- Игорь Алексеевич, каковы были Ваши аргументы при обжаловании решения суда об аресте Виктора Батурина?
- Главное основание для этого – неправильный вывод суда о том, что вменяемые в вину Виктору Николаевичу действия совершены не в ходе предпринимательской деятельности и не содержат признаков предпринимательской деятельности. Ему в вину вменяется, что он путем подачи иска в Арбитражный суд совершил покушение на мошенничество, то есть пытался похитить чужое имущество. Этот вопрос находился в компетенции Арбитражного суда, который принял иск, рассмотрел его по существу и вынес решение. Таким образом Арбитражный суд подтвердил и установил, что этот спор относится к сфере предпринимательской или иной экономической деятельности, поскольку иные споры Арбитражные суды в соответствии со ст. 1 АПК РФ не рассматривают. Этот установленный Арбитражным судом города Москвы преюдициальный факт не был учтен Басманным судом при рассмотрении ходатайства следователя об аресте, несмотря на то, что является для него обязательным, поскольку копия соответствующего решения Арбитражного суда была представлена следователем в судебном заседании.
- Уголовное дело против Виктора Батурина, как известно, возбуждено по заявлению его сестры Елены Батуриной - вдовы экс-мэра Москвы Юрия Лужкова. По словам адвокатов, она назвала поддельным приложение к мировому соглашению об урегулировании спора, который шел в суде Инсбрука, в Австрии. Что не так с этим документом?
- Защита считает этот документ подлинным. Кстати, в 2011 году, когда в Виктор Батурин обратился в суд, о фиктивных документах никто не упоминал, заявления о фальсификации доказательств представители ЗАО «Интеко» не представили. Этот вопрос был поднят почему-то только сейчас. Доводы защиты Виктора Батурина подтверждены как заключениями как специалистов, так и заключениями судебных экспертиз. Их проводили по поручению земельного суда города Инсбрук в Австрии, и там подтвердили, что на представленных Виктором Николаевичем Батуриным документах (они закреплены в Приложении № 1 к соглашению о примирении сторон) стоит подпись Елены Николаевны Батуриной, а также то, что документ этот после подписания г-жой Батуриной на сшивке не расшивался и не подвергался иным манипуляциям.
- Как известно, тяжба между Виктором Батуриным и его сестрой Еленой тянется около десяти лет в российских и иностранных судах. Конфликт начался в 2005 году из-за раздела активов корпорации после увольнения Батурина из «Интеко». В 2007-м стороны вроде бы официально заявили о мировом соглашении и отказались «от всех взаимных имущественных и иных претензий». Что стало поводом к нынешним обвинениям в адрес Виктора Батурина?
- Стороны подписали приложение к документу, однако у них оказались разные версии приложения. В версии документа Виктора Батурина его сестра обязалась выплатить ему рыночную стоимость 25% акций «Интеко», а в редакции документа Елены Батуриной этот вопрос не был урегулирован. В 2011 году Батурин обратился в Арбитраж Москвы с требованием признать недействительной сделку о купле-продаже 100% акций ЗАО «Интеко». Батурин сослался на мировое соглашение со своей сестрой от 2007 года и приложение к нему от 2008 года. Суд тогда отказал в удовлетворении требований Виктору Николаевичу. Судья посчитал, что его статус акционера «Интеко» и факт владения 25% акций не доказаны. Компания «Иркол», держатель реестра акционеров «Интеко», предоставила суду данные, что Виктора Батурина в числе акционеров нет, а представить документы, подтверждающие его право на владение акциями, он не смог, поскольку был арестован по другому делу, возбужденному по инициативе его сестры. В последующем Арбитражные суды в ходе банкротного процесса, идущего с 2016 года в отношении Виктора Николаевича, установили факт не прекращавшегося владения Батуриным 25 % акций ЗАО « Интеко».
Эта ситуация и вынудила представителей Елены Николаевны потребовать привлечь Виктора Николаевича к уголовной ответственности уже в 2017 году, и это стало поводом для обвинений в покушении на мошенничество в особо крупном размере…
- Сейчас бизнесмену вменятся покушение на мошенничество в особо крупном размере по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ. Максимально возможное наказание по ним— до десяти лет лишения свободы. Этот срок реально грозит Виктору Батурину?
- Срок действительно солидный. Но дело в том, что лично я не вижу в его деяниях состава преступления вообще. Особо хочу отметить, что Виктор Николаевич НИКОГДА не требовал от своей сестры каких-либо материальных компенсаций через суд. Он считал эти вопросы внутрисемейными и даже вынуждено вынося их в публичное поле, не обращался к ней с материальными требованиями. Кстати, на момент его обращения в суд в 2011 году он не просил передать ему акции или возместить их стоимость, а Елена Николаевна на момент рассмотрения дела уже не была собственником акций и вообще не может являться по этому делу потерпевшей. Ей какого-либо вреда не причинено. А ЗАО «Интеко» или его акционеры каких-либо претензий к Виктору Николаевичу, насколько мне известно, не имеют. И защита будет доводить эту позицию до суда. Мой подзащитный не признает свою вину. Думаю, нам удастся доказать, что никакого преступного деяния он не совершал. Для этого всего лишь достаточно доказать, что представленные им в 2011 году документы по его доле в «Интеко» не являлись подложными. Повторю: в земельном суде Инсбрука была подтверждена правота Батурина. Когда эти документы, из-за которых в общем-то все и началось, будут возвращены в Москву, появятся, на наш взгляд, все основания для снятия обвинения с Виктора Николаевича.
- Готов ли Виктор Батурин сотрудничать со следствием?
В уголовном деле есть множество доказательств его невиновности, но они еще не полностью изучены следствием. Защита готова доказывать позицию Виктора Николаевича, сам он был допрошен множество раз, настаивал на проведении очных ставок, изобличил во лжи множество свидетелей, просил следствие об очных ставках, экспертизах, заявил более 10 больших ходатайств о приобщении документов и выполнении различных следственных действий. С учетом такой его позиции вызывает крайнее недоумение заключение его под стражу. Расценивать это иначе, как попытку оказать на него давление и повлиять таким образом на разрешение споров в гражданских судах, очень сложно. Хочу обратить внимание на тот факт, что следователь арестовал Виктора Батурина, даже не пообщавшись с ним. Если бы это произошло – мой подзащитный представил бы все доводы. Но это уже вопросы к следствию.
Опасность такого прецедента заключается в том, что органы следствия впервые в моей практике признают обращение в Арбитражный суд способом совершения преступления, а устную сделку дарения акций стоимостью свыше 3 млрд. рублей, по которой якобы 25% акций перешли от брата к сестре, достаточным основанием для совершения записи в реестре. Получается, что и передаточные распоряжения теперь не нужны. В этой связи возникает вопрос: акции «Газпрома» или «Роснефти» тоже можно приобрести по устной сделке дарения, и всем желающим поверят без документов, подтверждающих волеизъявление?