Инквизиция 2.0: сельского поэта осудили за стихи о мусорной куче

Людмила Бутузова

Сельский учитель и поэт Александр Бывшев, на которого уголовные дела по экстремистским статьям сыплются как из рога изобилия, а по последнему он сейчас отбывает наказание в виде 400 часов обязательных работ на благоустройстве помоек в родном поселке Кромы Орловской области, рискует получить ещё и реальный срок за стихотворения «Русский дух» и «Могучая куча». По иронии судьбы, эти стихи посвящены антисанитарии местных свалок и написаны весной нынешнего года, когда Орел утопал в грязи и мусоре. Стихи опубликованы на сайте «Орлец», на глаза прокурору попались в апреле - в разгар суда над Бывшевым по третьему уголовному делу. Четвёртое возбудили по ходу процесса за то, что выкладывал в интернете заметки «из зала суда» и тем самым «мешал правосудию». О пятом деле – за «русский дух» на помойках и «могучих кучах» в неположенных местах - он узнал 3 апреля из пресс-релиза Следственного комитета по Орловской области.

- Было трудно поверить, что все это всерьёз, - рассказал Александр «Новым Известиям». – Я уже привык, что осудить могут за одно только слово «Украина» в стихотворении, даже если эта страна упомянута в связи с событиями столетней давности. А тут нашли экстремизм в помойках, которыми я возмущался. Да у нас до райсуда без сапог не доберешься, следователи сами вязли, свидетелей чуть не на себе тащили, а экстремист – опять я.

Бывшев сокрушается, что он один такой невезучий, когда даже загаженная улица приводит его к 282 статье УК.

А вот и нет. 19 апреля нынешнего года «Новые Известия» рассказывали о приключениях жительницы Полтавского района Омской области Екатерины Прец, которая разместила в «Одноклассниках» фото вдрызг разбитой дороги к поселку Полтавка и сопроводила его коротким постом: «Это ж как надо не любить свой район, чтоб допустить такую грязную, размытую, убитую и забытую дорогу? А в районной газете пишется, что деньги выделяются, дороги строятся. Сколько можно врать?»

Пост привлёк внимание чиновницы – зам. главы района Валерии Никитиной, увидевшей в записи признаки экстремизма и обратившейся в полицию с просьбой проверить это дело.

«Там содержится дезинформация, допускаются экстремистские, на мой взгляд, высказывания в отношении всех уровней власти. Фамилии называются и губернатора, и президента. Это рассчитано на определенную аудиторию. Поэтому написала обращение в полицию», - объясняла она свою бдительность.

К сельской блогерше пришли, потребовали удалить «нехороший» пост из социальной сети, однако женщина отказалась это сделать, показав сотню комментариев односельчан, а по сути слёзных жалоб на то, что пока злополучная дорога не высохнет, к ним даже скорая не едет, нет подвоза продуктов и почту не носят.

Для омички Екатерины Прец история «с экстремизмом» закончилась благополучно - дорогу хоть и не сделали, но ведь и девушку не посадили. У орловца Бывшева поэтический сюжет о помойках ожидаемо превратился в уголовный.

«Сегодня в Кромском следственном комитете следовательша из Орла по фамилии Полонская ознакомила меня и моего адвоката с материалами психолого-лингвистической "экспертизы" в рамках очередного пятого уголовного дела, - сообщил он «НИ» хронику событий. - Тульские "специалисты" из центра судебно-криминалистической экспертизы, естественно, нашли в моих новых стихах экстремизм. Я сразу обратил внимание на два момента. Во-первых, эти "лингвисты" почему-то исследовали не полный текст стихотворения, а только его начало - первое четверостишие. Во-вторых, в своём "исследовании" они ссылаются на методичку, которой скорее всего не существует в природе. Во всяком случае, её нет в открытом доступе в Интернете и она отсутствует в московской Государственной публичной библиотеке. На наше ходатайство предоставить нам копию этой методички, на которой была основана "экспертиза", мы получили ответ, что данная методичка (в количестве 50 экземпляров на всю Россию!) - для служебного пользования. Таким образом, у нас нет никакой возможности проверить выводы "экспертов." То есть, нам предлагают просто поверить им на слово. Подобного беспредела не было даже в рамках моего последнего скандального уголовного дела. В общем, всё говорит за то, что процесс по пятому уголовному делу против меня по степени маразма и уровню фальсификации побьёт все рекорды...»

