"За этой датой ничего не стоит": Игорь Николаев рассказал о песне "Третье сентября"

"Мне, как автору текста песни "Третье сентября", конечно, льстит изобилие постов, мемов, хайпов и всевозможных вариаций на тему, - написал в своём Instagram Игорь Николаев. - Но, должен признаться, за этой датой ничего не стоит, просто строчка идеально легла на мелодию моего друга Игоря Крутого, а потом она обросла сюжетом, драмой и появилось даже второе сентября, где "было всё у нас всерьёз". Так рождаются песни, те, которые надолго. Спасибо Игорю Крутому, Мише Шуфутинскому и всем вам за то, что у нас появился новый "красный день календаря".

"Данная композиция стала популярной в интернете несколько лет назад. Тогда пользователи социальных сетей заметили схожесть между Шуфутинским и американским рэпером Риком Россом, - отмечает издание inkazan.ru. После этого строки из песни российского исполнителя опубликовали как цитаты рэп-исполнителя".

А писатель Эдуард Багиров сегодня вспомнил в своем телеграм-канале эпизод своей жизни, связанный с Михаилом Шуфутинским: "Очень много лет тому назад, летом 1994 года, восемнадцатилетним мальчишкой я несколько уже месяцев пребывал под следствием на "Матросской тишине". Не помню уже наверное того летнего месяца, когда в битком набитой народом тюрьме началась эпидемия дизентерии, но она началась. Поумирало огромное количество народа. Это и немудрено: старая тюрьма была переполнена настолько, что в нашей, например, камере на двадцати восьми шконках располагалось аж сто двадцать человек, и спали мы в три смены, по очереди, а из инфраструктуры гигиены на всю эту ораву были только тоненький краник с ледяной водой да парашная дырка, над которой люди периодически мылись, потому что в баню водили раз в десять дней.

На централе по этому поводу администрация объявила карантин. А это означало, что в передачках теперь запрещены продукты питания, и вся огромная "Матросская тишина" надолго садится на чистую баланду. Не стану живописать здесь всех ужасов, что в связи с этим решением как снег на голову свалились на и без того несчастных и обездоленных бедолаг-зэков. Расскажу хорошее: в какой-то из дней с продола послышалось шуршание, сделалась возня, словно кто-то волоком тащил какой-то очень большой мешок, на двери с лязгом распахнулась кормушка, и баландёр начал выдавать нам по несколько пачек чёрного чая и упакованные в заводской целлофан блоки недорогих сигарет "Дымок", в огромных количествах - каждому!

- Чей грев-то? - с кряхтеньем поинтересовался один из блатных.

- От Шуфутинского, - коротко ответил шнырь. - На все централы зашло. И, угрюмо сопя, продолжил распихивать сокровище в руки арестантам.

Карантин через месяц сняли. Но неимоверные залежи чая и курева остались в тюрьмах ещё надолго, и их долго ещё развозили этапами по всем российским зонам".