Венеция-2018 вернула веру в большое кино

Екатерина Барабаш, Венеция – Москва

Ну разве что случится неожиданное помутнение в коллективном мозгу всего жюри сразу (такое тоже порой случается). Особо деликатные эксперты подозревали, что президент нынешнего жюри Гильермо дель Торо не решится дать главный приз земляку, к тому же учитывая тот факт, что он и сам в прошлом году увез из Венеции «золотого льва». Ну как это в самом деле – два года подряд поощрять мексиканцев? Правда, дель Торо уже давно американец. Кстати, Куарон тоже, но в фильме «Рим» он возвращается в свое мексиканское детство, вспоминая историю своей семьи, свою любимую няню, рисуя нравы и историю одного дома в пригороде Мехико – Colonia Roma. Пока идут ожесточенные дискуссии среди российских кинокритиков: как правильно перевести название фильма и надо ли его вообще переводить – то ли оставить «Рома», то есть отдать должное оригинальной топонимике, то ли все-таки сделать название привычным для русского уха – «Рим». Впрочем, переводить все равно будут прокатчики, а для нас куда более важно, что, вернувшись в родные пенаты, автор нашумевшей насквозь техногенной «Гравитации» снял свой лучший фильм, дав нам веру в, казалось бы, исчезающее большое кино большого экрана. Черно-белая поэзия, которую мы видим на экране на протяжении почти трех часов, с каждым кадром все сильнее и сильнее наполняется экспрессией, без которого невозможно настоящее произведение искусства, все сильнее затягивает нас в глубины переживаний простых милых людей, поначалу совершенно нам чужих и в чужой среде, но постепенно все крепче и крепче обнимающих вас – и вот вы словно член этой большой бестолковой семьи, где четверо детей, смешная бабушка, любящая мама и бестолковый авантюрист папа. Ну и конечно, главный член семьи – няня Клео, она же домработница, она же ангел-хранитель этой семьи. Историю взросления, снятую по-амаркордовски ностальгически, автор рассматривает на фоне социальных катаклизмов, сотрясавших Мексику в 70-е годы. Что особенно ценно – Куарону удается удержаться на грани мыльной оперы, время от времени подходя к самому краю, но ни разу не сорвавшись.

Гран-при, вторую по значимости награду, отхватил Йоргос Лантимос, большой фантазер-сюрреалист из Греции, на сей раз снявший костюмное кино из истории английского королевского двора. Рассказ о причудах и превратностях абсолютной власти блистательно разыгран тремя актрисами – Эммой Стоун, Рейчел Вайс и Оливией Колман. Но только Колман удостоилась приза за лучшую женскую роль, хотя по справедливости надо было бы разделить награду на троих. Ну да ладно – американки Вайс и Стоун и так обласканы всевозможными фестивалями и жюри, а Колман – британская актриса поистине шекспировского масштаба, не слишком известная широкой публике. Ее Анна Стюарт – немолодая тучная женщина с больными ногами и не слишком здоровой головой, влюбленная одновременно в двух фрейлин и слабовольно поддающаяся жестоким королевским играм окружающего ее коварного двора.

Лучшим режиссером объявлен француз Жак Одийар, выступивший на сей раз в новом для себя жанре вестерна – его «Братья Систерз» с Хоакином Фениксом, Джоном Си Рейли и Джейком Джилленхоллом в главных ролях продолжает традицию вестерна, но с поправкой на сегодняшний день, когда жанр уже несъедобен в чистом виде, а требует некоторых «архитектурных излишеств». У Одийара такими «излишествами» становятся не очень характерные для вестерна размышления о смысле жизни и о дорогах, которые мы выбираем и с которых никогда не поздно свернуть. У братьев Коэнов, объявленных лучшими сценаристами Венецианского фестиваля за фильм «Баллада о Бастере Скраггсе», - таким «излишеством» стало оформление шести коротких историй под старинную книгу с главами. Ну и, конечно, фирменный коэновский юмор, умудряющийся из сцены повешения сделать уморительный скетч.

Лучшим актером довольно неожиданно стал Уиллем Дефо, сыгравший Ван Гога в скучноватом фильме Джулиана Шнабеля «Ван Гог. На пороге вечности», больше похожем на ликбез для неофитов, хотя Дефо изо всех сил старается вытянуть картину хоть на какой-то приемлемый уровень. Но все красочно, ярко, сочно, прямо по-вангоговски. И ладно.

«Человек, который удивил всех» Натальи Меркуловой и Алексея Чупова удивил всех и даже обрадовал настолько, что актриса Наталья Кудряшова была объявлена лучшей актрисой программы «Горизонты». «Горизонты» - вторая по значимости программа после основного конкурса, и часто те, кто потом ловит «Золотого льва», сначала отмечаются в этой секции, которая нацелена на поиски новых молодых талантов. Сам факт попадания в официальную программу Венеции – уже штука престижная, а оказаться среди фаворитов для российского кино – удача из удач. Наталья Кудряшова играет здесь в паре с Евгением Цыгановым. Играет она беременную жену главного героя, которая то поддерживает своего смертельно больного мужа, то предает, то опять возвращается. Отличный дуэт, очень яркая работа Кудряшовой (Цыганова – тоже, вне всякого сомнения), настоящий актерский бенефис.

Не так далеко от цивилизации расположен остров Лидо, где проходит фестиваль, чтобы его обошли стороной социальные бури международного масштаба. Эхо гендерных войн докатилось и до этого райского уголка, напомнив, что если надо – вас достанут и в раю. Жюри, не желая оказаться мишенью для нападок со стороны негласного международного женского синдиката, побоялось не дать одну из престижны наград единственной женщине в конкурсе. Австралийка Дженнифер Кент, снявшая фильм «Соловей» о кровавых нравах первых переселенцев, удостоилась спецприза жюри. Конечно, если бы этот фильм со всеми его немыслимыми австралийскими красотами заявлялся бы как серия из программы про Австралию канала National Geographic – цены бы ему и правда не было бы. Сюжет, сценарий, актеры – все это сильно мешает любоваться джунглями, прериями, океаном, горами Австралии.

Но в целом надо сказать, что Гильермо дель Торо с коллегами по жюри распорядился призовым арсеналом более чем разумно и справедливо. И что не испугался отдать «золото» земляку – это свидетельствует о том, что рано мы хороним и искусство как таковое в привычном смысле слова, и его независимость от конъюнктуры. Кино еще поживет, будьте спокойны.