"Гибридная" реновация: семью москвича переселяли так, что оставили без всякого жилья

Людмила Бутузова

На днях мэр Москвы Сергей Собянин в очередной раз рассказал, что получает положительные отзывы о новом жилье от переселенцев по реновации. «Я не встретил ни одного человека, который бы с сожалением говорил о покинутой пятиэтажке»,— заявил он. Понятно, что у чиновника столь высокого ранга свои источники информации, из которых он получает сведения о тех самых «положительных отзывах». Но если бы градоначальник заглянул поглубже в соцсети, где люди делятся наболевшим или побывал на заседаниях районных судов, которые от имени города дубинками и приставами выпихивают москвичей в неподходящую или не понравившуюся квартиру, то можно было бы с лихвой восполнить пробел в части негативный мнений о программе и увидеть тенденцию, с которой проводится реновация. Это властный натиск, отсутствие компромиссов, пренебрежение к людям и нежелание вникать в их проблемы. - Наша сталинская пятиэтажку на Нижегородской улице, 104, корп. 3 попала под снос по двум программам одновременно – и по реновации, и по изъятию для государственных нужд – под строительство переезда через железнодорожные пути Малого кольца МЖД. Когда дом входил в реновацию, о госнуждах мы знать не знали. Позже выяснилось, что постановление правительства «Об утверждении проекта планировки территории линейного объекта» было принято еще в 2016 году, постановление об изъятии жилья появилось в марте 2019 года.

Как это происходит, на примере своей семьи рассказал «Новым Известиям» москвич Павел Дылевский.

- Жителям нашего дома это было даже на руку – ждать реновации еще неизвестно сколько, стартовых домов на Нижегородской улице не было, намечались только котлованы.

Почему многие хотели переехать пораньше? В доме, в основном, коммунальные квартиры, отдельных – в собственности – единицы, в том числе трехкомнатная у нашей семьи. Мы в свое время тоже жили в коммуналке, жена там выросла, когда создали семью 14 лет назад, ютились в одной комнате, в другой теща со своей семьей, потом родился сын, теща съехала в квартиру по улучшению, на очереди ещё со времён СССР стояла. Комнаты были муниципальными, как теща съехала, оформили собственность на жену и ребёнка, а когда соседи съехали, мы выкупили их комнату у города, и квартира стала полностью наша! Для нас это было счастье и решение очень многих жизненных проблем. У нас сын с особенностями речевого развития, мы как могли создавали ему условия для адаптации к жизни. Большая удача, что у нас еще и школа рядом – 10 минут пешком. Эти обстоятельства решающие, когда семье и опеке приходится рассматривать вопрос о смене места жительства для несовершеннолетнего ребенка.

Но мы понимали и соседей - и когда они дружно голосовали за реновацию в надежде получить отдельное жилье, понимали и когда возникла возможность расселиться досрочно «по госнуждам».

В принципе, в законе об изъятии для госнужд нет ничего страшного, наоборот, жильцы получают от государства гораздо больше преференций, чем по реновации, - выбор места жительства, дома, квартиры по своему усмотрению или денежную компенсацию с учётом стоимости участка, которая покрывает доставленные государством неудобства. Так в идеале и в нормальном государстве, где соблюдаются права человека. Понадеявшись на наше государство, очень многие из-за гибридного переселения оказались в гораздо худших условиях, чем раньше. Людей стали расселять не по желанию, а куда придется, - к черту на кулички, в другой округ, в другой район, в квартиры меньшей площади и удручающего состояния. Возник вопрос: а что, власти города, зная о необходимости переселения жителей с 2016 года, не позаботились о переселенческом фонде? А зачем, если в городе полно неликвида, а страхи и реальные опасения остаться ни с чем у москвичей настолько велики, что можно заставить людей брать то, что дают. Часть жителей нашего дома с этим согласились.

