Английские политические аналитики Максимилиан Хесс и Линкольн Пигман посвятили свое исследование на сайте Московского Центра Карнеги внешнеполитическим взглядам фактического лидера российской оппозиции Алексея Навального, фактического лидера российской оппозиции. По точному наблюдению экспертов, Навального справедливо критикуют за неспособность к сотрудничеству, за вождизм и экономический популизм, однако мало обращают внимания на его взгляды на внешнюю политику. А между тем, в основе несколько противоречивого подхода Навального к этой области лежат внутриполитические соображения.
Конечно, Западу понравится, что Навальный отвергает кремлевские теории о заговоре Запада, якобы мечтающего подмять под себя Россию, и что не раз заявлял, что Россия должна быть союзником Европы, а не Ирана или КНДР. Да, Навальный выступает за многостороннюю дипломатию, требует соблюдения обязательств, которые Россия взяла на себя в рамках международных соглашений, и подчеркивает значение ООН. (Хотя он также заявлял и о то, что ООН «перестала быть местом, где принимаются серьезные решения»). Навальный придерживается принципа «многовекторной» политики сотрудничества с Востоком и Западом «на взаимовыгодной основе». Он также исходит из представления о том, что активная внешняя политика ложится непосильным бременем на российскую экономику, понимая суверенитет России как «экономическую состоятельность». По его словам, главный внешнеполитический вопрос для российской власти должен звучать так: «Приведут ли наши действия к росту благосостояния народа?»
Навальный, кроме того, неоднократно высказывался в поддержку экономических санкций против российского руководства. Однако возникает вопрос: будет ли он готов терпеть секторальные санкции, наложенные на Россию США и ЕС, если однажды займет место Путина? Ведь, по его словам, из-за «инерции американской внешнеполитической машины» на отмену поправки Джексона – Вэника у Конгресса ушло сорок лет.
Главный аргумент Навального, на котором основана его критика отношений Кремля с авторитарными режимами, это то, что российские деньги впустую транжирятся за рубежом. К примеру, он заявлял, что кредиты Венесуэле – это «безвозвратные вливания в режим Мадуро», и посетовал, что такая помощь «исчезает» в карманах правительств, которые «не придерживаются пророссийской политической ориентации».
Критикует он и российское вмешательство в Сирии, от которого нет никаких «геополитических выгод». Куда разумнее, по его мнению, вкладывать государственные средства в Пенсионный фонд. Поддержка Мадуро, Асада и им подобных – это по его мнению, проблема финансовая, а не нравственная, а главное преступление сирийского правительства - разбазаривание средств российских налогоплательщиков...
То же самое и по Украине и Грузии. Навальный признает аннексию Крыма нарушением международного права, но как и Собчак и Явлинский, он призывает провести еще один референдум по вопросу о статусе полуострова. А войну на востоке Украины он считает дорогим занятием.
Зато Навальный ни разу не высказывал возражений ни нравственного, ни материального характера против военного вмешательства России на постсоветском пространстве. Он поддержал войну с Грузией в 2008 году и предлагал признать Абхазию и Южную Осетию, обеспечить им военную поддержку, разорвать отношения с Грузией и выдворить ее граждан из России. Высказался он и за признание независимости Приднестровья, чего даже Москва пока делать не хочет.
Все это означает то, что Навальный разделяет точку зрения Кремля на право России вмешиваться во внутренние дела бывших советских республик. С его точки зрения, добиваться влияния в соседних странах лучше при помощи инструментов мягкой силы, а не за счет растраты денег налогоплательщиков на «мелкий подкуп и задабривание постсоветских элит».
Причем агрессивные по сути внешнеполитические рассуждения Навального о постсоветском пространстве обернуты в демократическую риторику. Более того, если путинская Россия выступает против смены режимов, что делает ее привлекательным партнером для лидеров других авторитарных режимов, то взгляды Навального могут встревожить постсоветских правителей, а западных наблюдателей задаться непростым вопросом: неужели вмешательство России во внутренние дела соседних стран неприемлемо только тогда, когда оно способствует укреплению авторитаризма?
Да, Навальный вряд ли займет место Путина, но вот постпутинская элита вполне способны перенять его внешнеполитические воззрения, когда будет стремиться обеспечить экономический рост и создать России менее враждебную внешнюю среду. А все это вместе должно послужить предупреждением и для союзников, и для противников России: какой бы ни была послепутинская внешняя политика России, начинать готовиться к ней нужно уже сейчас.
Оригинал здесь