Для тех, кто не в курсе: в России ежегодно растёт число преступлений, связанных с экстремизмом и призывами к нему. По данным информационно-аналитического центра «Сова», в 2016 году было возбуждено 563 уголовных дела, в 2017-м — 658. В основе многих приговоров по 280 и 282 статьям лежит лингвистическая экспертиза, — как правило, она делается в рамках следствия, и выводы экспертов не противоречат обвинению.

Знающие люди, в частности, начальник отдела лингвистических экспертиз Московского исследовательского центра Игорь Огорелков, утверждает, что экспертизу может проводить и эксперт государственного экспертного учреждения, и частный эксперт, имеющий специальные познания в области лингвистики и психологии. Но качественное заключение эксперт может сделать только при условии, если у него есть сертифицированная методика, опыт, специальные знания.

Стихи Александра Бывшева «частникам» не доверяли. Все четыре года преследования по всем его уголовным делам экспертизу на экстремизм заказывали в региональных лабораториях судебной экспертизы Минюста России. Там используют методику, разработанную доктором наук, филологом МГУ Ольгой Кукушкиной и учеными Юлией Сафоновой и Татьяной Секераж. Труд, надо сказать, огромный – на 330 страниц, не каждый провинциальный эксперт осилит его до конца. Есть, якобы, сокращенный вариант на 90 страниц, и именно эта «урезанная» и «секретная» методика, по словам кромского следователя, использовалась тульскими экпертами для выявления признаков экстремизма в новых стихах Бышева «Русский дух» и «Могучая куча».

Стали искать. Бывшев и его адвокат Владимир Сучков – по интернету, «Новые Известия» - по знакомым экспертам, которые, кстати сказать, ничего не слышали о сокращенных вариантах. Дозвониться до авторов методики не удалось (все в отпусках), но в ФБУ ЦСЭ при Министерстве юстиции РФ «НИ» подтвердили, что методика Кукушкиной не менялась с 2014 года, и дали ссылку на документ, свободно доступный в интернете. Открыли. Все те же 330 страниц и никаких легких путей для провинциальных экспертов.

Другой вопрос, что многие из них методику проведения судебной психолого-лингвистической экспертизы по делам, связанным с противодействием экстремизму и терроризму, используют не для того, чтобы досконально разобраться в представленных материалах и, возможно, найти оправдание для обвиняемого, а чтобы сразу стрелять в него на поражение. Сколько из-за этого неправедных приговоров и поломанных судеб – даже и подсчитать трудно.

Вот свидетельство Александра Бывшего с последнего процесса, где его судили за стихотворение «На независимость Украины»:

«На вчерашнее судебное заседание в Тросне был приглашён для допроса самый главный свидетель обвинения - государственный судебный эксперт Ольга Семёнова. (специальность "исследование продуктов речевой деятельности", стаж - 3 года.) Именно её экспертное заключение легло в основу возбуждения против меня третьего уголовного дела по статье 282 (Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства.) Но судьёй было объявлено, что эксперт срочно уволилась и суду в настоящее время неизвестно её местонахождение. То есть, сейчас нет никакой возможности задать "специалисту-лингвисту", обнаружившему в моих стихах признаки экстремизма, никаких вопросов. Как невесело пошутил орловский правозащитник Дмитрий Краюхин, "А она уволилась ДО или ПОСЛЕ подписания заключения?" На 47 вопросов моего адвоката, озвученных заместителем руководителя Кромского межрайонного следственного отдела Д.В. Зубовым, Ольга Николаевна 46 раз ответила заочно и совершенно замечательно: "Вопрос построен некорректно, в связи с чем ответить на него не представляется возможным." И лишь один раз, на вопрос адвоката: "Какими методами пользовалась эксперт при исследовании текста?" – ответ был: "Исследование проводилось в соответствии с методическими положениями, изложенными в книге Кукушкиной О.В., Сафоновой Ю. А., Секераж Т. Н. «Теоретические и методические основы производства психолого-лингвистической экспертизы текста по делам, связанным с противодействием экстремизму. М.: РФЦСЭ при Минюсте России, 2011." Другими словами, наш "магистр наук" не видит никакой разницы между методами и методикой. Поэтому я прекрасно понимаю её "внезапное увольнение" - очевидно, и до "экспертши", наконец-то, дошло, что негоже позориться перед людьми и показывать свою полнейшую профессиональную некомпетентность».

