересное: 70% участников опроса «не смущают ни санкции, ни сам конфликт» РФ с Украиной. Для них Россия — главный стратегический партнер Казахстана (против сотрудничества с РФ выступили только 10% опрошенных).

Запрещенные барабанщики

Невооруженным глазом видно, как власти Казахстана подыгрывают России по значимым для нее вопросам. Так, президент Токаев внес изменения в миграционную политику страны после массового оттока из РФ военнообязанных мужчин после объявления частичной мобилизации — правило 90-дневного «визарана» заменили на более жесткое, вынуждающее иностранцев покинуть страну по истечении этого срока (для многих россиян это означало вернуться на родину). Кроме того, в стране негласно запрещены концерты российских музыкантов из «черного списка» не согласных с СВО.

Поддерживает Казахстан Россию и на важнейших международных форумах. Так, его представитель в ООН не голосует за «неприятные» для Москвы резолюции, например, по остановке СВО и репарациям для Украины. Или Астана проигнорировала «саммит мира» в Швейцарии в середине прошлого месяца, чего просила от союзников Москва.

Одним словом, Казахстан после укрепления власти Токаева вследствие разгрома мятежников стал более надежным тылом для России, чем он был при Назарбаеве. При этом и с Западом Астана не ссорится, что позволяет Москве использовать ее территорию и юрисдикцию для получения нужных ей запрещенных импортных товаров, на чем хорошо зарабатывают и казахстанцы.

Стороны понимают интересы друг друга, и вряд ли тут что-то изменится в обозримом будущем. Поэтому и сообщения пресс-служб так скупы на подробности встречи Путина и Токаева в Астане — в отношениях двух стран нет какого-то нерва и скрытой угрозы.