Дмитрий Чарахчьян: "Мосстройнадзор осознанно не исполняет решение суда"

- Что такое Ивановская Горка и почему требуется защита?

- Это лучший по сохранности исторический район Москвы, в километре от Кремля. Район, где до сих пор сохраняется средневековая структура улиц. Количество памятников культурного наследия в каждом квартале очень значительное. Квартал, о котором сейчас пойдёт речь расположен между Колпачным переулком и Хохловкой (Хохловским переулком). В этом квартале находится первый в городе арт-кластер, созданный при участии известных художников, например, Германа Виноградова. Это было помещение Нотопечатни Юргенсона, где в советское время работало издательство «Музыка», выросшее из типографии Юргенсонов. Надо сказать, что издательство «Музыка» долгое время управлялось при участии семьи Юргенсонов.

- Какие здания расположены на участке, который собираются реконструировать и застраивать?

- Думный дьяк Емельян Украинцев, имя которого носят палаты в Хохловском переулке, был одним из лидеров российской внешней политики в 17 веке при царе Алексее Михайловиче. Скорее всего не он строил эту усадьбу, а князья Одоевские. Украинцев стал вторым владельцем, но, так как был самым известным владельцем этих палат, они названы по его имени.

В 18 веке там был размещён архив Коллегии иностранных дел. В начале 19 во владении появились здания в стиле ампир – директорский корпус и дом служителей архива.

В 19 веке архив сменило Русское музыкальное общество, одним из видных деятелей был Юргенсон и Московская консерватория. Позднее Юргенсон приобрёл весь комплекс зданий для размещения Нотопечатни.

В конце 19 века к уже разросшимся к тому времени палатам пристроили нарядный корпус типографии вдоль Хохловского переулка и другие постройки нотопечатни и усадьбы Юргенсона.

В начале 20 века для младшего сына, Григория Петровича Юргенсона, была построена усадьба в и для дочери Александры и её мужа было построено здание глазной клиники Снегирёва (Колпачный переулок, дом 11).

В 1939 году в середине этой усадьбы возникло школьное здание, в котором в дальнейшем разместился Институт международного рабочего движения. Это институт можно назвать «колыбелью современной российской социальной науки» он связан с именами Грушина, Мамардашвили, Эриха Соловьева и других. Здесь выступали Жан-Поль Сартр и Станислав Лем. Позже институт был преобразован в институт социологии РАН.

- Из перечисленный построек, какие являются памятниками федерального значения? Регионального значения? Какие строения не имеют охранного статуса?

- Это сейчас вопрос дискуссионный. В 1960 году постановлением Совета Министров РСФСР № 1327 в качестве памятника государственного значения был признан объём зданий по адресу Хохловский переулок, дом 7 с наименованием «Палаты дьяка Украинцева» 1665 – 19 век. Из этого следует, что весь объем палат дьяка Украинцева со всеми пристройками вплоть до 19 века включительно (то есть все здания архива коллегии иностранных дела и все здания Нотопечатни и усадьбы П.И. Юргенсона) является объектом культурного наследия и памятником тогда государственного, а сейчас – федерального значения. В состав этого объекта не входит только здание Института, построенного в 1939 году, отдельно стоящий памятник регионального значения – усадьба Григория Юргенсона и владение Александры Юргенсон-Снегиревой (Колпачный переулок, 11). Но туда целиком входит весь комплекс палат Украинцева вместе с Нотопечатней. Но все постройки нотопечатни, включая построенный специально для П.И. Чайковского флигель, пригоговоренное к сносу «шато» и остальные постройки конца 19 века — уже более полувека поставлены на охрану как памятник государственного (федерального) значения,. Изменять постановление Совета Министров РСФСР может только Постановление Правительства РФ. Такие случаи у нас бывали, в аналогичной ситуации усадьба Салтыковых на Тверской в 2017 году была разделена и было определено, что охраняется только главный дом. Но в отношении комплекса памятников на Хохловке такого постановления не было, он стоит на охране целиком по постановлению 1960 года. И более того, мы точно знаем, что он в таком виде охранялся. У нас есть паспорт памятника, утверждённый Министерством Культуры РСФСР в 1986 году, который так и называется «Типография Юргенсона, Палаты Украинцева». Из документа прямо следует, что в 1986 году на охране стоял не только объём 17 века , но и весь остальной комплекс. В паспорте написано, что палаты Укранцева являются самым ценным объёмом комплекса. Из этого следует, что 17 век , конечно, самые ценный, но на охране состоит весь объём. У нас есть поквартальное исследование Моспроекта 2 от 1996 года, в котором указан состав памятника государственного значения с по номерам строений и со схемами. Там, в том числе, указано здание Нотопечатни – Хохловский переулок 7, строение 2. И, что важно, там же отмечено, что частью комплекса является строение 6, которое сейчас наши оппоненты совершенно официально собираются сносить. Поквартальное исследование является официальным исследованием по постановлению правительства Москвы и должно было быть использовано для составления историко-культурного опорного плана, на основании которого Мосгорнаследие обязано определять, что является памятником, а что – не является. Но Мосгорнаследие считает памятником только половину объема палат 17 века и всего одну пристройку 19, далеко не самую ценную.

