В Москве прошел концерт памяти репрессированных поэтов

Осмысленная современными композиторами и исполненная Академическим русским хором им. А. Свешникова поэзия почти век оставалась погребенной вместе с их авторами и никогда прежде не звучала. Но «Голоса из бездны не умолкают» - такое второе неофициальное название прижилось к концертной программе за время репетиций. Подготовка к выступлению шла больше года и воссоединила усилия многих людей.

Известный культуролог и библиофил из Петербурга Владимир Петрицкий пережил сталинские репрессии в детстве. Его отец - военный моряк Александр Густавович Петрицкий был расстрелян в 1935 году, маму с детьми сослали в Рыбинск, объявив «врагами народа». Больше полувека и до конца жизни он по крупицам собирал и восстанавливал произведения малоизвестных репрессированных поэтов. Многие книги из его коллекции, изданные в 1920-1930 годы, изымались тиражами и никогда больше не печатались из-за гонений и террора в отношении авторов. Совсем небольшая часть этой литературы была переиздана в 1960-1970 годы с началом реабилитации жертв политических репрессий. В 2015 году в библиотеке Петрицкого насчитывалось около 8 тысяч экземпляров книг, он передал их в Музей истории ГУЛАГа. В 2018-ом на основе этой коллекции Музей издал каталог сочинений, запрещенных в годы советской власти. В издание вошло более 600 произведений 162 авторов – репрессированных писателей и поэтов, различных политических деятелей, музыкантов и священнослужителей, ученых, военачальников, деятелей культуры и искусства из различных регионов СССР.

На просьбу Музея истории ГУЛАГа написать музыку на произведения из «Библиотеки репрессированных поэтов» откликнулись композиторы со всей страны. Ольга Шайдуллина (Москва), Михаил Крутик (Санкт-Петербург), Александр Жемчужников (Екатеринбург), Эльмир Низамов (Казань), Сергей Зятьков (Сургут) – приверженцы разных школ, выпускники разных консерваторий. Стилевой разброс их сочинений - от авангарда до традиционного письма. Гражданский зов осмыслить те трагические годы, высказаться на тему репрессий объединил их в работе над «Библиотекой репрессированных поэтов».

Государственный академический хор им. А. Свешникова под управлением Евгения Волкова с энтузиазмом согласился исполнить написанные партитуры и донести новую музыку до слушателей.

Для организаторов проекта важной деталью стало то, что возвращение репрессированных поэтов через прочтение и звучание происходит в Доме Пашкова, где располагалась библиотека Румянцевского музея, хранителем которой был русский философ Николай Федоров. Всеобщее возвращение к жизни, возвращение памяти, воскрешение личности – именно его философия легла в основу проекта.

«Возвращение к жизни загубленных людей осуществляется в музее, поскольку, по мысли Федорова, «всякий человек носит в себе музей». Но не как мертвый груз истлевших воспоминаний, а как росток будущей жизни, восходящий в творчестве. С помощью музыки современных композиторов мы восстанавливаем память о творчестве репрессированных поэтов», - объясняют организаторы.

- Представители различных сфер искусства сошлись в одной волне. Проект полностью социальный, композиторы и хор участвовали в нем не по коммерческим причинам. На интуитивном уровне у нас возникло ощущение, что наши предшественники канули в небытие. ГУЛАГ уничтожал человека не только физически, сбросив с обрыва, но целиком. Родственники вымарывали их портреты, вырезали лица с общих фотографий, запрещено было хранить их труды и книги, всё, что свидетельствовало о них. Перед всеми нами – сотрудниками музеев, хранителями библиотек, композиторами, музыкантами, хором одновременно встал вопрос: а что все мы можем сделать сегодня, чтобы вернуть имена? Из этого вопроса и родилась большая идея и ей есть имя: справедливость, - рассказывает директор Музея истории ГУЛАГа Роман Романов. – Нерпрочувствованный, недосказанный, неосознанный 20 век – всё это не может не влиять на нас сегодня. Базовые принципы энтропии диктуют дальнейшее разрушение, отрицание, забвение, и тень ГУЛАГа и репрессий неизбежно висит над нами. Что мы можем противопоставить этому незнанию? Вот вопрос, который, как работников музея нас постоянно волнует и на который мы пытаемся ответить во всех доступных формах. Петрицкий передал музею летопись, и музей издал книгу. Но книга молчит, а поэзия должна звучать, и как новое поколение мы должны сделать больше.

