Писатель и публицист Марина Шаповалова решила выяснить в своем блоге, что не так с современным либерализмом:
«Это ведь не в Кремле и не вчера придумали увязывать либерализм с разгулом всяческого безобразия и бессилием культуры перед натиском хамства. Это не в РФ обыватель устал от диктата политкорректности - тут и намёков на неё мало. Но что умеют кремлёвские политтехнологи, так это унюхивать тренды и приспосабливать их к целям своей пропаганды.
Если сами западные либералы додумались до «коллективных идентичностей», ставя их права выше прав человека и гражданина, то есть, извращая тем основы современной европейской культуры - что можно придумать лучше для антилиберальной пропаганды?
За последние полтора века либерализм увлёкся «пластическими операциями», сперва потеряв лицо, а затем и былую привлекательность. Вдобавок подхватил социалистическую краснуху.
Люди рождаются свободными и равными в достоинстве и правах? Равными - каждый любому, все - всем? Или кроме геев, женщин и чёрных, которым положено чуть больше прав, чем просто человеку? А «просто человек», значит, не равен с ними в правах? Или они - не люди, согласно формулировке Декларации?
Либерализм (до «пластических операций», сделанных ему доброхотами-улучшателями) признавал субъектом права ТОЛЬКО человека. Он начинался с отрицания «коллективных идентичностей» - сословий, цехов, вероисповеданий и т.п., поскольку именно они ограничивали свободу индивидуума, подчиняя его внутриобщинным правилам или притесняя как не включённого в привилегированное сообщество.
Не прошло и трёхсот лет, как человек снова - никто, если он не потомок чёрных рабов, не гомосексуал и вообще не имеет хоть какой-то особенности, позволяющей ему представлять себя частью «социальной прослойки», претендующей на гандикап. Если он мужчина - совсем беда: он последний в очереди к «равным» правам, после женщин.
Либерализм, утверждавший права человека на свободное передвижение по миру и на выбор места жительства, требовал гуманного отношения коренных обывателей к пришлому чужестранцу. Чтобы человек, вынужденный покинуть родину, имеющий непривычный облик, живущий по своим традициям, мог поселиться в более благополучной стране и работать, не подвергаясь дискриминации. При этом никому из местных не вменялось в обязанность кормить и содержать его с семьёй до конца дней.
«Социалка», развращающая иммигрантов иждивенчеством за счёт работающих граждан - тоже результат «пластической операции», а не лицо либерализма. Но вместо того, чтобы вернуться к нормальному праву иммигранта получать доступную работу, обывателю внушают, что выбор только в том, кормить ли толпы пришлых бездельников, или не впускать беженцев в свою страну вообще. Понятно, что никакое государство не обязано обеспечивать их задаром, но где тут право человека на жизнь, если не принятые беглецы погибнут?
Извращения «больного краснухой» либерализма - хлеб насущный для его противников и критиков. Они, разумеется, не напомнят, откуда эти извращения взялись, кем привиты и с какой целью. И о самом либерализме говорить не станут, потому что гораздо эффектнее тыкать пальцем в явные уродства, требуя отказаться от либеральных принципов, якобы эти уродства порождающих.
Напомню ещё раз: либерализм не знает «коллективных идентичностей» - это насквозь ложная выдумка, поражающая человека в правах в пользу какого-то сообщества или большинства. Неотъемлемые права человека - только на жизнь, свободу и собственность. Все прочие права - гражданские (либо возникающие в силу иных договорных отношений), то есть - получаемые в обмен на соответствующие обязанности...»
«Прости, но ты не права. Ты излагаешь здесь скорее программу анархизма (тоже не вполне корректно), ни никак не либерализма. Либерализм не отрицал права сословия (и не мог отрицать, коль скоро стал идеологией третьего сословия, народившегося благодаря идеям либерализма); не отрицал и прав цехов (поскольку именно ремесленный труд и цеховая солидарность противостоят правам аристократии), не отрицал и прав городов, и тд. Локк и Руссо очень много пишут именно про это. А главное, либерализм (великий, классический) основан именно на законе, на праве, на табу, на императивах - см Монтескье и Канта - то есть на том, что постулируется среди сообщества. Никакая "свободная индивидуальность" невозможна вне ответственности перед себе подобными...»
Тут нельзя не отметить, что либерализм, как учение, действительно прошел долгий путь и сильно видоизменился, приняв в себя различные идеи, ему изначально чуждые. В том числе и социалистические. Но это вовсе не означает, что пошатнулась сама его основа: безусловный приоритет человеческой свободы. Так что любая его критика по сути означает проповедь рабства, какими бы высокими словами она ни прикрывалась.