Алина Витухновская, писатель
На днях мне попался пост, который буквально ударил по глазам. Моя давнишняя знакомая рассказала в своем фейсбуке историю одного журналиста, оказавшегося в сложной жизненной ситуации, которая, в свою очередь, послужила катализатором к решению взять и устроиться на работу дворником, как это было принято в 1970-е и 1980-е годы. «Поколение дворников и сторожей». Это готовность присягнуть нищете, особенно в среде интеллектуалов и творческой интеллигенции меня пугает. Помните, Виктор Цой — в кочегарке, Глеб Павловский поливает цветы и рубит кусты и т.д., и т.п. Кстати, если для Цоя подобный опыт прошел практически безболезненно и даже в некоторой степени стал частью артистического имиджа, то мечущийся политолог, кажется, до сих пор пытается компенсировать свои социальные комплексы. В этой сфере лежит ответ на вопрос, почему в России фактически никто из политических деятелей не стремится прийти к власти. Потому что, несмотря на уже заработанные деньги, день и ночь они вынуждены переживать о своем финансовом и социальном благополучии.
Интересен сам феномен нынешнего дауншифтинга. Ибо он абсолютно противоположен своему западному аналогу. Там иной клерк, уставший от бумаг, бросает все и уезжает в «тропический рай», где его накопления — это целое состояние. Очевидно, что закрыв полностью или частично свой карьерный гештальт, человек стремится в противоположную от привычной зону комфорта или как говорят «подальше от цивилизации». Но вместе с тем, он в любой момент может в нее вернуться, чтобы продолжить новый путь, пусть и не на прежних позициях.
Российский же вариант дауншифтинга — это отчаянный прыжок в неопределенность с судорожно зажатыми в руках агитационными лозунгами времен первой пятилетки. В комментариях к посту моей знакомой никто не писал о фатальности такого выбора, но зато все писали привычно-советское — «Все работы хороши». Виделось мне в этом не только лицемерие, но и определенная обреченность. Параллельно потоком идут вопли о поисках любой (!) работы от представителей таких профессий как художники, актеры и пр. Некая звезда эстрады сокрушается по поводу маленькой пенсии. (Зачем звездам шоу-бизнеса пенсии вообще?!)
Я вижу здесь не только материальное и экзистенциальное отчаяние людей, попавших в беду. Я вижу в этом определенную закономерность. 20 лет эти люди не препятствовали власти, а некоторые и обслуживали ее. Теперь вместо гражданского и политического протеста они сдают свои права и привилегии под сомнительным «высокодуховным» обоснованием.
Обедневшие не хотят разбогатеть, а те, кто хоть что-то имеет, не хотят дальнейшего продвижения. Отбросьте иллюзии. Никто в России не желает прийти к власти. Все амбиции доморощенных псевдополитиков сводятся к извечно-халявному — «Дайте порулить». Ну вот — у одного газета, у другого — партия, у третьего — статус назначенного писателя. Все. Тупик. Выше головы не прыгнешь. Тем более, когда головы нет.
Еще о синдроме «дайте порулить», заменившем как таковое стремление к власти. Тем, кто мечтает занять «высокое» место в здешней общественной иерархии (лже-иерархии, конечно), надобно понимать, что для исполнения мечты вовсе не требуется демонстрировать какие-либо интеллектуальные достижения или быть, к примеру, образованным человеком. Напротив, надо быть слегка идиотом, желательно, как говорят в народе — «с придурью». Ну и главное — истово демонстрировать верноподданическую лояльность. Ежели при благоприятном раскладе соцлифт и потянет вас вверх, то лишь как некоего общественного висельника, говорящую тушку. Не стоит ожидать и особых благ — это предсказуемый паек из общего кремлевского корыта со стукаческими гетерами и утомленной мавзолейным небытием осетриной. Так же не стоит ожидать и расширения возможностей — вас заставят исполнять ежедневные рутинные ритуальные танцы, проще говоря, власти у вас больше не станет, но станет больше власти у власти над вами.
