Перехватить управление реальностью

Очень мало людей способны принять реальность такой, какая она есть. Особенно в катастрофические и переломные исторические моменты. Хотя большинство декларативно мечтает о некоем «взаправдашнем» бытии. Так, например, все доморощенные традиционалисты, отвергатели современного мира, критики общества потребления, вечно рефлексировали по «подлинности», а нынче сами оказались в экзистенциальном тупике. Хотя вряд ли признаются в этом открыто.

Вся их «подлинность» оказалась кровью и мясом, нищетой и разрухой. «Истина» в ее радикальном понимании оказалась отвратительной. И если романтический утопист Ницше мечтал о сверхчеловеке, то здешние псевдофилософы производили в своих кривых метафизических ретортах того самого мамлеевского «Падова-Шатуна», склизкого гомункула, упивающегося падением, которое бесконечно.

Таким образом, символом и аналогом вечности для них является падение. Это и есть «власть», и «жизнь вечная». А философское недоразумение «сверхчеловек» просто не могло состояться. Ибо субъект соткан из страха и абсолютного понимания природы вещей (ведущих либо к величию, либо к безумию), но не из накачанных метафизических мускулов и патетических деклараций. На исторической сцене орде «Падовых» противостоит именно субъект.

Пишут, что «постмодерн умирает в муках». Но нет. Постмодерн — это не форма бытия, но форма сознания. Субъект с постмодернистским сознанием становится во многом неуязвим. Постмодернист — это вчерашний экзистенциалист во всеоружии.

Кто удивляется чудовищному цинизму творимого вокруг, тот был, наверное, всю жизнь слепым и глухим. Или жил в уютном коконе иллюзий среди, якобы, приличного общества. Я все это слышала и видела фоном — и реальным, и художественным. Здесь слезинками ребенка удобряют почву, мешают слезинки с водкой, лакают жадно как березовый сок. Вышедшие из гоголевской шинели, да из ватника прямо в ад, ошибочно принимаемый за жизнь. Насилие, безразличие и инерция бытия — вот из чего соткан здешний азиатский ковер. Не говоря о том, что инерция бытия — подлинное имя здешнего «бога», смотрящего.

О тех, кто «не хочет признавать» реальность происходящего. «Не верит» и пр. Я не верю в их неверие. Это просто форма игнора. Есть расхожее мнение, что «никто не хочет быть на стороне зла». Это не так. Многие хотят быть на стороне зла, слиться с ним. Дети и подростки часто принимают сторону злодеев.

Если инфантильные россияне — в большинстве своем — фрустрированные дети, то все встает на свои места. Зло покрывает и прикрывает бессубъектника, наделяет его осязаемыми свойствами. Эмоциональная тупость, скука, отсутствие ярких впечатлений — это не только почва, но порой и повод к насилию. Причинить другому боль, чтобы почувствовать что-то самому — это же так просто. К слову, нищим всегда скучно. Они изнывают от вялости внутри себя, они обесточены. Чем беднее страна, тем, соответственно, агрессивней.

Рукотворное же хохломское зло произрастает именно из глубокого совка, из его тотальной абсолютной скуки, бессмысленности, пустоты, серости, эстетической искореженности и этической лживости. Именно это, а не какое-то «сакральное» зло — закономерное следствие изуродованного социализмом бытия.

Ребенок играет в злодея потому, что мораль взрослых справедливо видится ему лицемерной. Взрослый — просто так(!), в силу инерции или конституциональной глупости, этической и эстетической глухоты. По этой же причине «сталинская красотка» советского (!) кино — Рената Литвинова вываливается в Париже на улицу в каком-то чудовищно-комичном платьице из баранов, видимо тайно символизирующем ее отношение к публике. То есть, «дорогие россияне» как бы говорят нам — «Это норма». И устами бородатого евразийского клоуна: «Убивать! Убивать! Убивать!»

Среднестатистический обыватель уверен, что «знает жизнь». Чем проще человек, тем он уверенней в себе. И вот теперь перед этим самым обывателем разверзлась бездна реальности. И люди помчались врассыпную, кто куда. Кто в религию, кто в эзотерику, кто в низовой гедонизм. Кто-то просто тихо спивается.

Вот что рассказывает один мой читатель:

«Первый способ бегства — мнимая самодостаточность. Именно мнимая, поскольку истинная сопряжена так или иначе с ответственностью и выбором какого-то действия для влияния на реальность. Ставят себя выше этой реальности как бы, одновременно любуясь собственной уязвимостью и ролью жертвы обстоятельств, своей утонченностью, которая кажется признаком высоты. То есть — душевное „садо-мазо“ очень задушевных людей. ))) Собственная длительная слепота тоже объявляется следствием „доброго отношения к людям“.»

Другой пишет следующее:

«Уходят в тупой и оголтелый оптимизм. Увы, даже те, кто всегда осознавал картонность рос.декораций вдруг уверовали в их правдивость. Кто-то, как узники концлагеря, ставят сроки „когда все это закончится“, и „вот тогда-то заживем!“) правда настолько абсурдна и неподъемна для многих знакомых, что их психика ищет удобную ложь всех мастей, лишь бы не ширился раскол между реальностью и их привычным миром. Ну а большинство просто закрывает глаза и делает вид, что ничего не происходит.»

Но истинную реальность вы всегда безошибочно узнаете по ее неизменному, коронному признаку — конфликту, излому, обрыву. «Я верю в конфликты и поэтому я верю в Ничто» — произносит главная героиня фильма «Покорность» перед неизбежной автокатастрофой, в которой она погибает, перед этим резко на полном ходу машины выхватив руль у водителя, чтобы он врезался в опору моста. Сейчас мы все находимся внутри этого сюжета. Но наша политическая, человеческая и цивилизационная задача состоит в том, чтобы перехватить управление реальностью максимально безопасным способом.