Каково же было удивление, когда выяснилось, что они подписали... договор мены по реновации. То есть добровольно согласились на худшие условия. Начались скандалы и массовые отказы от предложений. У ДГИ не было возможности через суд выселить оставшихся несговорчивых москвичей именно потому, что квартиры были неравноценные, не отвечающие требованиям программы реновации. Но, судя по тому, что мэрия не намерена церемониться с «имуществом, изъятым для госнужд», и в случае необходимости «корректирует» федеральные законы собственными распоряжениями, гибридный способ переселения просто в наглую стали производить за счёт тех, кто ждал, но не дождался своих реновационных квартир. И самое поразительное – за счет наших детей тоже. Имущественные права несовершеннолетних собственников чиновники нарушают с той же легкостью, с какой разглагольствуют о защите прав материнства и детства.

- А что такого?- Заявила прокурор в Лефортовском суде о принудительном выселении из квартиры на Нижегородской двух собственников – моей жены и моего несовершеннолетнего сына. – Никакого нарушения, - у нас вопрос простой - мать съедет с квартиры, и сын за ней.

Иск в суд подал департамент городского имущества в феврале этого года, не добившись нашего согласия добровольно выехать, «куда пошлют». Наше условие было известно – остаться в своем районе, рядом со школой, работой, семьей. В принципе, ничего противоестественного они не содержали. Как по закону о реновации, так и по закону об изъятии жилых помещений для госнужд переселение должно совершаться в интересах граждан, с учетом всех обстоятельств, способных улучшить или ухудшить условия их жизни. Два года тесного общения с ДГИ убедили, что департамент существует исключительно для того, чтобы решать только одну задачу - любой ценой освободить от жильцов намеченный к сносу дом. Школа, работа, ребенок – это не относящаяся к делу лирика. Тоже самое мы услышим и от судьи Борониной Е.В. в Лефортовском суде. Любое наше ходатайство – предоставить равнозначную квартиру в одном из коммерческих домов на Нижегородской (называли конкретные адреса и квартиры, которые вполне можно выкупить «для госнужд»), дать возможность дождаться сдачи нормального реновационного дома на Нижегородской (каркасы уже стоят) выплатить адекватную компенсацию за старую квартиру для покупки подходящего для нас жилья – отклонялись, как не относящиеся к делу.

Не имело отношения к делу и то, что семья уже два года живет на стройке – эстакаду возводят в двух шагах от дома. Строители работаю днём и ночью, причём ночью активнее. При работе буровых установок и тяжелой строительной техники посуда прыгает в шкафах и картины падают со стен. Был бы не советский качественный дом, а собянинский новодел, боюсь, завалило бы нас уже давно. Света нет часто и целый день, в кране коричневая субстанция вместо воды, спасибо, что хоть последний месяц без отключений.

Полностью отсутствует освещение на улице, вечером ходишь с фонариком. После натиска департамента соседке стало плохо, ее тащили от подьезда на покрывале до скорой, с носилками просто не пройти. С расселенных квартирах и в подъездах "Жилищник" снял все что можно и нельзя – окна, двери, в том числе и радиаторы отопления, зимой было 16 градусов тепла. В краже радиаторов не признавались, пока не показали фотографии, как они же - сотрудники "Жилищника" - выворачивают краны и укладывают радиаторы в машину. Подъезд последний раз убирали в марте 2020, снег этой зимой не чистили ни разу. Во двор выходить опасно, ребенка не выпускаем одного, про машину не знаешь, доживет ли она до утра. Дом, по слухам, должны были снести ещё в Новый год.

