Больше не назначать: Минздрав разослал в больницы списки исчезнувших медпрепаратов

Екатерина Максимова

В самом конце июля Минздрав РФ выпустил документ (№25-8/6908 от 27 июля 2023 года, имеется в распоряжении «Новых Известий»), который огорошил медиков всей страны. Депеша была предназначена для федеральных медучреждений, находящихся в ведении ведомства.

«Департамент <> Министерства здравоохранения РФ направляет для использования в работе информацию о прекращении производства и ввоза лекарственных препаратов, включенных в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов», — сообщается в документе. Медикам велено учитывать данную информацию при назначении лекарственных препаратов.

В документе — 196 позиций. Десятки названий вряд ли о чем-то скажут обычным людям, но значатся в пугающем списке и препараты, которые россияне в определенных жизненных ситуациях привыкли назначать себе сами: «Лазолван», «Церукал», «Амоксиклав» (порошок для приготовления суспензии), «Кетонал», АЦЦ и др.

А вот врачи в подведомственных медицинских учреждениях 196 позиций из номенклатурного приложения изучали куда с большим волнением. В перечне оказались импортные препараты (десятки производителей — от израильской Teva до европейских Гедеон Рихтер, Sandoz, Novartis и др), о выводе которых из России ранее не сообщалось.

Тот же АЦЦ от фармкомпании Sandoz, который занимал в России более 70% рынка ацетилцистеина. Медиков уже давно напрягла угроза и исчезновения жаропонижающего «Перфалгана» (внутривенный раствор), «Вивитрола» (применяется в наркологии), антибиотика «Тиенам» и других препаратов. В список исчезающих лекарств неожиданно для медиков попали и «Пульмозим», «Леводопа» (от болезни Паркинсона), противовоспалительные средства (все формы «Панадола» и детского «Панадола») и др.

Через несколько дней Минздрав без объяснения причины свое письмо отозвал. Эту информацию «Новым Известиям» подтвердил главный врач одного крупного федерального медучреждения, попросивший не указывать его фамилию и место работы.

«Нам строго-настрого запрещено напрямую общаться с журналистами. И уже тем более, сообщать СМИ о проблемах. Список от 27 июля? Видел, конечно. Он уже отозван. В любой момент опять что-то подобное пришлют. Шуму документ наделал много. Там почти все имеет аналоги, но вот, к примеру, „Перфалган“ мы заменить не сможем. Бумага министерская гуляет туда-сюда — это один вопрос. Проблема-то в другом: некоторые иностранные препараты действительно исчезают. Тем временем во всем мире — в Европе, в Америке, регулярно выходят новые поколения препаратов — антибиотиков, моноклональных антител, используемых для широкого спектра лечения (от бактериальных инфекций до онкологии). А мы… Мы ищем что есть из старого, выбираем из того, что еще осталось из „второсортного“. И мы еще — Москва, то есть благополучные», — прокомментировал главный врач одной из больниц Москвы.

Генеральный директор маркетингового агентства DSM Group, член Координационного совета РАФМ Сергей Шуляк вот так прокомментировал список Минздрава, разосланный в больницы 27 июля:

«По многим из перечисленных в этом списке препаратов есть аналоги. Точнее, по большинству. Да, есть полюбившиеся населению лекарственные средства, например, тот же АЦЦ. Что, конечно, россияне воспримут на уровне „ой, как же так“. Но в последнее время большей популярностью пользуется другой препарат от кашля. Или тот же „исчезнувший“ „Диклофенак“ — у нас 200 позиций на рынке. Список действительно большой (от онкологии до простуды), но очень много в этом документе генериков, так что при беглом прочтении списка нет катастрофы. Раньше подобные документы не выставлялись на обозрение, но ежегодно происходила ротация препаратов. Один пункт из списка, к примеру, перестал выпускать наш „Биокад“, потому что появился более современный препарат. Если кто-то из узких специалистов увидит проблематику, то, возможно, но в целом ничего серьезного этот перечень, включающий 196 позиций, не несет».

Врач —терапевт Алексей Кожевников, напротив, назвал ситуацию сложной, а тенденцию — пугающей.

«Каждое назначение — это теперь квест. Врачи вынуждены заходить на сайты крупных агрегаторов и узнавать есть ли в наличии нужный препарат, можно ли его еще купить в России, присутствует ли он вообще еще на нашем рынке. К примеру, исчез один из самых известных препаратов (группа антибиотиков), применяемый для лечения ЛОР патологий и заболеваний верхних дыхательных путей. Просто исчезла суспензия и врачи были вынуждены искать замену из других групп антибиотиков. И это все усугубляется пересудами о возможном введении тотального использования рецептурных бланков для выписки практически любого лекарственного препарата. Этот тренд с рецептами, не сомневаюсь, приведет к коллапсу во всех направления врачебной деятельности. Люди будут просто приходить за рецептами, нагружая врачей, занимая их время и отвлекая их от истинных пациентов», — говорит доктор Кожевников.

«Новые Известия» сообщали о том, что с 1 сентября лекарства перестанут быть доступными для большинства. Согласно новому постановлению, отпуск рецептурных препаратов, которых сегодня на фармрынке 70%, будет производиться по новой форме, на бланке с номером и печатью.

Ранее ряд зарубежных фармкомпаний сделал заявления об изменении в своей работе в России из-за СВО. К примеру, американская фармкомпания Eli Lilly заявила, что передаст российский бизнес партнеру — швейцарской Swixx Biopharma. Eli Lilly поставляла на российский рынок онкопрепараты, противодиабетические лекарства, инсулины и другие средства для лечения.