«Некомпетентность» орловского эксперта обошлась Бывшеву новым обвинительным приговором и унизительными общественными работами по месту жительства на глазах у вчерашних учеников. Правда, Семенова и сама уволилась от греха подальше, вообще уехала из Орла, бросив местную правоохранительную систему на произвол судьбы. Поэтому новую лингвистическую экспертизу по «помойным» стихам Бышева следствие заказало специалистам Тульской лаборатории судмедэкспертизы – Николаю Назарову, ведущему эксперту отдела компьютерно-технических и фонографических экспертиз, кандидату филологических наук (стаж экспертной работы – с 2002 года) и Вере Веньчиковой, зам. начальника лаборатории, имеющей высшее психологическое образование и спецподготовку по экспертной специальности (стаж работы с 2006 г.)

В отличие от орловской мадам, эти товарищи действительно профи. Хотя бы потому, что экспертизу двух стихотворений Бывшева провели молниеносно: начали в 14.00 17 июля, закончили в 16.00 18 июля и в тот же день нарочным отправили в Орел. (Копия экспертного заключения есть в редакции). Выводы такие: в тексте стихотворений «Русский дух» и «Могучая куча» имеются лингвистические и психологические признаки унижения человеческого достоинства представителей русского народа, имеются признаки возбуждения вражды (ненависти, розни) по отношению к русскому народу. Господи, Боже мой! Писал бы как все – «в подъездах гадит Обама», «смрадом несёт с Украины» - и ничего бы ему за это не было. А поэт Бывшев терзается, что мы, русские, часто сами живем как свиньи, где едим, там и оправляемся и вообще замусорили свою малую родину по самое некуда – ни пройти, ни проехать.

Это ж по какой методике надо препарировать горькую правду, чтобы она оказалась для русского народа невыносимой до ненависти? Уж не по той ли, что подсказали неутомимые орловские следователи, за пять лет сделавшие карьеры на разоблачении единственного на Орловщине поэта-экстремиста с двадцатилетним учительским стажем? Больше ничего хорошего тут и не происходит. Разве что курицу кто-то украдет из соседского сарая. Но эта тема не в тренде, звезд на ней не заработаешь.

Сотрудник Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский прокомментировал уголовное преследование Бывшева и требования к методикам лингвистов:

— Одно из требований к экспертизе — верифицируемость, то есть возможность ее проверить. Любой эксперт должен иметь возможность взять материалы дела и проверить текст по методике, насколько корректно ее применили. Если следователи ссылаются на методику «для служебного пользования», то ее невозможно проверить. То есть следователи ссылаются на некое тайное знание, что категорически противоречит даже общему духу правоприменения. У нас в делах по экстремизму путают «язык войны» и «язык вражды». «Язык вражды» — это разжигание ненависти к определенным группам, с наличием призывов к нелегитимному насилию, дискриминации. Бывшев же описывает войну. Если бы мы взяли строки Ильи Эренбурга времен Великой Отечественной войны, то там четко звучит: «Увидишь немца — убей!». Сейчас бы мы сказали, что это чистое разжигание. Или у Салтыкова-Щедрина можно экстремизм найти при желании. Я думаю, что Бывшев победит в Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ), потому что недавно там доказывали необоснованность уголовного наказания за более жесткие тексты. Если посмотреть, допустим, «Первый канал», то там тексты с более опасным «языком вражды» произносятся каждый день. Только не зарифмованно.