Санкционный режим против России продолжает ужесточаться. Вот уже и Объединенные Арабские Эмираты согласились ограничить экспорт в РФ товаров двойного назначения. Это произошло благодаря дипломатическим усилиям Евросоюза, сообщило агентство Bloomberg, По данным издания, аналогичный ОАЭ шаг рассматривает и Турция.
Это лишний раз доказывает тот факт, что страны, так называемого, глобального Юга, которые отказались присоединиться к западным антироссийским санкциям, вовсе не обязательно одобряют ее действия, считают эксперты сетевого издания Re: Russia. Но при этом, кроме настороженного отношения к политике экономического давления со стороны Запада на Россию, они еще и действуют с точки зрения экономического прагматизма или даже эгоизма. https://re-russia.net/review/391/ Это отражает, впрочем, установки не только их элит, но и населения, стремящегося вырваться из бедности. Такая стратегия между тем существенно ослабляет эффективность западных санкций и вынуждает Запад выстраивать дорогие системы мониторинга и вводить малопродуктивные вторичные санкции против компаний из этих стран, что только вызывает дополнительное раздражение в адрес «коллективного Запада».
Однако возможны и другие методы, считает исполнительный вице-президент Института Петерсона (Peterson Institute for International Economics, PIIE) Маркус Ноланд. США должны использовать систему преференций для доступа к своему рынку, чтобы поддерживать и расширять таким образом санкционную коалицию. В этом случае возможно формирование более устойчивых политико-экономических союзов со структурированными интересами. Действительно, сегодня политический популизм, замешанный на антиколониальной и антиамериканской повестке, входит в резонанс с экономической выгодой, которую приносит неприсоединение к санкциям, что резко усиливает позиции популистов — национал-прагматиков, вроде турецкого лидера Реджепа Эрдогана или премьера Индии Нарендры Моди. Эта тенденция ведет к дальнейшему охлаждению политических отношений США с теми странами, которые могли бы выступать их союзниками на международной арене, как, например, Индия.
Ноланд считает, что для потенциальных участников такой коалиции США должны разработать торговые преференции, аналогичные Всеобщей системе преференций (Generalized System of Preferences, GSP), действующей в рамках компетенций ВТО. Она предполагает, что развитые страны, в том числе США, предоставляют развивающимся странам беспошлинный доступ к своему рынку. Принципиальным отличием новой программы должен стать ограниченный и возобновляемый срок действия преференций.
Эксперты оценивают эту идею недостаточно проработанной. Как это было в случае с GSP, Конгресс, которому предстоит утверждать новую программу, может исключить из нее определенные категории товаров в интересах американских производителей, признает сам автор идеи. Именно так из программы GSP были, например, исключены одежда и обувь, что заметно сказалось на ее результативности, так как ее целевые участники хотели экспортировать на американский рынок как раз достаточно простые, а не технически сложные товары. Новая программа должна быть более выгодной, считает Ноланд, но не объясняет, как это сделать. Кстати, на разных этапах США отказывали в доступе к GSP ряду стран по политическим мотивам (например, «коммунистическому» Вьетнаму или Ливии, которую обвиняли в поддержке терроризма).
Так или иначе, предложение Ноланда — очередной шаг в логике выстраивания политико-экономических блоков. Начиная с 1990-х годов развитые страны охотно инвестировали в развивающиеся рынки и снижали торговые барьеры в надежде, что экономическое взаимодействие приведет к постепенной политической конвергенции. Однако в результате глобальный баланс торговли сместился в пользу автократий и «средних держав», которые не спешат помогать Западу в противостоянии с первыми, а наоборот, желают извлечь из этого противостояния выгоду.
Выбирая партнеров и объекты для инвестиций, западный бизнес стал соотносить рентабельность с геополитическими рисками. К этому международные компании склоняют западные правительства: так, в стратегии развития отношений с Китаем, принятой правительством Германии, крупнейшим концернам рекомендовано «должным образом учитывать геополитические риски при принятии решений». В результате поток прямых западных инвестиций в страны глобального Юга сокращается, а торговля между странами, представляющими глобальный Север и глобальный Юг, после начала боевых действий между Россией и Украиной росла на несколько процентов медленнее, чем торговля между странами внутри этих условных групп. В ходе опроса, проведенного Европейским центральным банком (ЕЦБ) среди крупнейших европейских компаний, 42% компаний заявили, что в ближайшие годы планируют перенести производства в более «дружественные» локации. Это новая тенденция, отмечают аналитики ЕЦБ, потому что только 11% фирм сказали, что уже следуют этой стратегии на протяжении последних пяти лет. Таким образом, треть крупнейших европейских компаний озаботилась эти вопросом именно недавно. В то же время торговая война США и Китая и новое понимание геополитических рисков уже привели к тому, что в третьем квартале этого года прямые иностранные инвестиции в китайскую экономику сократились впервые с 1998 года — на $11,8 млрд, сообщает Bloomberg. На этом фоне идея торговых преференций может иметь развитие в качестве одного из инструментов геоэкономического принуждения.
Расширенный в этом году до 11 стран БРИКС+, впрочем, также обсуждает инструменты геоэкономической независимости, которые, однако, пока выглядят еще более абстрактными и нереалистичными. И прежде всего потому, что развитые страны остаются для них важнейшими рынками сбыта и основным источником инвестиций, которые приходят сюда из США и Великобритании. Инвестиционные возможности китайского проекта «Один пояс — один путь» вряд ли компенсируют сокращение этих глобальных инвестиций, отмечают аналитики. Сам Китай, несмотря на длящуюся уже пять лет торговую войну, продолжает наращивать товарооборот с США. И этот факт демонстрирует, что развернуть тренды глобализации будет не так уж просто.
«Перспектива экономических издержек от ухудшения условий торговли и инвестиций с западными странами противоречит идеологии „прагматического суверенитета“ стран глобального Юга, о которой речь шла выше. Поэтому им вряд ли удастся легко договориться о совместных действиях, а у Запада есть много возможностей для превращения режимов торговли и инвестиций в политический инструмент. Но так или иначе борьба за возможность конвертации экономического влияния в политическое продолжится в обозримом будущем», резюмируют эксперты издания.
Приходится в очередной раз констатировать, что западные санкции против России продлятся еще очень долго, и с каждым днем будут только ужесточатся. Ведь от этого во много зависит и будущее самого Запада. Даже если СВО в Украине закончится в обозримом, ни о каком немедленно снятии санкций речи идти не может, разве что о некотором ослаблении.