Идее представить в хоровом исполнении творчество поэтов малоизвестных, загубленных в лагерях и расстрелянных – больше двух лет.

Месяцы композиторы и руководитель хора проживали, пропускали через себя поэтические произведения, жизни и биографии жертв репрессий, прежде чем партитуры обрели завершенный вид.

Композиторы осмыслили творчество Павла Васильева (1909-1927), Ольги Берггольц (1910-1975), Давида Гофштейна (1889-1952), Николая Зарудина (1899-1937) и других авторов.

- Мы переложили в ноты поэзию, которая сначала была вытравлена, а потом почти век не звучала и никому не была доступна. Такого масштаба исполнения не было никогда, и сегодня у нас без преувеличения – мировая премьера. Для композитора возможность высказаться на такую серьезную тему – абсолютное счастье. Сначала ты смотришь в эту тему, потом она тебя обогащает и начинает жить по независящим от тебя законам, - говорит художественный руководитель проекта, композитор Ольга Шайдуллина.

Музыка, написанная для музея - звучит очень эксклюзивно, как для композитора, так и для слушателя. А камерный состав хора дает возможность прозвучать произведению как очень детально и тонко, так и невообразимо мощно, добавляет композитор.

- При работе над хоровым циклом у меня неожиданно возникло желание использовать классическую четырехчастную контрастно-составную форму. Это было продиктовано текстами, которые были отобраны, и объемом самой темы - темы репрессий. В финальной части, что написана на строки Давида Гофштейна, звучат слова: «…погрозит звездный палец мне, и довольно будет с меня». Это говорит ребенок, сидящий на руках матери, и протягивающий ручки к небесному светилу, а оно грозило младенцу своим пальчиком-лучом. Гофштейн написал это стихотворение в 1917 году, когда казалось, все еще могло быть иначе, - рассказывает Ольга Шайдуллина. – В моих хоровых пьесах выкристаллизовались две полярные темы: массовое, громкое воплощение апофеоза и вседеформирующего экстаза, с другой стороны – колыбельная, которую Гофштейн повествует от лица ребенка. Этими двумя мотивами я задаю два вопроса, на которые у меня сегодня всё ещё нет ответов. Вопросы эти задаются не политическому строю и не ГУЛАГу как системе государственного управления, а отдельной личности. Есть ребенок. Он сидит на коленях у матери и тянет руки к луне. Что случается с ним потом и отчего он становится способным на чудовищное насилие в масштабах страны, на зверства по отношению к таким же детям, которые также сидят на коленях у своих матерей? Второй вопрос – об убежденной правоте, которая без остатка заполняет людей и заставляет их действовать без сомнений, громко, ярко. И в палачах, и в их жертвах была огромной силы воля и вера. Но воля и вера одних заставляла вести своих соотечественников на расстрел, а воля и вера в других - оставаться верным себе до последнего вздоха.

У композитора Сергея Зятькова помимо творческого интереса были очень личные причины принять участие в проекте:

- Тема мне не просто близка, репрессии пронзили жизнь моей семьи. Отец отдал восемь молодых лет Карлагу, потом еще несколько лет проработал в Джезказгане. Во мне нашло глубокий отклик творчество поэта Давида Гофштейна. Тонкие, наполненные жизнью тексты, написанные ещё до мировых войн. В своей музыке я использовал всего несколько строк – они, скорее, отдаются, доносятся, а не звучат. «Песнопения в темноте», «Месса без слов» - это голоса из бездны, которые не умолкнут, пока не будут услышаны, - говорит композитор.

