Вечно чужой. Почему Россия никогда не развернется к Китаю

Иван Зубов

Сближение России с Китаем помимо множества политических, экономических и идеологических вопросов не могло не затронуть и социальных, и культурных аспектов. Ведь не секрет, что Россия при всей ее так называемой «особости» принадлежит принципиально другой, нежели китайская цивилизации, называемой в науке иудео-христианской. Другое дело, как она следует ее законам, но воспитывается подавляющее число граждан страны именно на ее образцах, имея о китайской культуре только самое поверхностное представление. Теперь же российские власти предлагают «забыть» западные (читай – иудео-христианские) ценности, чтобы перейти на какие?.. Вот тут-то и запятая!  Существует весьма обоснованное предположение, что и традиционные китайские ценности будут совершенно чужими гражданам России. И тогда останутся они в прямом смысле у разбитого корыта.

Мы и западной культуры еще не усвоили, куда нам за китайской гнаться

К примеру, известный российский поэт и писатель, отвечая на вопрос - «станет ли Россия китаизироваться?», говорит:

«Дело в том, что Китай – это отдельная цивилизация с огромной географией и огромной историей. Много тысяч лет она существует, вбирает она в себя несколько (условно говоря, пять) совершенно разных районов. Китай – это настолько масштабно и глобально (взять китайское кино сегодняшнее, китайскую литературу), там традиция, новаторство и авангард сочетаются в таких сложных пропорциях. Китай как бы на впуске в себя содержит очень серьезный фильтр. Кто через этот фильтр прорвется, тот будет молодец. Того, может быть, пропустят туда. Но это огромная работа. Изучение китайского языка – это задача на всю жизнь.  (…) Китай – это континент, составляющий настоящее зерно, настоящее ядро Евразии. И, конечно, Россия не сумеет заразиться этой культурой просто потому, что не сможет ее понять. Чтобы вникать в чужую культуру, нужно доброжелательно ей раскрыться. А Россией и западная культура не была совершенно освоена. В России усвоили говорить «Доброго дня!» или «Я вас услышал» (или «Я вас понял»). Но совершенно не освоили ни христианской морали, ни американского отношения к труду, ни американского отношения к переменам…»

Сотрудничать с Китаем можно, понять Китай – никогда!

А сетевой аналитик Григорий Кислин объясняет невозможность китаизации российского населения на собственном примере:

«В ленте активно обсуждается вассалитет России по отношению к Китаю и прочий, прости господи, "разворот на Восток".

Мне, признаться, здесь видится системная шизофрения.

Когда-то очень давно я случайно послушал китайскую музыку. Ну, как послушал, минуты две или три. После этого выключил и больше не включал никогда. Не моё. Даже на экзотику не тянет, скорее напоминает звуки, которые могли бы издавать пришельцы из другой галактики.

Это просто самое яркое для меня проявление культурной пропасти между Россией и Китаем. Пропасть эта во всём. Нравится это кому-то, не нравится, но у нас культурный симбиоз с Европой, с клятым "коллективным Западом". В основе в любом случае - христианство, до него ещё - античная мысль и культура. Позже - общеевропейская литература, живопись, музыка. Самоосознание России происходило (и происходит) через непрерывное сравнение с Западом. Знаком при этом может быть плюс или минус, это не так важно, как точка отсчёта.

При этом никакого Китая и, так сказать, "коллективного Востока" в российских "системных настройках" просто нет. Нет, могут, конечно, быть увлечения какими-то вещами в определённых прослойках - не знаю, японским анимэ или южнокорейским кинематографом. Но они так заметны именно потому, что контрастируют с народной (да и государственной) матрицей. Так-то на Западе было полно тех, кто был увлечён арабской или индийской культурой - почему нет? Экзотика нередко манит.

Это, разумеется, совершенно не означает невозможности сотрудничества. Напротив, сколько угодно: торговля, инвестиции, наука, даже образование. Даже совместные мультсериалы пытаются делать.

Но наши дети всё равно будут читать книги про трёх мушкетёров или последнего из могикан, смотреть переводы с французского в сносках к "Войне и миру", узнавать, что Глинка, оказывается, повлиял на Верди, что опера того же Верди (мой любимый композитор) "Сила судьбы" была заказана для петербургского Большого камерного театра, что Гоголь изобретал свою фантастическую Россию из Италии, что Достоевский играл в рулетку в Германии, что Чехова ставят по всему миру, как и Шекспира, которого, благодаря блестящей отечественной переводческой традиции, можно читать в переводах Пастернака или Лозинского. И так далее, это можно описывать бесконечно.

То есть в России неизбежно будет воспроизводиться запрос на слом нового железного занавеса. На свободное пересечение людьми и идеями границ именно с Западом. Конечно, ситуация позднего СССР не будет полностью воспроизведена: скажем, игравшие немаловажную роль нематериальные ценности, вроде современной музыки или кино, сейчас можно получать в "цифре" при сохранении железного занавеса в неприкосновенности, что тогда было затруднительно. Однако, общий вектор будет схожим. А уж запреты будут ещё больше усиливать интерес. Не только к вещественным технологиям, но и к мыслям, и к людям, и к местам памяти.

А Китай? - Он просто другой, чужой и останется таковым.

Человек с головой, развёрнутой на 180 градусов, идёт по направлению к Китаю с взглядом, неизменно устремлённым на Запад. Далеко он не дойдёт…»