Телевизор установил, что гению дозволено бить детей

Сергей Митрофанов

Нельзя сказать, что теленеделя была очень интересна и напряженна по части полемики. Отрабатывались темы прокисшие, как портянки. Но в нескольких сюжетах промелькнула искра неподдельной оригинальности. Как то…

Путин отдал приказ

Вообще, казалось бы, чего удивительного? Президенту положена отдавать приказы. Но, на самом деле, есть нюансы. Чаще всего президенты пишут указы, а не отдают приказы. И в этом есть определенный смысл. Указы все-таки имеют временной лаг и выполнение их неоднозначно, ответственность за них не такая, как за приказы. Возьмем, к примеру, указы, связанные с «национальными проектами». Их выполнение не мгновенное, а растянутое во времени. Очевидно, никто не требует, чтобы всерьёз к такому-то числу появились 25 млн. рабочих мест и реально повысилась производительность труда. Как от Ленина невозможно было требовать, чтобы таким образом мы победим капитализм, как он обещал. Когда-нибудь, возможно, и создадим, и повысим. Но, точно, не сегодня и не в пандемию. А может, и вообще никогда, и скажут «Упсс!»

Однако приказ президента, очевидно, необходим при начале боевых действий. В Сирии. Или как в недалекие времена – в Грузии. Хотя тогда был другой президент – «ненастоящий», и кто отдал реальный приказ, мы не знаем, тем более, эти приказы и не были публичными.

Я лично не помню, чтобы Путин публично приказал начать какое-нибудь наступление. Даже Крым или Донбасс захватили не армейские части, а неопознанные «вежливые люди», а Путин остался как бы ни при чем. Но в силу чего, я думаю, у него у самого образовался расстраивающий его дефицит демонстрации абсолютной власти.

Зачем обладать поистине неограниченными возможностями Верховного главнокомандующего, если нельзя их продемонстрировать нашим людям? Кто он, Наполеон или вышел покурить?

И тут наконец появился повод. Военный парад Победы. Который провалился 9 мая и был поэтому передвинут бог весть куда. Чтобы запустить заново процесс пестования национальной гордости, теперь требовался конкретный животворящий Приказ. И определить парад на 24 июня со словами «Приказываю!», организуя по этому случаю новый выходной день - это, конечно, очень круто. Что выделило Путина из всей череды советских руководителей и поставило аж вровень с великим Сталиным. А то и выше Сталина, раз он передвинул и окончание WW2 – кажется, это уделало и Сталина.

Причем сценографически это выглядело так.

Изолированный в карантине Путин с металлом в голосе отдавал приказ монитору с Шойгу, как в звездных войнах. А могли бы и Шойгу представить в виде голограммы – было бы еще круче.

В студии предстоящий «святой для всех нас парад» обсуждали в привычной аудитории экспертов, которые, конечно, были поставлены в обстоятельства, что можно было по этому поводу только восторгаться и соглашаться. Единственно, что можно было пробормотать относительно оппозиционного, - что парад возможно негативно повлияет на эпидемиологическую обстановку в стране. Но это, конечно, ерунда по сравнению с его всемирно-историческим значением.

И действительно, если страна хочет проводить парады, то сие явно неостановимо. Кто мы такие, чтобы это критиковать?

Эдуард Успенский – плохой человек, но хороший писатель

Не часто попадаются такие вкусные сюжеты на этическую тематику, какой приключился с кейсом премии имени Эдуарда Успенского.

Проблема выявилась в связи с открытым письмом дочери писателя, которая обнародовала факты личной жизни отца. По её словам, знаменитый детский писатель был плохим человеком, не любил детей вообще, пил и бил дочь, поэтому называть новую литературную премию его именем как-то не очень правильно, а, возможно, и антипедагогично.

Типа «чему учит подрастающее поколение личная жизнь Эдуарда Успенского?»

Общественность разделилась на два лагеря. Один поддержал дочь, другой – писателя. По словам телеведущего Е. Попова «тема Успенского взорвала Россию». Одна идеологическая линия базировалась на утверждении, что творчество писателя отделимо от его личной жизни. По словам директора Российской государственной детской библиотеки Марии Веденяпиной, библиотека не будет убирать имя Эдуарда Успенского из названия премии, поскольку имеет в виду не личные качества писателя, а тот вклад, который он привнес в литературу. «За последние 50 лет он был главным сказочником, герои этих сказок до сих пор с нами. Если мы начнём с этих позиций рассматривать всех, чьими именеми называют премии или ещё что-то, мы закопаемся во всех человеческих перипетиях», - сказала она.

Вторая линия явно калькирует западную кампании женщин против некоего harassment’а мужчин в прошлом, подвергнувшая многие известные медиафигуры общественному порицанию (Харви Вайнштейна, Кевина Спейси, Дастина Хоффмана…). Не стыдно вставить сюда и Успенского. Очевидно, если бы не было этой кампании на Западе, то вряд ли и российские женщины вместе с дочерью писателя Успенского обратили внимание на harassment и возвысили свой голос в России.

Проблема обсуждалась и в нашей любимой студии «60 минут», но там обычно у ведущего уже есть заготовленное этическое решение, которое он пропихивает через полемику своих гостей. И заключается оно, очевидно, в том, что суперлюдям, суперроссиянам позволено немножко больше, чем обычным синюкам. Посему был заготовлен целый ряд примеров, показывающий, что многие гениальные писатели отвратительно вели себя в личной жизни, но без них мировая литература как бы была нища и убога.

Булгаков целился в жену из ружья. Нехорошо себя вёл с женщинами Маяковский. Что-то не так было с сексуальностью Александра Блока. Да что говорить, даже Толстой, даже Толстой… Так что российские дети должны игнорировать факт того, что Э. Успенский бил детей («Успенский разговаривал со своим внутренним ребёнком!), и продолжать спокойно восторгаться его Чебурашкой и Крокодилом Геной, не впадая в расстройство, что литературная премия носит имя домашнего тирана. Они, великие, в культуру внесли больше, чем кому-то отдельному навредили.

Позицию поддержали практически все присутствующие, за исключением разве что демократа Рыбакова. Даже политолог из Украины Андрей Окара предложил дочери простить отца, и тогда, мол, всё забудется ко всеобщему удовольствию. А профессор Высшей школы экономики Мария Штейнман выступила с ницшеанской идеей, что талант выше человека, которому он дарован (см.первую главку нашего обзора).

Мое мнение: очевидно, в этом есть определённая правда. Однако она действует ровно до того момента, пока публично не вскрывается. А тут она, очевидно, вскрылась.