Художественный руководитель Государственного академического хора им. А. Свешникова Евгений Волков отмечает:

- Для хора – большая честь воскресить память о загубленных, «по-свински растоптанных» людях, чьи книги, чьи ноты, чье творчество сжигали в надежде испепелить навсегда. Но настоящий талант уничтожить невозможно. Есть имена поэтов, которые погибли и есть их наследие. Мы восстанавливаем память о них, мы пропускаем их творчество через себя и мы извлекаем уроки из прошлого, чтобы это прошлое никогда не повторилось.

Сталинские репрессии коснулись и его семьи тоже. Прадед Евгения Волкова – профессор, инженер-путеец Павел Аполлонович Велихов расстрелян в 1930 году по ложному обвинению во вредительстве и похоронен в общей могиле на Ваганьковском кладбище. Старые же мосты МЦК, спроектированные при его участии до сих пор крепко стоят и служат людям.

Хор – очень удачная форма для звучания этой поэзии, уверен дирижер.

- Через хор мы начинаем слышать голоса поэтов. Что хор как форма выдает? У хора, как у организма, есть живая душа, потому что люди играют не на инструментах, они в качестве инструмента используют свое тело, в прямом смысле пропускают музыку через себя. Но кроме тела хоровые певцы подключают свои духовные силы – в этом единстве у хора есть некая сверхъестественная сторона, отличающая его от инструментального оркестра, поэтому я не удивлен, что авторы проекта обратились именно к такой форме, - говорит Евгений Волков.

- В нашем концерте сплетаются голоса творцов разных поколений. Голоса уже ушедших поэтов звучат в унисон с голосами ныне живущих композиторов и вокалистов – это и есть связь времен. Те, кого с нами уже нет, говорят с нами через тех, кто живет. Это мистика, но это самое важное, что есть у людей. Однако рассказ наш вовсе не о насилии и смертях. Наоборот – рассказ о том, что песня будет жить. Человека можно убить, но его голос будет звучать всё равно, и вот с этим уже ничего не поделаешь. Об этом мы и рассказываем. Наша задача, чтобы эти голоса звучали дальше.

Концерт «Библиотека репрессированных поэтов» планировали дать всего один раз. Для тех, кому не удалось услышать хор вживую, руководство Музея истории ГУЛАГа предложит музыкальный диск – организаторы вели с концерта профессиональную аудиозапись. Выступление хора запечатлено и в видеоформате. Директор музея надеется, что руководители телеканалов протранслируют концерты в своих эфирах, переговоры об этом уже ведутся.

--

ВОССТАНОВЛЕНИЕ ИМЕН:

Давид Гофштейн

Учился в хедере. Публиковался с 1917 года. В 1918 г. работал в еврейском отделе Центральной Рады.

В 1922—1924 гг. участник литературной группы «Штром». Выступал в защиту иврита. В 1922 г. выехал в Берлин, где сотрудничал в еврейской прессе.

В 1925 Гофштейн уезжал в Палестину, работал в мэрии Тель-Авива, писал на иврите и идише. Участвовал в открытии Еврейского университета, но через год вернулся на Украину, поселился в Киеве.

Преподавал на режиссёрском отделении еврейского факультета в Театральном институте в Киеве. Его секретарём была его выпускница Малка Шехтман.

В годы Великой Отечественной войны был членом Еврейского антифашистского комитета. Член ВКП(б) с 1940 года. После войны жил в Киеве.

16 сентября 1948 года Гофштейн был арестован. Обвинялся в шпионской деятельности по делу Еврейского антифашистского комитета.

12 августа 1952 года расстрелян.

Павел Васильев

Русский советский поэт, родоначальник (по определению С. Клычкова) «героического периода» в русской литературе — «эпохи побеждающего в человеческой душе коммунизма».

Родился в Зайсане (сейчас – Казахстан) в 1909 году. Семья часто переезжала и в 1919 году осела в Омске. Перебрался в Москву в июле 1927 года, по направлению Всероссийского Союза писателей поступил на литературное отделение Рабфака искусств им. А. В. Луначарского (не окончил).

