«Лежали как овощи…» Ростовских врачей осудили на реальные сроки за пытки заключенных

Иван Зубов

Эта история с более или менее счастливым концом началась с записей, больше похожих на дневники из какого-нибудь концлагеря, которые оставили еще летом и осенью 2020 года в своем паблике сотрудники «Общественной наблюдательной комиссии Ростовской области» (ОНК).

Во время своего посещения туберкулезной больницы №19 в Ростове-на-Дону, в числе пациентов которой находились и осужденные, члены ОНК обратили внимание на больного, обколотого препаратами и привязанного к кровати так называемой «мягкой вязкой»: «Человек был похож на овощ и не мог даже сказать слово, не то, что представлять опасность для себя и для окружающих, но его привязали к кровати и по его словам не отвязывали около месяца. Когда члены ОНК подняли одеяло и осмотрели данного осуждённого, мы ужаснулись. На спине была пролежень такая, как будто ему выстрелили с ружья в спину. Там была просто дырка…

(…) В последующие наши приходы уже людей отвязывали, заполняли журналы, меняли постельное белье и нарушений нам найти не удавалось.

Не удавалось до 02.09.2020 года. В этот день мы планово посетили СИЗО 1 г. Ростов-на-Дону и проведи прием, совместно с членом общественного совета ГУФСИН и представителями ГУФСИН РО. На данный прием к нам обратился заключённый З., который пожаловался на то, что его в течение 70 дней не отвязывали в туберкулезной больнице, вследствие чего у него протерлась нога до самого мяса. Данную травму он нам продемонстрировал, и мы в очередной раз ужаснулись. Так же сильно были протерты кисти рук. На приёме присутствовал медик и заключённый З. с ним обсуждали, что необходимо разрабатывать руки и ноги, так как лежа 70 дней на привязи человек почти разучился ходить…»

В комментариях к этим ужасающим свидетельствам встретилась и такая запись: «У меня муж тоже там находился. Полный беспредел: вязали и закалывали так, что ходил под себя. Давали запретные препараты. Был как овощ, и попробуй что-то сказать, пока находится там — вообще заколют…»

Таких пациентов, которых на сутки и на недели привязывали к кроватям, так что у них возникли пролежни, оказалось сорок три человека, все они были признаны потерпевшими по этому делу. О физическом, сексуальном и моральном насилии тогда правозащитникам рассказал 61 пациент. Увы, двое из них умерли, не дождавшись справедливости.

Всего по этому делу в Ростове-на-Дону проходили трое врачей-психиатров. Среди них: заместитель начальника по безопасности больницы Александр Лях, приговоренный к 7,5 годам колонии. Суд признал его виновным в «организации пыток» и «превышении должностных полномочий с применением насилия и специальных средств, с причинением тяжких последствий».

Врач-психиатр Анастасия Поторочина приговорена к 5 годам колонии за пособничество в преступлении. Начальница психиатрического отделения больницы Дарья Позднякова — к 6 годам заключения.

В материалах дела сказано, что пациенты психиатрического отделения больницы ФСИН подвергались избиениям, им запрещали мыться и кололи психотропные препараты.

Причем привязывать больных к кроватям отдавал распоряжения Лях, а Позднякова просила своих подчиненных Маркарову и Поторочину вписывать в медицинские карты недостоверные сведения. Более того, связывать пациентов медики заставляли других осужденных. Правозащитники же утверждают, что такие зверские меры к заключенным применялись по меньше мере с 2018 года, а скорее всего и раньше. Те же члены ростовского «ОНК» написали в паблике, что обращения по поводу условий содержания в больнице №19 в их адрес поступали очень часто и раньше, но к их приходу, медики «всегда все подчищали и нам не удавалось что-то выявить».

Самое показательное же во всей этой истории состоит в том, что все трое осужденных своей вины не признали. Это говорит, в частности, и о том, что они были уверены в собственной безнаказанности, поскольку, как правило, такого рода преступления от общественности скрываются и до суда не доходят. Ростовский же случай стал в этом смысле «счастливым» прецедентом. Вероятно, что после него насильники в государственной системе наказания несколько поубавят прыти. Во всяком случае, хотелось бы на это надеяться.