- Что собой представляет строение 6, которое застройщик решил безжалостно снести?

- Это постройка архитектора Виктора Величкина в романтическом стиле. Мы называем его «шато». Дом выглядит как оперная декорация. Оно довольно необычно сделано. Средневековый образ достигается за счет вставок из белого камня и модного тогда бетона, имитирующего каменные глыбы. Это постройка 1897 и по постановлению Совета Министров РСФСР от 1960 года входит в объём памятника государственного (федерального) значения. Сейчас Департамент культурного наследия с этим не соглашается категорически. Они согласовали снос этой постройки как здания 1930 годов, назвав «типовой постройкой советского периода», не представляющей какой-либо ценности. У нас есть бумага, где это написано и подписано компанией Гинзбург Архитектс, подготовившей согласованный Мосгорнаследием проект.

- Какие ещё постройки планируют снести, кроме шато?

- Сносится институт международного рабочего движения 1939 года постройки. Это здание имеет прежде всего мемориальную ценность и оно имеет статус объекта историко-градостроительной среды, находящегося в объединённой охранной зоне. Объединённые охранные зоны создаются для сохранения историко-градостроительной среды памятников. В связи с этим его снос незаконен. Но Мосгорнаследие согласовало его снос в виду его якобы аварийности. Но у нас есть документы, более свежие, чем согласование его сноса. Это заключение Мосгосэкспертизы, проведённой по заказу застройщика, из которого следует, что абсолютно все конструкции этого здания находятся в работоспособном состоянии.

То есть снос был согласован незаконно, на основании представленной застройщиком недостоверной информации. По идее, сейчас, когда Мосгорнаследие знает о том, что его ввели в заблуждение — оно должно отменить свое согласование, но делать этого не торопится.

Ещё под снос идёт хозяйственная постройка, тоже находящаяся на территории объекта культурного наследия федерального значения «палаты дьяка Украинцева». В её ценности мы не уверены, но это – третье здание, которое идёт под снос. Это одноэтажная хозяйственная постройка первой половины 20 века, по адресу Хохловский переулок 7, строение 7.

Под снос идут три здания. Но, кроме того, застройщик собирается устанавливать так называемые геоэкраны по всей территории. Геоэкраны – это такая сплошная стена из свай диаметром 60 см и глубиной 18 метров. Из таких свай будет установлен забор на территории памятника, нарушая несколько культурных археологических слоёв, в том числе – Белого города, имеющих несомненную археологическую ценность. Процедура установки грунто-цементных свай не предполагает возможности визуального осмотра того, что там происходит. Министерство культуры выявило нарушение в отношении сохранности археологического наследия. Сама процедура устройства этих свай предполагает, что в нетронутую толщу грунта забуривается на глубину 18 метров тонкой трубой, а потом из этой трубы под большим давлением во все стороны разбрызгивается цемент. Из грунта и цемента возникает свая. Это делается для того, чтобы обезопасить котлован от сползания грунта и обезопасить близлежащие здания от разрушения. У застройщиков есть экспертиза, говорящая о том, что рытьё котлована глубиной 9 метров окажет деформирующее воздействие на памятники. Четыре из этих грунтоцементных свай по имеющемуся плану должны быть на месте крыльца особняка Григория Юргенсона, входящего в предмет охраны. Это крыльцо входит в предмет охраны памятника и мы видим, что на его месте размещают 4 сваи. Мы получили этот план через суд. По актам самого Мосгорнаследия это крыльцо входит в предмет охраны объекта. И, тем не менее, Мосгорнаследие утвердило проект.