В 1930—1932 годах стихи Васильева печатались в «Известиях», «Литературной газете», «Новом мире», «Красной нови», «Земле советской», «Пролетарском авангарде», «Женском журнале», «Огоньке» и других периодических изданиях. Одно из стихотворений посвятил Наталье Кончаловской. Признание поэтического таланта сопровождалось постоянными оговорками о чуждости Васильева новому строю, яркая личность поэта стала обрастать окололитературными сплетнями, как было в своё время с Сергеем Есениным.

Весной 1932 года арестован вместе с Н. Ановым, Е. Забелиным, С. Марковым, Л. Мартыновым и Л. Черноморцевым по обвинению в принадлежности к контрреволюционной группировке литераторов — дело т. н. «Сибирской бригады». Приговорён к высылке в Северный край на три года, однако освобождён условно.

В 1934 году статья М. Горького «О литературных забавах» послужила началом травли Васильева: его обвиняли в пьянстве, хулиганстве, нарушении паспортного режима, антисемитизме, белогвардейщине и защите кулачества. В январе 1935 года исключён из Союза писателей, в июле арестован и осуждён за «злостное хулиганство»; срок отбывал в Рязанской тюрьме. Освобождён весной 1936 года.

В феврале 1937 года арестован в третий раз, 15 июля приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР к расстрелу по обвинению в принадлежности к «террористической группе», якобы готовившей покушение на Сталина. Расстрелян в Лефортовской тюрьме 16 июля 1937 года. Похоронен в общей могиле «невостребованных прахов» на новом кладбище Донского монастыря в Москве. На Кунцевском кладбище в Москве Павлу Васильеву установлен кенотаф рядом с могилой его жены Е.А. Вяловой-Васильевой. Реабилитирован посмертно в 1956 году.

Николай Зарудин

Родился в семье российских немцев; отец — горный инженер Николай Эдуардович Эйхельман. В 1914 году отец сменил фамилию всей семьи по патриотическим мотивам. Учился в Нижегородской гимназии вместе с А. Н. Формозовым, будущим известным биологом и художником-анималистом. Они вместе издавали рукописный журнал, где публиковались их первые работы. У Зарудина это были пейзажные зарисовки, в которых проявились любовь и интерес к природе. Окончил гимназию весной 1917 года. Во время Гражданской войны вступил добровольцем в Красную армию, был политкомиссаром, впоследствии оставался убеждённым троцкистом; закончил войну на Западном фронте. Жил в Смоленске, публиковал корреспонденции и стихи в газете «Рабочий путь» и альманахе «Красная вязь», входил в литературную группу «Арена», под маркой которой в 1923 выпустил первый сборник стихов. В 1924—1932 - председатель и один из основных прозаиков группы «Перевал». Самое значительное произведение Зарудина — роман в 8-ми повестях «Тридцать ночей на винограднике», наполненный «космическим» духом; писатель бросает взгляд в прошлое, на патриархальный образ жизни в родительском доме. Роман содержит множество политических намёков, скрытых за различными стилевыми ухищрениями.

Арестован 21 июня 1937 года. 13 августа 1937 года по обвинению в участии в антисоветской террористической организации приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР к высшей мере наказания. В этот же день расстрелян. Место захоронения — «Могила невостребованных прахов» на Донском кладбище в Москве. Реабилитирован 7 июля 1956 года.

Василь Стус

Родился в 1938 году в селе Рахановка (Украина). В старших классах подрабатывал на железной дороге, тогда же познакомился с запрещённой в СССР литературой украинского «Расстрелянного Возрождения». После окончания школы (1954) поступил на историко-филологический факультет Сталинского педагогического университета, где учился в литературной студии под руководством Т. Духовного; затем работал в сельской школе учителем украинского языка и литературы.

Участвовал в протестах против ареста Ивана Светличного, был одним из подписавших «Письмо-протест 139-ти»; публично обвинил КГБ в убийстве художницы и диссидентки А. А. Горской. В это время поэта нигде не печатали, кроме нескольких переводов И. В. фон Гёте и Гарсиа Лорки, опубликованных под псевдонимом Василь Петрик.

