Звериный инстинкт. Спасти вельского мишку от хозяина-живодёра просят 80 тысяч человек

Юлия Сунцова

О заточенном в рабство молодом медведе, живущем в ужасных условиях на промзоне в Вельске, «НИ» сообщили архангельские активисты. Зоозащитники и десятки тысяч неравнодушных жителей второй год пытаются вытащить медведя из тюрьмы, к которой его приговорили охотники.

Почти 80 тысяч человек подписали петицию на Change.org с требованием изъять дикое животное у того, кто называет себя его хозяином.

На фотографии мишки невозможно смотреть без слез.

Тесная клетка, сваренная из ржавых прутьев. За прутьями — еще совсем молодой самец бурого медведя. В клетке, да еще и на цепи — неволя в квадрате. Нужно же наверняка лишить бедолагу его последнего звериного достоинства. Голова поникшая, взгляд понурый. Здесь на этих же четырех квадратных метрах — собственные испражнения. А рядом — ржавое корыто с мутной водой. Мишка тянет лапу сквозь прутья, наружу. Но успеют ли его спасти прежде, чем он умрет?..

Сама клетка с медведем находится внутри промышленной зоны в Вельске. На территорию предприятия не пускают посторонних. Проникновение на частную территорию вопреки воле владельца карается в РФ законом.

Но несколько раз зоозащитникам всё же удалось это сделать.

Они доходили до клетки с медведей и фотографировали его.

«Сидит на голодном пайке, воды немного, и она грязная. Укрытия нет. Мишка подавлен, в плохом состоянии», - констатировали они.

Мишка подсадной

Но тесное и грязное пристанище — не единственное зло, которое причиняют ему люди. У медведя есть работа… Иногда его вывозят к поселку Кулой Вельского района, в лесное урочище — там на нем тренируют собак.

Медведя и других подсадных животных обездвиживают, чтобы охотничьи собаки могли беспрепятственно нападать.

В 2018 году в России приняли закон о запрете «контактной» притравки, с тех пор разрешено только бесконтактное обучение охотничьих собак и на территории угодий. Но некоторые охотники закон игнорируют, и собаки продолжают растерзывать животных до смерти.

— Притравка — это кровавое натаскивание лаек, гончих на будущих жертв, которым предстоит умереть в неравной схватке с охотником и его сворой. Цель мероприятия — разозлить собаку так, чтобы она сама бросалась на «добычу» и перестала её бояться. Для притравки используют молодых и неопытных диких животных — испуганных, замученных, не готовых защищаться в полную силу. Часто их специально ранят или калечат, не дают достаточно еды и воды, держат в тесных клетках, чтобы ослабить, — рассказывают архангельские зоозащитники.

В Вельске, по словам местных жителей, притравки проводят с 2015 года. Пытки длятся по несколько часов, иногда притравочных животных разрывают до мяса.

Так охотники готовят своих собак к загонной охоте на диких зверей. На языке их сообщества это называется «вырабатывать у собак характер».

«Тестирования» на испытательно-тренировочных станциях (ИТС) проводятся обычно в выходные или по заявкам. Собак — по одной или в парах по очереди подводят к сидящему на цепи медведю, дикому кабану, лисам и др. и тренируют загоны.

Способности собак оценивает судья. По итогам мероприятия выдаются дипломы. Организаторы зарабатывают на взносах, которые платят охотники за участие в этом развлечении. Владельцы диких животных получают из общего котла свою долю за сдачу питомцев в прокат. Владельцы, как правило — тоже охотники или егеря. Диких животных они еще детёнышами отлавливают в лесу, приносят домой и пытаются сделать своей собственностью (легализовать владение).

— Наш вельский мишка точно не первая жертва живодёров и не последняя, если не начать объединять силы. Когда говорят о сильнейшем страхе, стрессе и боли, используют фразу «загнанный зверь». Вельскому медведю приходится переживать это состояние снова и снова, каждый божий день. Заканчивают притравочные животные свою жизнь одинаково. Однажды они ослабевают настолько, что больше не могут и не хотят сопротивляться и дают себя разорвать. Добить замученное животное могут и сами владельцы — как видим, у этих людей на первом месте — заработок, животных они «любят» только до тех пор, пока те приносят им деньги. А когда обессиленные животные доходят до границы «между жизнью и смертью», они от них избавляются. «Несите нового», — рассказывает Ольга Ромицына, автор петиции.

