Единой базы использования лесных ресурсов нет, давность 85% материалов по лесоустройству превышает 10 лет, отсутствует достоверная информация об объёмах заготовки, оборота и экспорта древесины. Всё это приводит к тому, что свободы у «чёрных лесорубов», занимающихся незаконной лесозаготовкой слишком много, а контроля слишком мало. Вот к такому выводу пришла Счётная палата.
И такая проблема действительно существует. Только она оказывается куда сложнее и глубже, чем отмечается в докладе аудиторов. Порой бывает просто не понятно, в чьей зоне ответственности находится лес. Но даже, если путаницы нет, то за незаконными вырубками просто некому следить. После реформы 2007 года количество сотрудников лесной охраны сократилось со 100 тыс. человек до 22 тыс. человек.Поэтому из-за отсутствия достоверной информации оценка ущерба в 120 млрд рублей весьма условна. Даже вице-премьер Алексей Гордеев оценивал объём нелегальной вырубки в очень широком диапазоне: от 0,8% до 40% от всего объёма заготовленной древесины.
Союз лесопромышленников оценивает нелегальное производство пиломатериалов в 30% от всего объёма производства. С такими показателями говорить о каком-либо контроле просто не приходится.120 млрд рублей – поверхностная сумма, отображающая примерную стоимость вырубленной древесины. Но стоимость древесины – далеко не самое главное.
«Чёрные лесорубы» наносят колоссальный ущерб экологии и колоссальный побочный ущерб. Да, лес – это возобновляемый ресурс. Но на месте вырубленных участков вырастает только некачественный, слабый и густой смешанный лес. Он кардинально меняет экосистему и не пригоден для дальнейшего промышленного использования. Кустарник да хиленькие берёзы не заменят, например ценный кедр.Более того, брошенные просеки с неубранными опилками становятся причиной лесных пожаров, а нарушенный водный баланс – причиной обмеления рек и наводнений.
Сибиряки этим летом очень хорошо на себе прочувствовали все «прелести» нестабильной экосистемы. Только паводок в Иркутской области нанёс ущерб в 35 млрд рублей. Ущерб от лесных пожаров, по самым скромным оценкам, не учитывающим влияние на экологию, составил 7 млрд. рублей.Минприроды (также, как и депутаты, и сенаторы) видит корень зла в Китае, который является основным потребителем отечественной древесины. Глава Минприроды Дмитрий Кобылкин настаивает на том, чтобы китайские компании принимали участие в восстановлении российских лесов. Альтернатива – полный запрет экспорта леса в Китай... а это может поставить под удар существование всей отрасли.
Однако мировой опыт показывает, что сам по себе экспорт леса не является проблемой. Россия отправляет на экспорт столько же необработанной древесины, сколько и небольшая Новая Зеландия. Однако лесам Новой Зеландии не грозит уничтожение. Разница в том, что в Новой Зеландии (как и в Швеции, Канаде и других странах) налажен жёсткий контроль за вырубкой и восстановлением лесов. У нас же 85% лесов брошены на произвол судьбы, а всё восстановление лесов, если им вообще занимаются, представляет собой высадку саженцев без дальнейшего ухода. Однако заметных подвижек в сфере контроля за использованием лесов нет: просто что-то запретить, сделав вид заботы об экологии, куда проще.