- Что планируется построить на месте сносимых памятников?

- Бизнес-центр, который по строительному объёму в два с половиной раза больше существующего здания Института рабочего движения.

Помимо всего прочего, для строительства собираются вырубить 45 деревьев. Об этом говорится в заключении Мосгосэкспертизы на проект. Тридцать два дерева на своей территории и 13 рядом, захватив часть Даниловской аллейки, озеленённой территории общего пользования. Это необходимо для реализации проекта.

Уже были первые звонки. Ещё прошлой зимой неожиданно ГБУ «Жилищник» обнаружил, что 15 деревьев на Даниловской аллейке являются аварийными и их необходимо вырубить. Мы отстояли деревья, проведя независимую экспертизу и добившись признания Департамента природопользования, что аварийны не 15, а только 4 дерева.

Даниловская аллейка – народное название. Аллейка упоминается в романе Виктора Орлова «Альтист Данилов». Интересно, что в тексте упоминается, как главный герой романа — «демон на договоре» был возмущен попытками построить здесь гаражный кооператив и употребил все свои сверхъестественные силы, чтобы этого не допустить. В аллейке, собственно, и растут описанные тополя. Самый большой, шести метров в обхвате, называется Великаном. У нас есть очень серьёзные подозрения, что деревья здесь хотели вырубить как раз для того, чтобы открыть подъезд к планируемой стройке. Собственно, проект невозможно реализовать без захвата территории Даниловской аллейки, так как туда невозможно иначе будет подъехать.

- А какова судьба тех зданий, которые всё-таки признаются памятниками федерального значения?

- Застройщики заявляют о том, что планируют их реставрацию. Но мы уже видели уровень этих работ, когда гастарбайтеры перфораторами скалывали штукатурку на палатах середины 17 века. Осенью этого года нам удалось остановить эти «работы». Кстати, часть этих палат перестали считаться памятником федерального значения. Статус понижен до регионального уровня. Я говорю о пристройке начала 19 века, 1802 года. В этой пристройке была основная квартира Петра Ильича Чайковского, который подолгу жил у Юргенсонов, был крёстным одного из детей.

- Кому принадлежат эти здания? Кто застройщик?

- Есть несколько ООО. По данным «Открытых медиа» (примечание редакции: издание «Открытые медиа» признано иностранным агентом) - Руслану Евгеньевичу Горюхину. Он был некоторое Генеральным директором компании «СтройГазМонтаж», сейчас он вроде бы в свободном плавании. У него есть несколько компаний. Одна из них – собственник здания – ООО «Управляющая компания «Деловой мир». Есть ещё несколько компаний с ничего не говорящими названиями.

Я не знаю, кто такой Руслан Горюхин, но водитель у него – Путин. Как писали СМИ, он был в том КАМАЗе, который проехал по Крымскому мосту и управлял им Путин.

- С кем вы судитесь?

- Мы судимся с ООО «Управляющая компания «Деловой мир», являющейся собственником института международного рабочего движения.

- Предполагается ли реставрация памятников?

- Девелоперы называют это «ревитализацией», будто речь идет не о живом арт-квартале, а о какой-то мертвой промзоне, куда надо «вдохнуть новую жизнь». В июле прошлого года они передали нам ландшафтно-архитектурную концепцию. Мы видим, что практически всё внутриквартальное пространство заставлено ресторанными столиками. Из этого мы сделали вывод, что всё предполагается переделать в общепит. Это означает, что весь квартал превращается в барно-ресторанную улицу. Очень важно, как планируется развитие района. Количество баров обратно пропорционально количеству открытых дворов. Например, на Арбате и Патриарших прудах нет ни одного внутреннего двора, куда можно свободно войти. Невозможно жить, когда кругом люди, которые приезжают выпить. Это одна из особенностей Москвы, то, что у нас внутриквартальные территории не находятся в частной собственности и туда есть доступ.