Защитники мишки в Архангельской области подали заявления с требованием освободить вельского медведя в ОМВД по Вельскому району, Росприроднадзор, Прокуратуру и начали кампанию в зоозащитных пабликах, обратились в СМИ.

Прокуратура признала содержание медведя в клетке незаконным

Сначала шли одни отписки. Но после публикаций в СМИ отреагировала Прокуратура Архангельской области. Надзорный орган провел проверку по факту длительного незаконного содержания медведя в железном вольере.

«По результатам проверки установлено местонахождение животного, выявлены факты нарушения правил пользования объектами животного мира, выразившиеся в содержании медведя в течение продолжительного периода времени в железном вольере в отсутствие разрешительной документации», — сообщил начальник отдела по надзору за исполнением федерального законодательства прокуратуры Архангельской области Александр Власов.

Материалы прокурорской проверки направлены в региональное Министерство природных ресурсов и в Вельский лесопромышленный комплекс. Вопрос об изъятии медведя поставлен ребром. По словам зоозащитников, предпринимателей-живодёров планируют привлечь к ответственности.

Активисты с большим энтузиазмом занялись поиском реабилитационного центра для медведя и зоопарка, который бы его после лечения принял.

Но на сегодня медведь по-прежнему в той же самой клетке, в которой был запечатлен в середине мая.

В ходе прокурорской проверки также выяснилось, что притравки проводили на барсуке и кабане. Активистам не удалось узнать, живы ли еще эти животные.

Выдумав легенду про охотников, желающих потренировать своих собак, мы подали предзаявку на участие в мероприятии руководителю притравочной станции в Вельске Григорию Шухтину. Спросили, какие нынче взносы за участие и «ассортимент» подсадных.

Григорий нам не ответил. Доподлинно известно об «испытаниях» на Вельской притравочной станции, планировавшихся на апрель 2022 года.

Минимальная стоимость притравки здесь была — 500 рублей за собаку, для пары собак — от 700 рублей.

Закон о запрете контактной притравки действует уже пять лет. Но работает не всегда

Напомним, закон о запрете контактной притравки был принят в России в феврале 2018 года. Инициативы выходили на рассмотрение и в предыдущие годы, но на разных ступенях отклонялись, например, в 2017 году законопроект отклонил Совфед.

Но в 2018 году работа притравочных станций была полностью запрещена. Дрессировать охотничьих собак разрешили только в охотничьих угодьях и только способами, не допускающими жестокого обращения с животными и причинения им вреда. В частности, в соответствии с новыми нормами, необходимо устанавливать ограждение, которое должно защищать дикое животное и исключать физический контакт с собаками.

Кроме того, надзорные ведомства получили право контролировать данный вид деятельности.

Депутаты полагали, что новые правила спасут жизни тысячам диких животных, остановят «конвейер смерти»:

«В процессе таких [контактных] тренировок дикие животные получают серьезные травмы, увечья и зачастую погибают. Для того, чтобы крупный хищник не нанес травм собаке при тренировке, животных калечат (вырывают когти, зубы), морят голодом. Такие станции и такие тренировки давно уже не отвечают требованиям гуманного и развитого общества. Практически во всем мире контактные способы тренировки охотничьих собак не используются», — говорилось в пояснительной записке законопроекта.

Данные о количестве притравочных станций в России разнятся — у проводивших экспертизу экспертов Госдумы они отличались в десятки раз. Одни насчитали около 200, другие — более 2000 тысяч. Поддаются учёту они сложно, так как пользователи этих станций — очень закрытые сообщества любителей охоты.

Проблема еще и в том, что открыть такую станцию в принципе можно, где угодно. Такие услуги уже оказывались на территории садовых товариществ и гаражных кооперативов.

Жестокий способ «натаскивания» охотничьих собак — контактная притравка — применяется в России с начала 1990-х годов.

Бизнес, основанный на зверях-заложниках и зоосадизме, оказался весьма прибыльным для организаторов.

В странах Евросоюза контактная притравка запрещена уже многие годы. Охотничьих собак тренируют без физическом контакта с дикими животными, например, через стекло.

По законам еврозоны, животные являются особым объектом права чувствующего существа, которое способно испытывать страдания. В России животное на законодательном уровне приравнено к вещи (ст. 137 ГК РФ).