Егор Гайдар скончался 16 декабря 2009 г. Я всегда вспоминаю гайдаровские реформы в этот день. Но сегодня воспоминания особые. В уходящем году Россия потеряла все, что обрела в трудной борьбе с мрачным прошлым – наши убогие, так и не давшие всходов ростки демократии; относительную свободу слова, которую вернее было бы называть гласностью; чувство сопричастности миру, не отделявшемуся от России железным занавесом. Единственное, что осталось – это рыночная экономика. Пусть слабая и несвободная. Насквозь пронизанная коррупционным государственным вмешательством. Но все же рыночная. Нельзя гарантировать, что завтра она не скукожится совсем под давлением мобилизационных экономических подходов, но пока она есть. И это значит, если сказать совсем простым языком, что единственное оставшееся у нас достижение реформ – это наследие Егора Гайдара. От многих красивых проектов, намечавшихся другими политиками или мыслителями, остались лишь рожки да ножки, но то, что сделал Гайдар работает.
Гайдара много ругали за компромиссы. За то, что он строил не тот рынок, который описан в либеральных фантазиях, и который всем нравится (мне, конечно, тоже), а тот рынок, который можно было построить в условиях давления самых разных групп интересов. Давления, идущего сверху (от Ельцина), сбоку (от красных директоров или зарождающихся олигархов) и снизу (от широких народных масс, желавших государственного патернализма). Бескомпромиссных героев всегда любят, тогда как людей, склонных к компромиссам, всегда ругают. Поэтому Гайдара, увы, будут ругать и дальше. Он не войдет героем в учебники нашей истории. Но так или иначе он войдет в будущие научные исследования нашей эпохи реформатором, который сумел сделать хоть что-то в условиях жесточайших ограничений.
Для меня лично это «хоть что-то» значит очень много. Для кого-то другого не очень. Однако подобные расхождения во взглядах сейчас не так уж важны. На мой взгляд, важно, чтобы будущие поколения людей, реформирующих Россию, четко отличали реальные дела и реальную политику, от звонких фраз, которые хорошо звучат, но к реформам не приводят.