Для Ивановской Горки очень важно, чтобы этот доступ сохранялся. До середины 18 века было принято строить главный дом усадьбы не по красной линии улицы, а внутри квартала. Я сейчас вижу в окно дом Долгоруковых, он находится внутри квартала. Если жители моего дома закроют доступ во двор, то этот памятник никто кроме нас не увидит. Произойдёт то, что произошло с прекраснейшим двором на Солянке, где снимались знаменитые сцены фильма «Брат». Сегодня, когда улица Забелина превратилась в филиал Старого Арбата, жители вынуждены были всеми правдами и неправдами добиться закрытия своего двора. Иначе невозможно жить.

- Как вы видите развитие территории?

- Разумеется, здания в центре города не должны пустовать. И они не пустовали. В июле 2020 года все договоры аренды были прекращены и все арендаторы выселены. До выселения там находилось юридическое издательство «Норма», были офисы. В ансамбле Нотопечатни/Палат Украинцева много арендаторов, дизайн-студии. Она продолжает жить. Девелоперы планируют её переформатировать под гостинично-ресторанный комплекс.

Мы бы хотели, чтобы эти помещения оставались арт-кварталом. Было бы прекрасно, если бы эти помещения так и оставались бы художественным местом – мастерскими, выставочными залами. У этого здания нотопечатни есть важная история. С этого места началось распространение русской музыки по всему миру. У Юргенсона были оптовые склады не только в Европе, но и в Мексике, в Каире, Австралии, Канаде. Сначала мир узнал Чайковского и его оперу «Евгений Онегин», а потом уже Пушкина. Это очень важное место и, возможно, его стоит развивать как музыкальное. Как я уже упоминал, в нём начинала работать Московская консерватория. Не помешали бы дополнительные залы и музею имени Глинки. Думаю, могут найтись меценаты, готовые помочь этим учреждениям приобрести здания.

Да и здание института международного рабочего движения, построенное как учебное заведение, вполне подошло бы и сейчас для обучения студентов. Вариантов использования существует множество и решать, как использовать, конечно, должны собственники.

Но сносить и перестаивать в этом районе просто так ничего нельзя.

- На каком этапе сейчас судебное разбирательство?

- Судиться мы начали в конце мая 2020 года. 10 декабря Бутырский районный суд ввёл меры предварительной защиты по нашему иску. Мы считаем согласование сноса Департаментом культурного наследия города незаконным и оспариваем именно его. Мы имеем право оспаривать историко-культурную экспертизу, в обсуждении которой мы принимали участие. Мы оспариваем только разделы проектной документации об обеспечении сохранности объектов культурного наследия. Там упоминается и снос, и строительство бизнес-центра, которое несовместимо с режимом объединённой охранной зоны, и работы на территории объекта культурного наследия федерального значения, регионального значения, которые несовместимы с режимами данных территорий.

- Почему сейчас вы забили тревогу?

- Сейчас мы забили тревогу потому что Мосстройнадзор выдал разрешение на строительство, прямо нарушающих запрет суда выдавать это разрешение на период рассмотрения судебного дела. У нас на руках есть определение суда и оно есть в Мосстройнадзоре о том, что Мосгорстройнадзору запрещено выдавать разрешение на строительство по проекту до решения суда. Это определение суд вынес 10 декабря 2020 года, а 22 декабря наши оппоненты убедили суд отменить эти меры предварительной защиты. В ночь с 22 на 23 декабря мы эти документы обжаловали, и 23 декабря судом был зарегистрирован факт обжалования, а обжалуемое определение об отмене мер предварительной защиты было приостановлено.

28 декабря суд направил в адрес Мосстройнадзора письмо о том, что отмена мер предварительной защиты приостановлена. Я лично 28 декабря передал копию этого документа Мосстройнадзору. Но 30 декабря, точно зная об отмене, Мосгорстройнадзор всё-таки разрешение на строительство выдал. Это, на наш взгляд, является осознанным неисполнением судебного акта. На момент нашего разговора есть действующее разрешение на строительство. Мы полагаем, что наши оппоненты выйдут на стройку и начнут со сноса самого ценного объекта – шато. Если они поступят так - будет совершено преступление, уничтожение объекта культурного наследия федерального значения.

Мнения специалистов по проблеме Ивановской горки читайте в материале "Суд - не указ, а москвичей не слышат: Ивановскую горку в столице застроят новоделом"