Глава управы Нижегородского района Иванченко В.А. выдает необходимые распоряжения своим службам, те присылают сотрудников, выламывают дверь в любую понравившуюся квартиру, устраивают там бардак, фотографируют и пишут акт – пробрались бомжи, ай-яй-яй, нагадили, в доме все гниет и капает… Дом вообще-то после капитального ремонта буквально за пару лет до того, как его приговорили к сносу. Зачем устраивать все эти «развлечения»? Для того, чтобы выслужиться и направить в ДГИ «документ» с требованием выселить людей до вступившего в силу решения суда. Последние полгода наш дом периодически пропадает с Яндекс карт. Мы путинские 10 000 на сына долго не могли оформить, так как дома уже нет в списке.

Самое невыносимое то, что моя семья, как следует из иска и риторики присутствующих на суде представителей ДГИ, «сознательно препятствует переселению, отказывается от всех предложенных вариантов и вводит город в лишние расходы за обслуживание дома на Нижегородской». Предложенные варианты, надо сказать, были намеренно издевательскими. В августе 2019 года на руки передали письмо от ДГИ –посмотреть квартиру на улице Бутлерова. Географически это через два округа от нашего района, что не допускается ни одним из законов, по которым нас пытаются расселить. К тому же при осмотре квартира оказалась меньшей площади. ДГИ называет только адрес. Вся остальная информация - при согласии на осмотр и подписании необходимых документов. Это такая ловушка для переселенцев –заполучить подпись, что он был, смотрел предложенный вариант, отказался… Остальные предложения делали по телефону. На Молодёжной, в реновационном доме, жилая площадь трешки 43 кв. метра, на Калужской - 46 метров. У нас жилая – 54 метра. Прекрасно знали, что откажемся, и опека не согласится на ущемление условий жизни для ребенка, и коррекционной школы нет. Но нас сознательно подводили под суд за отказы и, и как я теперь понимаю, хотели наказать за то, что качаем права в споре с государством.

В Лефортовском суде им это удалось. 12 мая 2021 года судья приняла решение о лишении сына и жены собственности на квартиру и принудительном переселении на шоссе Фрезер 7/2. Никогда не забуду реакцию представителей ДГИ – они радовались так, как будто получили бесплатно килограмм конфет.

Мы подали апелляцию, и в августе Мосгорсуд вернул дело для нового рассмотрения в первую инстанцию. Были надежды на справедливость…

Первый реновационный дом на шоссе Фрезер, сдали полгода назад. По сути это промзона, напротив отстойника МЦК - 19 полосная железная дорога, выезд на машине только через Авиамоторную, это утром час-полтора на любом транспорте. Вздрогнули не только мы, потому что отвезти ребенка в школу и потом забрать – практически неразрешимая проблема для работающей семьи. Одного его из такой дали тоже не отпустишь. Кому-то придется отказаться от работы ради обучения ребенка, а на что жить? То есть вариант такой же издевательский, как и предыдущие.

Наши соседи, всю жизнь прожившие в благоустроенном микрорайоне и совсем не так представлявшие себе реновацию, стали отказываться от переезда: квартиры оказались в гораздо худшем состоянии, чем их прежние, не внушал доверия и сам дом.

Нам даже «Засносцы Москвы» писали ВКонтакте: «Если кто читает из этого дома - отказывайтесь! Это заведомая дрянь! Сам дом, конструктивно, стандартам реновации не соответствует. Пусть управские в таких домах живут, и мэрские».

В ответ судебные решения на принудительное выселение полетели со скоростью звука. Приставы приходили раньше, чем люди успевали подать апелляцию. Мои соседи в воскресенье приехали с дачи – дверь взломана вещи на месте, но намек такой прозрачный, что бегом побежишь переселяться.

Мы вынуждены были посмотреть квартиру, в которую нам предписано вселяться. Я строитель по специальности, с первого взгляда понял, что это адский неликвид, квартира убогая и вся побитая, миллиона не хватит, чтобы только косметику навести. Можете думать, что угодно, но я уверен, что это подлая месть департамента за то, что стояли и стоим у них поперек дороги.

