Вопрос дня: зачем России военный союз с Китаем?

Победа Байдена несомненно отразится на отношениях США с Китаем и Россией. О том, как будет обстоять дело с отношениями между Россией и Китаем в этом случае, рассуждает на сайте Московской центра Карнеги руководитель программы «Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе» этого Центра Александр Габуев.

Эксперт упомянул в этой связи недавние слова Путина по поводу возможного развития отношений Москвы и Пекина: «Вообразить все можно. Мы всегда исходили из того, что наши отношения достигли такой степени взаимодействия и доверия, что мы в этом не нуждаемся, но теоретически вполне можно себе такое представить. (…) Перед собой такой задачи сейчас не ставим. Но в принципе и исключать этого не собираемся».

Причем Путин сказал о возможном оформлении военного союза с Пекином впервые!

Однако, пока что Пекин не спешит соглашаться в этом вопросе с Москвой, и ни о каком даже вероятном «союзе» не высказывается. Так почему же Путин заговорил об этом первый и именно сейчас?

К примеру, в совместном заявлении лидеров России и Китая, подписанным в июне 2019 года записано, что к числу базовых принципов в российско-китайских отношениях относятся «отказ от установления союзнических отношений, конфронтации и ненаправленность против третьих стран». Такое положение установилось еще с 1980-х годов, и основано оно на прагматичном расчете, поскольку интересы двух стран не во всем совпадают. К примеру,

Китай не признает независимость Абхазии и Южной Осетии, а Крым российско1 территорией. А Россия, в свою очередь, не признает китайские претензии в Южно-Китайском море, и продает современные вооружения противникам Китая в этих спорах - Индии и Вьетнаму. А ведь заключи страны военный союз, то неизбежно возникнет вопрос об иерархии между ними, подобно тому, как он возникает даже в НАТО, главной силой которого является США, но и все остальные его члены близки по ценностям и связанности своих экономик, в отличие от России и Китая. Да и вряд ли может быть равноправие у партнеров, у которых существует столь очевидный разрыв в экономическом потенциале, как у КНР и РФ. Так что лидерство Китая тут очевидно, если еще и учесть, что ВВП России меньше, чем у любой китайской провинции второго ряда.

Вероятно, объяснение словам Путина нужно поискать в отношениях России не только с Китаем, но и с Западом, считает эксперт. Наша страна с памятного 2014 года именно потому укрепляла связи с Китаем, что провалились отношения с Америкой и Европой. Хотя и до украинского кризиса Москва и Пекин сближались по трем основным позициям.

Это урегулирование территориального конфликта, что позволило перебросить ресурсы, в нем занятые, на другие сферы. Это экспорт российских углеводородов в быстро развивающийся Китай. И наконец, близость идеологий, мало похожих на западные демократии, позволяющая выступать с общих позиций в вопросах о суверенитете интернета и локализации данных.

Но все равно события 2014 года ускорили сближение двух стран, укрепляя их сотрудничество в экономике и в сфере безопасности. Строительство газопровода «Сила Сибири», а также запуск второй нитки нефтепровода Сковородино – Мохэ и проект «Ямал СПГ» увеличили долю Китая в товарообороте России с 10% в 2013 году до почти 18% в 2019 году. И военное сотрудничество тоже развивается: тут и возобновление продажи Китаю новейшего вооружение - Су-35 и С-400, и масштабные совместные учения от Балтики до Южно-Китайского моря.

Правда такая взаимозависимость становится все более асимметричной, поскольку для России в условиях санкций Китай стал очень важным и почти незаменимым партнером, а вот Китаю от Москвы почти ничего и не нужно, кроме оружия, да и в нем с бурным развитием китайских технологий скоро отпадет надобность. Напротив, в условиях санкций, Россия все глубже зависит от Китая в том что касается стратегических гражданских технологий – к примеру, систем связи 5-го поколения. Российский рынок все больше наполняется китайской продукцией - Huawei и ZTE, а если Запад введет новые санкции, то этот процесс только ускорится, хотя бы из соображений национальной безопасности.

И хотя этот уровень зависимости пока не критичный, лет через 10–15 при такой тенденции ситуация радикально поменяется, а стало быть Пекин обретет мощные инструменты для давления на Москву, и Россия обнаружит себя привязанной трубами к единственному потребителю.

Тем более, что и Пекин активно учится использовать на других странах экономические инструменты вроде санкций, эмбарго и тарифов. И примеров тому немало – и Австралия, и та же Россия, когда в 2011 году нефтяная компания CNPC успешно выбила из «Роснефти» и «Транснефти» скидку по недавно заключенному контракту, воспользовавшись огромным кредитом и сложным положением российских госкомпаний. Так что все еще только начинается.

Москва же рассчитывает использовать сближение с Пекином для того, чтобы напугать Запад и вынудить его смягчить политику в отношении России. И понятно, что Европа в целом, не говоря об отдельных странах, не в силах будут затормозить российско-китайское сближение без помощи США. А там к этой относятся неоднозначно. Так при Обаме считалось, что это сближение притворно, ведь его стороны не доверяют друг другу, тем более, что Москва обеспокоена китайской демографической экспансией на Дальнем Востоке.

При Трампе опасения стали серьезнее и даже зашла речь о воскрешении идеи бывшего госсекретаря Генри Киссинджера о треугольнике великих держав. Но ничего не вышло, поскольку США попытались встать во главе этой фигуры.

При Байдене вряд ли эта проблема станет главной, но все равно всплывет, ибо новый президент считает Китай главным конкурентом в борьбе за мировое лидерство, а Россию признает самой недружественной из больших государств – так что заняться ей все равно придется.

Кремль же конечно понимает, военное сближение с Пекином беспокоит Вашингтон, а потому слова Путина выглядят неслучайными.

«Главная проблема для США и их союзников в Европе – очертить реалистичную стратегию, которая бы учитывала важность хороших отношений с Китаем для любого российского правительства, неотменяемость действующих санкций и красные линии Москвы. А для Кремля важнее всего не слишком завышать свои ожидания по поводу западных страхов на тему российско-китайского сближения и сохранить возможность изменить свою политику так, чтобы стабилизировать связи с США и Европой, не испортив при этом отношений с Пекином», - заключает эксперт.