Абсолютный рекорд был зафиксирован в 2000 году – 75%. 60% опрошенных считают, что распада можно было избежать, – это тоже максимум за 13 лет. Большинство ностальгирующих по Союзу – люди от 55 лет, хотя в последние два года такие настроения растут и среди молодежи 18–24 лет.
Основные причины, по которым россиянам не хватает СССР, – это разрушение единой экономической системы (52%), потеря чувства принадлежности к великой державе (36%) и рост взаимного недоверия и ожесточенности (31%). О единой экономике респонденты чаще вспоминают в кризисные годы (например, в 1999 г.), а вот в "сытые" времена в 2006 году на первом месте была потеря ощущения великой державы.
Тренд на усиление ностальгии по СССР все заметнее, говорит социолог "Левада-центра" Карина Пипия. Триггером для роста таких настроений, и без того сильных среди возрастных россиян, стала пенсионная реформа, поясняет она: "Население свою ностальгию по СССР всегда объясняет преимущественно иррациональными представлениями о сильной экономике и благосостоянии тех времен, забывая о дефиците и карточках, тем более на фоне роста обеспокоенности проблемами благосостояния в настоящем".
В посткрымский период сцепление ностальгических советских и великодержавных настроений становится менее сильным, потому что Крым и противостояние с Западом во многом компенсировали массовую потребность в великодержавности, добавляет социолог: "Усиление сожалений о распаде, романтизация всего советского, особенно в молодежной среде, где историю знают плохо, может привести к переоценке или реабилитации ранее консенсусных или неприемлемых в постсоветской России тем – оправдание сталинский репрессий, переписывание истории, полное обесценивание демократических преобразований 1990-х и т. д.".
Когда распадался Союз, экономика считалась основой для его восстановления в той или иной форме, поэтому многие отнеслись к распаду спокойно, говорит политолог Алексей Макаркин: "Думали, что по-прежнему есть связи, сырьевая зависимость, и считали, что договоримся. А сейчас пришли к ощущению, что этого не произойдет". К росту сожалений привели два фактора, считает эксперт: "Сначала было ощущение, что майдан – временное явление, появился фантом Новороссии, но сейчас поняли, что Украина не вернется, а раз не вернется она, то и другие тоже. Все это подстегивает ностальгию. Другой фактор появился в этом году: из-за пенсионной реформы люди стали опять идеализировать страну, где на пенсию выходили рано и на эти деньги можно было как-то прожить".
Пенсионная реформа стала не столько сама по себе шоком, сколько показателем демонтажа социального государства, с которым как раз СССР и ассоциировался, отмечает Макаркин. Но использовать такие настроения власть никак не может, резюмирует эксперт: "Проводить другую социальную политику? Денег нет. Закрутить гайки? Так СССР в этой мифологии воспринимается как страна, где все было хорошо".