Но мы защищаем конституционные права на жилье и образование несовершеннолетнего ребенка, а они, присвоив себе право действовать от имени государства, что защищают? Собственные амбиции. Хотя подается это как защита интересов реновации и чего там еще? – Постановления московского правительства об изъятии жилья для госнужд, отчитаться о выполнении которого можно только ценой ущемления базовых прав несовершеннолетнего гражданина и путем разорения всех членов его семьи. И, похоже, берега попутаны не только у ДГИ.

Заказал строительную экспертизу навязанной нам квартиры. По результатам исследования оказалось, что внутри все криво, отваливается и требует замены, площадь жилая меньше нашей, то есть в документах указаны подложные параметры. Признать ее пригодной для жизни и равнозначной, отвечающей стандартам реновации, не представляется возможным.

Лефортовский суд счел экспертизу не относящейся к делу. Тетка из департамента так кричала на судью, что та просто встала по стойке смирно и на автомате отвергла все, что ей продиктовали. Еще один килограмм конфет за победу над нами.

На днях подоспело новое требование ДГИ к суду – ввиду аварийности дома и опасности проживания в нем решение о выселении семьи Дылевского надо привести к немедленному исполнению.

Завтра суд. Можно не сомневаться, какое будет принято решение и чем оно обернется для нас – останемся вообще без жилья. Не знаю уже к кому обратить отчаянную просьбу – помогите! Пытался достучаться до мэра, до уполномоченного по правам ребенка, к депутатам, к партиям, политикам – всем все равно... Это самый ужасный опыт, который получил я и получает мой сын в начале жизни. Не хотелось бы, чтобы он пригодился москвичам. Но пусть знают, что творится в коридорах реновации и к чему готовиться при появлении еще какого-нибудь блага от московских чиновников.

От редакции «Новых Известий»

Сегодня великого русского писателя Михаила Булгакова можно было бы поправить, потому что «квартирный вопрос испортил» не столько москвичей, сколько московских чиновников, которые в большинстве своём москвичами никогда и не были.

Тем не менее Собянин и его команда знали, что переселять москвичей можно без всяких новых законов - все законы о переселении уже давным-давно придуманы. Но, по «старым законам» нужно давать каждому москвичу по 18 квадратных метров жилплощади на человека, при переезде нужно выплачивать компенсацию, и никакие соседи не могут решать вопрос: жить тебе в своей квартире, или уезжать туда, куда соседи захотели.

Согласиться? Нет, за свои права и свою собственность нужно бороться, несмотря на жесткие законодательные процедуры и на психологический прессинг со стороны властей, которые всеми силами хотят убедить население, что избранная ими политика имущественных лишений граждан является правильной и одобряемой большинством населения.

Это не так. Подтверждение тому - динамика роста судебных разбирательств с участием переселенцев и департамента городского имущества.

Если в ноябре 2019 года чиновники заявляли о единичных случаях обращения в суд, то к концу прошлого года показатели возросли до 15- 20%- люди все активнее оспаривают принудительное переселение. И это уже получается.

В социальных сетях растет количество свидетельств самих участников реновации о том, как им удалось избавиться от низкосортных квартир, добиться нормальной компенсации за недостающие метры, все больше вопросов, как выйти из программы и жадное обсуждение примеров, когда это удалось. Нет сомнения, что с ростом сноса старого фонда и ввода в строй нового жилья усилится и бегство из принудительной реновации. Суды даже в приказном порядке не смогут защищать стремительно разрушающуюся репутацию городской программы.

Сам факт насильственного выселения и лишения собственности, нарушившие конституционные права граждан, нужен будет для дальнейшего суда в ЕСПЧ и получения компенсации, которая явно приведет в уныние ваших недоброжелателей. Не спорим: путь предстоит долгий и мучительный. Люди хотят жить, а не тонуть в бюрократических интригах и неспешных судах. Но такая сейчас реальность, что выбора почти нет: либо до конца бороться за свои права, либо смиренно отдать их на растерзание коррумпированным чиновникам.