Научный сотрудник Лаборатории сравнительных социальных исследований НИУ ВШЭ Елена Сироткина сообщила о своем увольнении из вуза, в котором она работала с 2012 года. Непосредственным поводом для такого шага стало фактический разгон департамента политологии, и увольнение известного ученого-политолога Александра Кынева.
«Мне обидно за Александра Кынева. Мне обидно за него, потому что мы – сотрудники Вышки – не то что давно понимаем, что с университетом происходит что-то не очень хорошее, многие из нас с этим сталкиваются напрямую чаще, чем это кажется наблюдателям. Это наша общая буря, кто-то оказался на самом краю, чуть ближе к ней чем остальные, почувствовал ее раньше. Но накроет она всех.
Так вот. Я хочу быть как Александр Кынев. Я считаю важным рассказать свою историю, потому что она касается не только меня. Она, по правде говоря, вообще не про меня. Она про Вышку, про то, что с ней произошло, и тех, кто остается. Я уволилась из Вышки по политическим причинам вследствие давления со стороны руководства Вышки на меня и мою лабораторию. Давление из-за моего научного проекта по исследованию активистов и, в частности, сторонников (щас будет это слово) Алексея Навального...» - написала Сироткина в своем блоге.
Однако конфликт начался еще несколько недель назад с того, что руководство Высшей школы экономики, вуза, который славился своими демократическими и либеральными традициями, закрыло учебное студенческое ток-шоу «В точку! Персона», в очередном выпуске которого должна была участвовать оппозиционный политик Любовь Соболь. Причиной этого послужил тот факт, что Соболь баллотируется на выборах в Московскую городскую Думу.
Именно этим фактом и объяснил закрытие ток-шоу ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов:
«Никакого официального приглашения Любови Соболь Вышка не направляла и не планировала, поскольку приглашать политического деятеля, находящегося в активной кампании за избрание в МГД, было бы нарушением устава университета, запрещающего политическую деятельность в его стенах.
Проект приостанавливался ещё весной, так что возможно, что руководство факультета решило его в существующей форме не продолжать. Надеюсь, что учебное ток-шоу будет продолжаться, мы обязательно найдём решение».
«Отвратительно, что руководство ВШЭ со студенческой скамьи приучает будущих журналистов к цензуре. Что есть нежелательные люди, которых не стоит приглашать даже на студенческое интервью. Готовит к жизни после стен университета, так сказать», - написала по этом поводу Соболь.
Позиция ректора станет еще яснее, если вспомнить, что соперницей Соболь на сентябрьских выборах станет проректор университета Валерия Касамара.
Правозащитник, общественный деятель, эксперт в сфере противодействия коррупции Елена Панфилова, которая также покидает этот университет и ровно по тем же самым причинам, написала на эту тему большой и эмоциональный пост в своем блоге, в котором в том числе говорится:
«Там ( в ВШЭ, прим.ред) работает и учится море моих друзей, родных, коллег, выпускников и студентов. Мне каждый день за десять+ лет работы в ней было комфортно (минус три с половиной дня). И это был драйв. Меня пригласили в Вышку Лера Касамара и Марк Урнов - тоже тогда дико драйвовые, в джинсах и с безумными планами, с огнём в глазах и с правильной граждански-профессиональной безбашенностью. Это было время, которое навсегда останется со мной. Я понимаю, что текст, который я сейчас пишу, пишу трудно и долго, многих моих друзей и выпускников заденет. Может, обидит. Простите. Но я не могу его не написать. И вы знаете почему.
И, да, не я это начала. Кандидат в депутаты Мосгордумы Касамара В.А. зачем-то решила тут пофантазировать в своём недавнем интервью Новой газете:
"В.К.: Ну, например, для Александра Кынева год назад было принципиально поставить высокую оценку за студенческую работу не очень хорошего качества, но потому, что она касалась Алексея Навального. Для него было принципиально, что если человек пишет работу, касаемую Алексея Навального, то только поэтому она заслуживает высокой оценки. И.А.: Это он сам так сказал? В.К.: Там была конфликтная ситуация. Коллеги предъявляли претензии к качеству работы, а Александр защищал и говорил, что они предъявляют претензии только потому, что [работа] касается Навального. Хотя претензии касались сугубо качества этой работы. Когда начинаются такие перекосы, мне это кажется недопустимым. Мы [должны] оставаться профессионалами независимо от того, про что эта работа. Она должна соответствовать критериям научности."
Всё б ничего, но я была научным руководителем работы, о которой идёт речь (работа у меня сохранена во всех возможных неизменяемых видах). И она была совершенно не про Навального. Работа Артёма Васильчука называлась "Карьерный путь оппозиционного политика в современной России". И работа была написана хорошо. Иначе как бы после упомянутого конфликта, он защитил её в другой комиссии на 8 (восемь) баллов. Которые почему-то потом стали "семёркой", ну, да это мелочи - выходит, почти дюжина преподавателей факультета ни в коем разе не сочло, что работа была "не очень хорошего" качества...»
Так что становится совершенно очевидным, что решение о закрытии департамента политологии было совершенно отчетливо политическим и готовилось давно.
Это событие вызвало бурное обсуждение в экспертном сообществе, поскольку таким образом был сдан еще один из немногих бастионов свободной мысли в стране.
Вот как, к примеру, прокомментировал его политолог Владимир Гельман:
«Мои лучи поддержки Александру Кыневу и другим коллегам - политологам из ВШЭ (надеюсь, что без работы они не останутся). Мне почему-то кажется, что изгнание "неправильных" политологов - это вовсе не следствие давления сверху, а, скорее, инициатива с мест (то есть не Кириенко звонил Кузьминову, требуя от него уволить Кынева, а кто-то в Вышке опережающе подсуетился, чтобы бодро отрапортовать). Ну и заодно студентам преподали урок по теме "институты и стимулы в условиях авторитаризма: случай самоцензуры...»