"Крысиный король" стирает грань между фантазиями и реальностью

Анна Берсенева

Новый роман Дмитрия Стахова называется «Крысиный король» (М.: АрсисБукс. 2019) - естественно, что все символы и мифы, связанные с крысами, вспоминаются еще до чтения.

И не зря: роман этот представляет собой развернутую метафору человеческого существования. При этом повествовательная манера, в которой он написан, не метафорична, а полна подробностей, деталей жизни, даже пересыщена ими и реалистична настолько, что когда в финале историческое и современное действие (а они перемежаются на всем протяжении романа) сменяется антиутопией, осознаешь это не сразу, потому что абсолютно реалистична и она.

Выбор крыс в качестве символа человечества, может быть, и заставляет поёжиться, но весь текст убеждает в точности такого выбора. Удивило меня, пожалуй, только одно: главный герой Андрей Каморович по всем его характеристикам должен был вызывать, как минимум, брезгливость, но вызвал он у меня такое пронзительное сочувствие, какого давно уже не вызывал современный герой.

По общепринятым канонам (впрочем, поверхностным) существование его бессмысленно. Он профессионально занимается дератизацией, для этого вывел породу крыс-каннибалов, которые, будучи запущены в любую крысиную популяцию, уничтожают ее полностью и навсегда. Жена от него ушла, предварительно родив ему младшего сына от его же лучшего друга. Вспоминает она о жизни с Каморовичем с отвращением. (Да и кто бы с восторгом вспоминал о жизни в одной квартире с крысами). Старший его, любимый сын получил огромный тюремный срок за соучастие в убийстве, совершенном по типичной юношеской дурости, однако в составе гнусной организации. Жизненная стойкость матери Каморовича привела лишь к бессмысленному долголетию, мучительному для нее самой и для окружающих.

В общем, ничтожность всей жизни этого человека очевидна.

Но сознаешь это только разумом. Чувство же совершенно определенно подсказывает: перед тобой тот самый герой, без которого нет русской литературы. Гоголевская шинель мелькает в романе Дмитрия Стахова буквально за каждым поворотом сюжета. И отчаяние, и горе испытываешь, наблюдая, как лучшие человеческие качества - порядочность, мужество, чуткость, внутренняя тонкость - не делают человека счастливым и пропадают втуне.

Почему?

«Мне самому казалось, что наша генетика с гнильцой, - думает об этом герой. - Напряжение предшествовавшего поколения разрывало какие-то связи, гены сцеплялись друг с другом с ошибкой».

Возможно, он прав. Во всяком случае, картина жизни его предков - бабушки, деда, многочисленных близких и дальних родственников - разворачивается в романе во множестве страшных подробностей. Удивительно было бы, если бы все случившееся с ними не привело к надрыву. Терроризм предреволюционных лет, звериная жестокость погромов и гражданской войны, чекисты и гестаповцы, нищета и убожество советского быта... Россия, Украина, Польша, Франция... Дмитрий Стахов прописывает события жизни Каморовичей с детальностью миниатюры и с эпичностью большого полотна. При этом он не выстраивает назидательных конструкций, не навязывает читателю прописной морали. Созданная им картина художественно самодостаточна, в этом ее сила. И когда в послесловии автор сообщает, что в книге представлены реальные события, это кажется даже излишним: усомниться в подлинности описанного и без того невозможно.

Реалистичность соединяется в этом романе с ясностью характеристик, которые автор дает очень непростым человеческим чертам и жизненным явлениям.

Вот он пишет о главном герое: «В нем виделась особая, редко встречающаяся страсть к неудачам и страданиям». Вот - о его отчиме: «Простой, необразованный, очень умный, знающий, где расположены главные струны жизни, но не имеющий никакого представления о том, как они работают». А вот о восприятии в России богатства - «не денежного, богатства жизни, ее полноты, многогранности, в России недостижимого, никому по сути не нужного, в других нелюбимого, возбуждающего странную зависть, зависть к тому, к чему ты сам стремиться не будешь, обладать чем никогда не станешь».

Крысы, которыми так вдохновенно занимался главный герой, были, конечно, отвратительны. Но таких, которые станут убивать себе подобных, среди крыс надо было выводить специально. Люди же занимались этим как абсолютно естественным делом, никаких специальных усилий не требовалось для того, чтобы превратить их в каннибалов. И когда в финале романа крысы в России исчезают, уходят, как ушли вслед за звуками какой-то страшной неодолимой дудочки дети Андрея Каморовича, - это метафора недвусмысленная.

Ужасен был бы финал этого романа, если бы не красота простых вещей, предстающих на последних страницах. Смородиновый куст и взгляд старой женщины, которую не сломала жизнь, и мяукнувший кот, и наивность ребенка - все это погружено в жизнь, растворено в ней.

И кто знает, какие тайные механизмы еще придут в действие? Автор не сломал эти механизмы и с какой-то нелогичной, но непреложной силой оставил за жизнью возможность продолжиться…