Пандемия подтвердила, что с возрастом люди становятся счастливее

То, что люди в возрасте за 50 оценивают свою жизнь более позитивно, чем молодежь, не новость. Психологи давно замечают, что, независимо от уровня дохода или образования, люди в возрасте, как правило, испытывают больше положительных повседневных эмоций и меньше отрицательных. Правда, механизм этого явления был неясен. По одной версии, с возрастом мы обретаем умение справляться с трудностями. По другой, просто учимся избегать этих трудностей.

Пандемия оказалась идеальной средой для того, чтобы проверить влияние длительного экстремального стресса: и старшее, и младшее поколение оказались в одинаково трудной ситуации. В апреле 2020 года, когда потенциальные масштабы пандемии стали очевидны, психологи из Центра долголетия Стэнфордского университета набрали для исследования 1000 взрослых американцев со всей страны в возрасте от 18 до 76 лет, сообщает The New York Times. Участники отвечали на опросник, рассказывая о своих повседневных эмоциях и оценивая их интенсивность. Если пожилые люди управляют своими эмоциями, просто избегая стрессовых ситуаций, рассуждали ученые, то исследование не должно показать никакой разницы в психологическом благополучии поколений. Однако, как оказалось, пожилые переживали пандемию легче. Вспышка коронавируса привела к парадоксу: общественное мнение назначило пожилых людей жертвами, и напрасно – вероятность заболеть и умереть волновала их гораздо меньше, чем младшие поколения, их эмоциональное самочувствие было лучше, а количество ежедневных позитивных событий больше.

Психологи полагают, что избегание как метод управления повседневными эмоциями тут все же играет роль: пожилым людям, особенно если они обладают финансовыми возможностями, проще жить в условиях локдауна – они могут распоряжаться своим временем, оплачивать доставку товаров из интернет-магазинов, нанимать помощников, у них нет необходимости заботиться о детях. Любопытно, что другое исследование, которое проводили с участием жителей Бронкса, где живут преимущественно малообеспеченные люди, не показало такого разрыва в эмоциональном самочувствии. Вероятно, потому, что пожилые жители Бронкса часто вынуждены делить кров с детьми и внуками, а их финансовые возможности ниже среднестатистических.

Однако, несмотря на все частности, тенденция очевидна. В молодости люди занимаются тем, что приобретают навыки и с готовностью идут на риск, если видят в этом возможность получить перспективы в будущем. Поэтому полоса препятствий, которую приходится преодолевать в первой половине жизни, довольно утомительна: напряженная работа за небольшие деньги, сосуществование с ужасными начальниками и квартирохозяевами, проблемы с друзьями и любимыми… Перевалив за середину жизни, мы осознаем сужение временного горизонта и, сознательно или нет, наконец принимаем себя такими, какие мы есть, а не такими, какими должны стать. Даже если немолодой человек потерял работу во время пандемии, он относится к этому не столь трагично, потому что знает свои возможности и понимает, какую работу искать в будущем.

В итоге старшее поколение, как ни странно, было лучше защищено во время пандемии, и этот разрыв может еще больше вырасти. А вот молодые оказались лишены учебы, развлечений, спорта, первой работы, социальной жизни, да и вакцинируют их в последнюю очередь. Так что это над их душевным благополучием должны работать психологи.