Стус активно протестовал против реставрации культа личности. Известны его письма в президиум СПУ, редактору «Літературної України» Л. Дмитерку с острой критикой его выступлений против Ивана Дзюбы (1969), в ЦК КПУ и КГБ, в Верховный совет УССР, где он доказывал вредность ущемления демократии, прав человека.

12 января 1972 года арестован одновременно с рядом других украинских диссидентов. В сентябре состоялся суд с обвинением по ст. 62 УК УССР «Антисоветская агитация и пропаганда». Отбыв пять лет заключения в Мордовии и два года ссылки в Магаданской области, поэт в сентябре 1979 года вернулся в Киев, где продолжил свою деятельность, выступая при поддержке западных организаций в защиту «узников совести». В 1978 году стал почётным членом английского «Пен-клуба».

В начале 1980 года Стуса задержали во второй раз. По результатам рассмотрения дела получил 10 лет принудительных работ и 5 лет ссылки, отбывал наказание в Перми-336. Умер 4 сентября 1985 года после объявленной 27 августа голодовки в карцере. Посмертно реабилитирован в 1990 году.

Ольга Берггольц

Родилась в Санкт-Петербурге в 1910 году.

Первое стихотворение поэтессы «Ленин» было напечатано в газете «Красный ткач» в 1925 году, первый рассказ «Заколдованная тропинка» — в журнале «Красный галстук». В 1925 году пришла в литературное объединение рабочей молодёжи — «Смена». Там Ольга встретила поэта Бориса Корнилова, ей было восемнадцать, когда они поженились в 1928 году. 13 октября того же года у молодых родилась дочь Ирина, которая умерла в возрасте семи лет 14 марта 1936 года (После тяжёлой ангины у неё появилось осложнение на сердце — декомпенсированный порок сердца).

Ольга с мужем учились на Высших курсах при Институте истории искусств. Здесь преподавали такие учителя, как Тынянов, Эйхенбаум, Шкловский, выступали Багрицкий, Маяковский, И. Уткин.

В 1926 году на заседании союза поэтов стихотворение Ольги Берггольц похвалил Корней Чуковский, сказав, что в будущем она станет настоящей поэтессой.

С 1930 года работала в детской литературе, печаталась в журнале «Чиж», издала свою первую книгу — «Зима-лето-попугай».

Поступила на филологический факультет Ленинградского университета. Преддипломную практику проходила во Владикавказе летом — осенью 1930 года, в газете «Власть труда. Освещала строительство ряда народнохозяйственных объектов, в частности, Гизельдонской ГЭС. Окончив в 1930 году университет, уезжает в Казахстан. Работает корреспондентом газеты «Советская степь», о чём рассказала в книге «Глубинка» (1932). Вернувшись в Ленинград, работала редактором в газете завода «Электросила» (1931—1934). В 1933—1935 годах выходят книги: очерки «Годы штурма», сборник рассказов «Ночь в Новом мире», первая «взрослая поэтическая книга» — сборник «Стихотворения», с которых начинается поэтическая известность Берггольц.

В 1932 году Ольга родила дочь Майю, через год девочка умерла.

В 1934 году принята в Союз Советских писателей, откуда была исключена 16 мая 1937. Вновь восстановлена в июле 1938, а затем, в связи с арестом, снова исключена.

13 декабря 1938 года Берггольц арестовали по обвинению «в связи с врагами народа», а также как участника контрреволюционного заговора против Ворошилова и Жданова. После побоев и пыток Ольга прямо в тюрьме родила мертвого ребёнка. Первый муж, Борис Корнилов, был расстрелян 21 февраля 1938 года в Ленинграде.

3 июля 1939 года была освобождена и полностью реабилитирована. Вскоре после освобождения вспоминала: «Вынули душу, копались в ней вонючими пальцами, плевали в неё, гадили, потом сунули обратно и говорят: живи!».

Пережила Блокаду Ленинграда, ее дневники блокадного периода считаются одним из ярчайших свидетельств событий.