Дмитрий Михайличенко: в России активно формируется культура сверхподданичества

Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук

Российское общество остается аполитичным, а из форм политической культуры преобладает подданническая, однако происходят достаточно значимые изменения в условиях геополитической конфронтации с Западом.

Возможно, формулировка «подданническая» нуждается в уточнении: скорее, уместно говорить об условном патриотическо-подданническом типе политической культуры. В рамках нее большинство признает иерархию и роль правящего класса, но консолидируется не на основе прямого подчинения, а в условиях сплочения перед Руководством страны и противостояния Внешнему Врагу.

1. Базовое, или, точнее, рамочное единение социума вокруг руководства и флага сохраняют свое действие. В отличие от посткрымских лет, когда общество ощущало на себе величие страны, которое не потребовало от социума значительных усилий, — сейчас это оборачивается тяготами эпохи геополитического противостояния, однако они также работают на единение и обеспечивают нужный властям функциональный эффект. Посткрымский эффект был осязаем 2-3 года и потом начал растворяться. В плане СВО он, уже очевидно, будет намного дольше.
2. Элиты, особенно гражданские, потеряв в начале СВО сейчас ищут способы восполнения своих источников для обогащения. Ресурсный пирог стал меньше, но это пока еще можно компенсировать за счет других инструментов, в том числе и за счет повышения управляемости над обществом. Это заметно на уровне губернаторов и даже мэров, которые видят одной из своих задач преодоление инерции общественного сопротивления путем не столько ее атомизации, сколько формирования серой массы молчаливого большинства и заливания общественного пространства позитивом и прочей информационной ватой.
3. На уровне локальных и региональных элементов властной вертикали наиболее заметна и другая, очень важная тенденция. Транслируется простой посыл: начальство всегда право, а всем нужно работать (как можно больше) на благо страны, государства и политического режима. Все эти понятия сливаются в одно — Родина. Это вносит свой вклад в формирование сверхподданичества.
4. Каналы для пополнения правящего класса в стране закупорены, но в определенной степени они работают. По-прежнему патриоты, функционеры, карьеристы или просто деятельные натуры могут пойти во власть и, при определенных раскладах, найти свой способ, причем не только через СВО. Это значит, что условная и формирующаяся неороссийская номенклатура рассматривает социальные процессы через призму «мы — они», но не будет игнорировать прослойку активных граждан, которые хотят быть частью власти. Приоткрыты возможности для лоялистского гражданского активизма, для остальных — патриотически-подданический патриотизм. При этом наличие каналов для пополнения правящего класса очень важно, так как формирует возможности свободного выбора проактивной части социума. И этот же фактор не позволяет формировать в социуме мнение о несправедливости такой конструкции.
5. В то же время, за последние годы власть доходчиво объяснила гражданам, что активистский/демократический тип политической культуры сулит неприятности и проблемы, и ничего более. Это, на фоне патриотического единения, усиливает потенциал принятия патриотичности в условиях иерархии и доминирования правящего класса.

Социум исчерпал ресурсы для противостояния власти, и сейчас происходит нормализация этого состояния за счет более активного распространения подданически-патриотического типа политической культуры.

Специально для «Кремлевского безБашенника»