Кто согласился жить в условиях маргинальности, тот уже проиграл. Вот с этого «буду печататься, где печатают», «писать в стол» (забесплатно) — вариант для каждого свой — с этого начинается падение. С отказа от амбиций. Приспособленность — и есть падение. Долготерпение — тоже. В некотором роде — всепрощение и всетерпимость — тоже падение. Но это о случаях добровольного согласия ухода в маргинальность.
Мы же имеем дело с ситуацией, когда в пространство маргинальности погрузилась практически вся страна. Тотальное обрушение иерархии, ежели в современной России вообще можно говорить об иерархии, произошло. Поэтому в пляс пустилась различная гопота, обезумевшая от вседозволенности и разухабистого самодовольства.
Каждый нормальный человек в нынешней РФ-ии чувствует себя маргиналом, аутсайдером, персоной нон грата. Причем альтернатив этому нет. Разве что пойти участвовать в чумном карнавале оплывших свиных рыл. Да кто ж захочет?
Но вернемся к дауншифтингу. К сожалению условно мое поколение (хотя я не верю в поколения, но верю в отдельных персон), раскритиковавшее в пух и прах жизнь своих родителей, обреченно повторяет их путь, причем выбирая самый худший из возможных вариантов. Таким образом, на этом примере мы видим как работает циклический, возвратный механизм, описанный еще Юрием Мамлеевым в его «России вечной». Только если Юрия Витальевича восхищал этот процесс, то меня он откровенно пугает. Это обратная нисходящая спираль, упирающаяся в пространство невозвращения, воистину выглядела бы фатальной, если бы я не помнила 1990-е, в которых люди (не большинство, но значительная часть) вели себя совсем иначе.
Сложившаяся в России ситуация отвратительна, но она не настолько безысходна, как в те же советские времена. Не все права и возможности еще утеряны. Но люди предпочитают отказываться от них раньше, чем их попытаются отобрать.
Общество становится все более атомизированным. Отчаянные индивиды цепляются за жизнь кто как может, но большинство, как было сказано выше, идет протоптанными прежними поколениями фатальными тропами.
Возникает вопрос, что делать в сложившейся обстановке. Какие сценарии работают в ситуации хаоса? Только нелинейные. Все те, кто привык действовать по привычным (линейным, цикличным и линейно-цикличным) схемам, с большей вероятностью потеряют ресурсы и падут в состоянии дезориентации. Поэтому в данный момент одиночкам куда комфортней, чем остальным. Более того, часто и действуют они эффективней.
Точки принятия решений, из которых соткано наше общее вероятное настоящее и будущее, проходят, в том числе и сквозь тех, кто обнаружил себя в полубезвыходной ситуации и повернул назад, вместо того, чтобы сделать шаг вперед, возможно, тот самый недостающий шаг к обретению реальной экономической, политической и экзистенциальной дееспособности.
Интересно, что немецкие национал-социалисты были агрессивны, безумны и наивны, но заточены на военные и политические победы. Их большой ошибкой было взятие на вооружение таких фигур как Хайдеггер и Хаусхофер. Первый, конечно, гений, но не для обычного политического употребления. Персонаж иных сфер. Не слушали они при этом так же профессионала Карла Шмитта. В результате — проиграли. Любопытно — советские — таки взяли на вооружение самых худших — от придворного Фадеева до полусумасшедшего Дугина. И результат? Заведомое поражение.
Страна со времен окончания ВМВ и по сию пору с печальной периодичностью погружается в политический и экономический ад. Тонкость в том, что на победу, похоже, здесь никто и не рассчитывал. В игру вступили заведомые пораженцы и капитулянты. С лозунгом — «День прожить, да ночь переспать».
Если бы в стремительно регрессирующей России был вновь принят закон о тунеядстве (а это обсуждалось вполне всерьез), то всякие Дугины и им подобные работали бы дворниками — то есть, теми, кем им положено по статусу. Вот это было бы вполне логично и справедливо. В этом и была бы данного закона единственная прелесть. Допились, правда, до Евразии, до Новороссии, до камышовых котов. Но это уже вопрос к курирующим санитарам. Недоглядели. А пока для остальных — дауншифтинг по-советски, как и было сказано.